ВОЕННАЯ ХИТРОСТЬ В СРАЖЕНИЯХ ВО СЛАВУ РОССИИ
История нашей Родины хранит множество примеров побед русского и братских ему народов в войнах и сражениях во славу Отечества и помнит имена замечательных русских полководцев, своим мужеством и военной хитростью способствовавших этим победам.
Прежде всего следует вспомнить поучительные приемы вооруженной борьбы наших предков — древних славян. В войнах они использовали такие приемы военной хитрости, как демонстрация отступления или бегства, заманивание войск противника на выгодные для себя позиции, устройство засад. «Часто несомую добычу они бросают (как бы) под влиянием замешательства, — свидетельствует византийский император Маврикий — автор трактата «Стратегикон», — и бегут в леса, а затем, когда наступающие бросаются на добычу, они без труда поднимаются и наносят неприятелю вред».
Признавая превосходство славян в военных хитростях, византийские военачальники перенимали их приемы. Летописец рассказывает, что однажды во время боевых действий против готов (группы германских племен) на помощь к Велизарию прибыли Мартин и Валериан, приведя с собой тысячу шестьсот всадников. Большинство из них были гунны, славяне и анты, которые имеют свои жилища по ту сторону реки Дунай.
Обрадованный Велизарий выслал к укреплениям неприятеля отряд в 200 всадников во главе со своим телохранителем по имени Троян для заманивания готов. Поднявшись на холм, всадники старались привлечь к себе внимание неприятеля и обстреливали его.
Стрелы их непременно попадали в цель. Наконец троянцы, израсходовав запас стрел, изо всех сил помчались назад, преследуемые готами. Когда они добрались до стен Рима, специально «приставленные к этому люди стали пускать во врагов из машин стрелы, и испуганные варвары приостановили свое преследование. Говорят, что в этом деле у готов погибло не меньше тысячи».
Даже действуя в непривычной для себя обстановке, славянские племена применяли оригинальные приемы военной хитрости, необычные и для римлян, и для готов. Автор «Стратегикона» особенно подчеркивал опасность борьбы против славян. Видимо, на собственном опыте и на основании опыта других полководцев он убедился, что воевать со славянами не так-то просто, а победить их — тем более. Он писал, что сражаться в открытую против мужественных, храбрых и отважных славянских народов очень опасно. Поэтому в войне с подобными народами лучше действовать с помощью военного искусства, благоразумия, посредством тайных ухищрений, хитрости и обмана, а не явно, открытой силой.
При осаде византийского города Топер большая часть войска славян приблизилась к городу скрытно и затаилась в окрестностях. Небольшой отряд подошел к воротам и начал осыпать стрелами стражу. Гарнизон крепости, надеясь легко победить неприятеля, выступил из ворот, а отряд стал отходить, увлекая его за собой. Находившиеся в засаде воины, отрезав гарнизон от крепости, уничтожили его и без особого труда взяли город.
Случалось, что на врага, укрывшегося в лесу, славяне выпускали голодных пчел из колод. Когда неприятель приходил в замешательство, нападали на него.
Умелое применение разнообразных приемов военной хитрости — характерная черта военного искусства средневековой Руси. Доказательством тому — многочисленные факты, содержащиеся в летописях.
«В лето 1151... Изяслав дивно исхитрил ладьи. Гребцов в них не было видно, виднелись только весла, ибо ладьи были покрыты досками. Бойцы стояли наверху в броне и стреляли, а кормчих было двое — один на носу, а другой — на корме, куда хотели, туда и шли, не оборачивая ладей».
Среди русских полководцев прошлого особое место занимает Александр Невский (1220—1263). Примечателен разгром шведских войск в июле 1240 года. Шведская флотилия прошла по Неве до устья Ижоры и сделала временную остановку, шведы хотели захватить Новгород Великий, считая, что там сил мало и они не представляют опасности.
Князь Александр собрал в Новгороде свою дружину и принял решение быстро выступить на врага.
То, что Александр Ярославич ускорил выступление войск, объясняется желанием нанести удар шведским феодалам именно на Ижоре и Неве, причем удар должен был быть внезапным, так как шведское войско значительно превосходило русское.
Князь Александр учитывал, что большая часть неприятельских судов стояла у высокого и крутого берега Невы, незначительная часть войска находилась на судах, а рыцарская, наиболее боеспособная часть была на берегу. Конная дружина князя Александра должна была скрытно подойти и ударить с юга в центр расположения шведского лагеря.
Одновременно пешая дружина новгородцев должна была, прикрываясь лесом, скрытно пройти вдоль Невы и, тесня врагов, уничтожить мостки, соединяющие корабли с сушей, отрезая рыцарям путь к отступлению и лишая их возможности получить помощь. В случае успеха этого плана численное соотношение войск на суше должно было измениться в пользу русских.
Двойным ударом вдоль Невы и Ижоры важнейшая часть вражеского войска оказывалась зажатой в угол, образуемый реками. Пешая и конная русские рати, соединившись, теснили врага к реке. Бой был ожесточенным. Русские воины были «страшны в ярости мужества своего». Талантливый полководец Александр Ярославич сумел полностью осуществить свой хитроумный замысел. За свою победу Александр был назван народом Невским.
В знаменитом Ледовом побоище (1242 г.) Александр Невский, хорошо зная тактику действий ливонских рыцарей, решил их победить хитростью. Ядро армии крестоносцев Ливонского ордена составляли обычно феодалы-рыцари, которые сражались каждый в одиночку. Они в любой момент, из страха или в погоне за добычей, могли оставить поле боя. Крестовые походы достаточно ясно обнажили слабость рыцарских войск. Войско рыцарей, вступая в сражение, применяло особый строй, имевший вид клина или трапеции, называемый в русских летописях «свиньей». Пешими в бой шли слуги. Пехота предназначалась для оказания помощи рыцарям. У тевтонов пехота состояла из горожан — колонистов и отрядов, выставляемых покоренными народами. Первыми в бой вступали рыцари, а пехота стояла под отдельными знаменами. Если в бой вводили и пехоту, то ее строй замыкался рядом рыцарей, так как пехота была ненадежна. Задача клина сводилась к раздроблению центральной, наиболее сильной части войска противника. Применяя такое построение, крестоносцы не раз наносили поражение разрозненным отрядам ливов, латгалов, эстов. Но русские нашли средство борьбы с закованной в броню «свиньей». Примером является битва на льду Чудского озера.
Обычный для того времени боевой строй русских войск состоял из сильного центра, где стоял большой полк («чело»), и двух менее сильных флангов («крылы»). Это построение не было наилучшим в борьбе со «свиньей» крестоносцев, да и ливонские рыцари знали о таком построении русских. Александр Невский пошел на хитрость. На этот раз он сосредоточил основные силы на флангах, а слабой середине приказал отходить на лед озера. Кроме того, князь Александр поставил полки у крутого восточного берега Чудского озера и у острова Вороний Камень против устья реки Желча. Избранная позиция была выгодна тем, что враг, двигавшийся по открытому льду, был лишен возможности определить расположение, численность и состав русских войск.
5 апреля 1242 года вся масса немецких рыцарей устремилась на войско Александра. Середина русских войск, как и было задумано, стала отходить на лед. Крестоносцы, посчитав битву выигранной, стали преследовать отходящих. Однако были неожиданно атакованы с флангов основными силами русских и окружены. Лучники с самострелами внесли полное расстройство в ряды столпившихся на льду рыцарей. Лед не выдержал их тяжести и стал проваливаться, ливонское воинство начало тонуть. Дружины Александра одержали полную победу.
Начало открытой борьбе за освобождение Руси от монголо-татарского ига положил великий князь московский Дмитрий (1350—1389), который в сложной внутренней и внешней обстановке добивался объединения русского государства. Но золотоордынские ханы зорко следили за политикой Москвы и ее возрастающей мощью. Им все более ясно становилось, что русские земли выйдут из повиновения. Поэтому Мамай, став ханом Золотой Орды, решил новым походом на Русь укрепить пошатнувшуюся власть монголо-татар над русским народом.
Летом 1380 года в Москве распространились вести о новом грозном нашествии Золотой Орды. К этому времени войска хана Мамая переправились через Волгу и сосредоточились основными силами у устья реки Воронеж. Ожидая подхода войск своих союзников, Мамай медленно продвигался в направлении к Дону.
На военном совете, созванном в Москве, Дмитрий изложил свой план: захватить инициативу, не допустить соединения противников и разбить их по частям, начав с монголо-татар. Таким образом, план предусматривал возможность удара не только против монголо-татар, но в зависимости от обстановки и против их союзников.
К 31 июля войска Дмитрия сосредоточились в Коломне, но еще раньше навстречу Мамаю был направлен сильный разведывательный отряд («крепкая сторожа»). От разведки к великому князю одно за другим приходили известия о продвижении вражеских войск.
Приказав воеводе Вельяминову собирать отставших, Дмитрий форсированным маршем, ни одного дня не давая войскам на отдых, прошел расстояние от Оки до Дона — свыше 200 км — в течение семи суток.
7 сентября между устьем Непрядвы и селением Татинка русские войска навели переправы и отыскали броды. В ночь на 8 сентября они переправились на правый берег Дона. Еще во время переправы великому князю стало известно, что противник разведал о выходе русских войск к Дону и что войска Мамая спешат к реке с целью воспрепятствовать их переправе, что давало возможность выиграть время для подхода войск литовского князя Ягайло. Дмитрий, учитывая это, ускорил переправу. Русские войска, переправившиеся через Дон, расположились на Куликовом поле. Таким образом, задержать русских на переправе Мамаю не удалось, и ночь на 8 сентября противники провели на Куликовом поле, расположившись в боевых порядках друг против друга.
Боевой порядок русских войск был построен с таким расчетом, чтобы заставить татар наступать фронтально и помешать им ввести в бой одновременно все войска, вынудить Мамая раздробить свои войска на части. В результате численное превосходство татар, на которое рассчитывал Мамай, утратило свою силу.
Русские войска расположились на Куликовом поле, ограниченном с севера реками Доном и Непрядвой, с запада и востока — оврагами и притоками Дона и Непрядвы. Фланги русской армии упирались в эти притоки. Впереди войска встал передовой полк, за ним — большой полк из пехоты и конницы, на флангах расположились полки правой и левой руки. Кроме того, непосредственно за левым флангом большого полка был расположен частный резерв. За левым флангом всего боевого порядка в лесу скрытно расположился засадный полк (общий резерв). До того как принять решение, Дмитрий вел разведку противника, наблюдая за его сборами и движением. В результате он распознал замысел Мамая и противопоставил ему свой.
В 11 часов 8 сентября татары, имея в центре пехоту и на флангах конницу, двинулись на русских. Сражение началось поединком богатырей Пересвета и Челубея. Оба богатыря погибли. В 12 часов передовой полк русских столкнулся с превосходящими силами татар и стал отходить к большому полку. Татары все усилия направили на центр и на правый фланг боевого порядка русских. Большой полк и полк правой руки устояли. Тогда татары, не ослабляя удары по центру, перешли реку Смолку и атаковали полк левой руки. Бой продолжался до трех часов дня. Полк левой руки, с трудом сдерживая напор татар, стал отходить, обнажая фланг большого полка. Русская рать, несмотря на то что была отрезана от переправ через Дон, оказывала упорнейшее сопротивление.
Боевой порядок татарской конницы в силу рельефа местности и упорства русской рати расстроился. Охватывая левый фланг, татарская конница подставила свой тыл и фланг под удар засадного полка русских, который оказался полной неожиданностью для противника. «Увы нам, снова Русь обманула, слабейшие люди с нами сражались, а сильные все сохранились». И обратились татары в бегство и побежали».
Дмитрий, получивший за эту победу почетное прозвище Донской, показал в этом сражении свое незаурядное военное искусство и хитрость: своевременная и скрытная разведка противника, лишение его инициативы действий, умелое скрытное расположение сильного резерва, внезапность и решительность его действий.
Умным, решительным полководцем зарекомендовал себя в освободительной войне украинского и белорусского народов 1648—1654 гг. гетман Украины Богдан Хмельницкий (ок. 1595—1657). С его именем связана выработка стратегии и тактики крестьянско-казацкого войска. В своих походах он широко использовал разъединение сил противника, окружение и уничтожение их по частям. Богдан Хмельницкий прекрасно понимал значение хитрости для обеспечения внезапного удара по противнику и неоднократно пользовался ею в ходе войны.
Богдан Хмельницкий действовал по-разному, исходя из конкретной обстановки. Под Корсунем 15 мая 1648 года Богдан Хмельницкий с 15-тысячным войском подошел к укрепленному лагерю с 20-тысячным войском польских гетманов Потоцкого и Калиновского и, построив свои войска на возвышенности перед лагерем в форме полумесяца, стал демонстрировать подготовку атаки крупными силами. Одновременно скрытно от поляков к ним в тыл был направлен 6-тысячный отряд казаков под командованием Максима Кривоноса, который занял лесистую балку, расставив по обеим сторонам дороги засадные отряды, артиллерию, устроил засеки и перекопал рвом дорогу.
Уверившись в превосходстве сил противника, поляки 16 мая покинули укрепленный лагерь и начали отступление к Богуславу. Как только польские войска вступили в рощу, они были встречены огнем артиллерии Кривоноса и дружной внезапной атакой его отряда с флангов, а казаками Богдана Хмельницкого — с фронта. В результате войско гетманов Потоцкого и Калиновского 17 мая было разгромлено. Сами гетманы были взяты в плен.
21—23 сентября 1648 года произошло большое сражение под Пилявцами. Польское войско расположилось в укрепленном лагере. После стремительной атаки Богдан Хмельницкий начал преднамеренное отступление, стремясь выманить противника из лагеря. Поддавшись на эту уловку, противник перешел к преследованию. Хмельницкий заранее выделенными и скрытно расположенными полками нанес сильный удар во фланги боевого порядка поляков. Сражение продолжалось до вечера. Потеряв большое количество убитыми, польские войска вынуждены были отступить. Богдан Хмельницкий организовал их преследование. В завершение польское войско попало под удар из засады сильного отряда Кривоноса. В результате этого удара и удара с тыла польские войска были почти полностью уничтожены. Хмельницкий захватил большой обоз, 80 орудий противника, его знамена и много другого имущества.
Умело использовал Богдан Хмельницкий и такой способ введения в заблуждение, как дезинформация. «Хмельницкий сидит на неприступном острове Буцке, называемом Днепровским, — доносил один польский полковник гетману Потоцкому. — Он сильно укрепляется палисадом и рвами, провианта в изобилии». Хмельницкий распустил слух, что отправился на Буцкий остров; на самом же деле он большую часть времени был в Сечи и, разъезжая повсюду, сколачивал свою армию.
При штурме вражеских укреплений под Львовом и Замостьем казаки Хмельницкого проявляли немалую изобретательность. То они сооружали высокие штурмовые башни, так называемые «гуляй-городыни», то рыли подкопы и закладывали пороховые мины под неприятельские укрепления или обескураживали врага тем, что посадили на коней тысячи соломенных чучел, облаченных в одежды турецких воинов.
Умело использовали военную хитрость и соратники Хмельницкого. Так, полковник Богун, защищая от поляков Винницу, решил до прибытия подмоги завлечь неприятеля в ловушку. Оставив в винницком монастыре небольшой гарнизон, он с войском двинулся навстречу полякам. Столкновение произошло на реке, покрытой льдом. Казаки, как бы не выдержав удара противника, стали отступать, а затем побежали. Поляки с улюлюканьем кинулись вслед за ними, не обратив внимания на разбросанную по льду во многих местах грязную солому. Но едва они ступали на эту солому, лед под ними проламывался. Оказалось, что Богун велел заблаговременно сделать множество прорубей и, когда они затянулись тонкой коркой льда, распорядился в целях маскировки прикрыть их соломой.
В июне 1651 года вследствие измены крымского хана казачье войско попало в тяжелое положение. Охваченные полчищами татар и поляков, казаки стали отступать. Но и здесь пришла на выручку хитрость. Богдан Хмельницкий, соединив тройной ряд телег цепями, поместил на телеги пехоту и артиллерию, в середине поставил конницу и в таком боевом порядке стал пробиваться из окружения. Наемная прусская пехота, полагаясь на свои панцири, устремилась на штурм этой движущейся крепости, но целиком погибла.
В начале 1655 года польская армия и соединившиеся с нею татарские полчища подошли к городу Умань. Неистощимая военная изобретательность полковника Богуна проявилась и здесь: он приказал обливать окружавший город вал водой — по образовавшемуся льду польские солдаты скользили и скатывались вниз. Тем временем Хмельницкий с 25 тысячами воинов пошел на выручку Умани. Однако противник, имевший численное превосходство, нанес сильный удар и едва не разгромил их. Положение спас тот же Богун: зная, что польско-татарские войска двинулись навстречу Хмельницкому, он скрытно выступил из Умани, пошел следом за ними и в самый критический момент внезапно ударил в тыл врагу, вызвав страшную панику в его рядах.
Большое значение военной хитрости придавал Петр I. Задачей военного искусства он считал умение дать противнику решительное сражение «с легким трудом и малой кровью». Добиваясь от командиров инициативы, решительности и отваги, он говорил: «В уставах порядки писаны, а время и случаев нет, а посему не следует держаться устава, яко слепой — стены».
В ходе Северной войны в целях сохранения тайны он предложил жителей пограничной полосы выселить внутрь страны. «Слободских иноземцев каждого народа меж собою перепоручить, а по ком поруки не будет, тотчас выслать к городу Архангельску, и оттоль на кораблях, а ежели из мастеровых, по ком поруки не будет, послать в Казань», — говорилось в указе Петра I.
При подготовке к Полтавскому сражению 26 июня 1709 года военный совет принял решение, чтобы с ночи 27 числа войско было в готовности к баталии. Но в пятом часу утра 26 июня Петр I узнал о предательстве унтер-офицера Семеновского полка, немца по национальности. Тогда снова был созван военный совет, на котором приняли решение о внесении изменений в диспозицию войск. Предполагая, что изменник укажет шведам на то, что новобранцы одеты в серые кафтаны, и шведы примут меры, чтобы сбить боевой порядок новобранцев, Петр I приказал одеть новобранцев в зеленые мундиры, а Новгородский полк, один из лучших своих полков, — в серые. Этот прием сыграл свою роль в исходе боя.
Петр I, внимательно следивший за ходом сражения, получил сведения, что в лесу укрывается оторвавшаяся от главных сил шведская колонна Росса. Зная возможности своей конницы, он приказал Меншикову с пятью кавалерийскими полками и пятью батальонами пехоты скрытно выдвинуться, нанести внезапный удар и уничтожить вражескую колонну, а Боуру — принять командование над остальной конницей и начать отход к правому флангу укрепленного лагеря.
Отход русской конницы был принят шведами за вынужденное отступление. Шведский король Карл XII решил немедленно перейти в наступление. Дальнейший ход событий показал, что хитрость Петра удалась. Карл XII своими главными силами провел несколько атак на редуты, но все они были отбиты. Тогда он приказал своим войскам пройти между редутами. Шведы прорвались за редуты и стали медленно продвигаться вперед. Русская конница ложным отходом заманивала шведов под удар артиллерии, расположенной в укреплениях. Пыль, поднятая русской конницей, облака дыма от непрерывной артиллерийской стрельбы закрывали от шведов эти укрепления. Их правый фланг почти вплотную подошел к русской артиллерии, которая внезапно открыла во фланг их линейного боевого порядка ураганный огонь картечью. Шведы, неся потери, в панике отошли назад.
Знаменательным было сражение при Кунерсдорфе между русско-австрийской и прусской армиями 1759 года. В отличие от устоявшихся правил построения линейного боевого порядка главнокомандующий русской армией П. С. Салтыков создал за правым флангом своей армии очень сильный подвижный резерв, благодаря чему стал возможен маневр им вдоль фронта. В традиционную схему линейной тактики был внесен, таким образом, новый элемент, о чем не подозревал противник.
Большую роль в этом сражении сыграла артиллерия. В больших масштабах и скрытно была осуществлена перегруппировка ее с центра и правого крыла к левому флангу. Орудия при этом перемещались на конной тяге, внезапно открывали огонь и вели его через головы своих войск.
Сражение при Кунерсдорфе, закончившееся полным разгромом прусской армии, показало, насколько эффективны нестандартные способы ведения боевых действий, если к тому же они надежно скрыты от противника.
Скрытное создание резерва войск и артиллерии и их маневр вдоль фронта имели решающее значение в сражении при реке Кагул в 1770 году. 38-тысячное русское войско под командованием генерала П. А. Румянцева одержало победу над 150-тысячным войском турок.
Военная хитрость П. А. Румянцева заключалась в следующем. Вопреки устоявшимся шаблонам линейной тактики он сформировал егерские батальоны, которые, легко передвигаясь и обладая большой огневой мощью, смогли сдержать натиск значительной части конницы противника, давая возможность продвигаться крупным пехотным каре.
Успешно был использован подвижный артиллерийский резерв. Выдвижение его в ходе сражения в первый эшелон, а затем переброска вдоль фронта впервые осуществлялись в условиях наступательного боя. Некоторые элементы нового были внесены Румянцевым и в способы передвижений и развертывания в боевой порядок. Марш совершался несколькими походными колоннами, каждая из которых соответствовала части будущего боевого порядка. В таком же составе войска разбивали бивуак перед сражением. Это облегчало их построение перед боем.
Все это обеспечило Румянцеву успех, несмотря на численный перевес турок. Показательно, что победа в сражении при реке Кагул была одержана русской армией малой кровью. Ее потери составляли немногим более 900 человек.
Использование военной хитрости наиболее тесно связано с именами великих русских полководцев А. В. Суворова и М. И. Кутузова.
В обороне Гирсова в 1773 году против 10-тысячного отряда турок А. В. Суворов с 3-тысячным отрядом создал у противника представление о слабости центра своей обороны, вызвал его на атаку, затем встретил с фронта сильным перекрестным огнем и разбил неожиданным контрударом с обоих флангов.
При героическом штурме Измаила в 1790 году А. В. Суворов использовал целый комплекс приемов военной хитрости. Оценив реальное соотношение сил и учтя возможность упорного сопротивления хорошо вооруженного и материально обеспеченного противника, Суворов чрезвычайно серьезно отнесся к составлению плана штурма и детально продумал его организацию. Идея штурма заключалась в следующем: одновременными концентрированными ударами с девяти направлений ввести противника в заблуждение относительно направления главного удара и, заставив его разобщить свои силы по всему фронту, ликвидировать его преимущество в численном превосходстве. Главный же удар наносила западная группа генерала П. С. Потемкина во взаимодействии с десантной колонной Маркова. Вспомогательный удар наносил Кутузов, взаимодействуя с десантной колонной Арсеньева. Действия остальных колонн носили демонстрационно-сковывающий характер.
Для обеспечения выполнения этого плана Суворовым была проведена скрытная подготовка войск для штурма, строитесь осадные батареи, рассчитанные на введение противника в заблуждение о якобы готовящейся длительной осаде, осуществлялись регулярные ракетные сигналы, чтобы не дать противнику разгадать их значение и скрыть начало штурма. Закончив подготовку, Суворов направил туркам ультиматум о сдаче крепости. Получив отказ от капитуляции, русские начали непрерывный в течение двух дней обстрел крепости, вплоть до начала штурма. С переходом войск на штурм артиллерия продолжала стрельбу холостыми выстрелами.
Войска ночью, без шума заняли исходные положения для штурма, не будучи обнаруженными противником. Внезапный штурм крепости начался за два часа до рассвета. Неприступная, как считалось в то время, крепость Измаил пала. Изумляет соотношение потерь: 1 к 26.
В сражении при Нови в 1799 году А. В. Суворов с целью выманить французов на равнину отвел свои передовые части от занятого ими района. «Форпосты, стоявшие против него [неприятеля]... собирают точные сведения о числе и движениях его; вступают в дело с небольшими токмо отрядами; стараются захватывать пленных; отступают с приближением превосходных сил его, и не должны ожидать никаких подкреплений от армии, ибо мы намерены заманить его в равнину», — указывал А. В. Суворов в диспозиции. Поскольку французы заняли оборонительные позиции, Суворов принял решение атаковать их. Демонстрируя якобы главный удар по левому флангу французов, а вспомогательный удар для отвлечения резервов противника по их центру, русский полководец внезапно нанес главный удар по ослабленному правому флангу французов с выходом им в тыл, отрезая противнику пути отхода. Опасаясь окружения, французская армия отступила.
В боях за овладение Сен-Готардом и Чертовым мостом во время Швейцарского похода Суворова в 1799 году скрытность действий войск достигалась использованием густого тумана и соблюдением тишины, глубокими обходами с последующими ударами во фланг и тыл противнику. Неся большие потери от неожиданных ударов, французы вынуждены были отходить, уступая дорогу войскам Суворова.
Блестящие примеры военной хитрости дает полководческая деятельность М. И. Кутузова. Оценивая его выдающиеся способности, А. В. Суворов говорил: «Хитер — хитер, умен — умен; его даже Рибас не обманет». Кутузов показывал поистине чудеса военного искусства.
Классический пример — полное окружение численно превосходящего противника при Слободзее в период русско-турецкой войны 1806—1812 гг..
После Рущукского сражения М. И. Кутузов, простояв четыре дня в районе Рущука, отвел свою армию на левый берег Дуная, где создавались благоприятные условия для окончательного разгрома турок. Сделав Дунай рубежом между своей и турецкой армиями, Кутузов обострил обстановку. Ахмет-паша, возглавлявший турецкую армию, вынужден был теперь раздвоить свои силы: большую часть переправить за Дунай для захвата плацдарма, а оставшуюся часть расположить вблизи Рущука на правом берегу Дуная. Кутузов блокирует турецкие войска на занятом ими плацдарме и приступает к их уничтожению.
Позиция русской армии была построена так, что оба ее фланга примыкали к Дунаю. Противник с суши был окружен со всех сторон. Связь у него с лагерем у Рущука оставалась только по переправам через Дунай. По ним он и стал отходить. «Неприятель, — сказано об одном из боев в донесении М. И. Кутузова, — удачно обманутый и перетерпевший на всех пунктах жестокое поражение, обратился в беспорядке в укрепления свои, потеряв одними убитыми более 800 человек, коих всех оставил на месте сражения».
Чтобы завершить окружение турецких войск, отряд Маркова незаметно для противника покинул лагерь. Палатки не снимались, чтобы турецкие лазутчики ничего не заподозрили. В ночь на 13 октября отряд начал переправу на правый берег Дуная в 18 км юго-западнее Рущука. Пехота и артиллерия переправились на паромах и лодках, а конница — вплавь. К утру переправа была закончена и отряд направился к Рущуку. Продвигаясь незаметно по правому берегу, он подошел к самому турецкому лагерю, внезапным ударом разбил 2-тысячную турецкую конницу, ворвался в лагерь и завершил окружение основной группировки турок. Замысел великого полководца позволил уничтожить или пленить турецкую армию значительно меньшими силами.
Военная хитрость была блестяще воплощена М. И. Кутузовым при организации и проведении знаменитого Тарутинского маневра во время Отечественной войны 1812 года. План этой операции был разработан Кутузовым лично и сохранялся им в глубочайшей тайне. О предстоящих действиях не знали даже близко стоявшие к нему офицеры и генералы. В переписке и при отдаче приказаний фельдмаршал касался лишь самых необходимых сторон плана и делал все, чтобы противник оставался в неведении относительно намерений русских войск. Совершая маневр, войска осуществили большую часть марша в ночное время.
Двигаясь двумя колоннами по проселочным дорогам, войска строжайше соблюдали дисциплину марша. Ни один человек, будь то генерал, офицер или простой солдат, не имел права никуда отлучаться. Отход главных сил прикрывался сильным арьергардом, в задачу которого входило не только обеспечение планомерного и безопасного движения войск, но и введение противника в заблуждение, для чего часть войск арьергарда должна была совершать марш в ложном направлении, увлекая за собой неприятельские отряды. Так, командовавшему арьергардом генералу Милорадовичу было приказано направить казаков по Рязанской дороге для «фальшивого движения». В результате 100-тысячное русское войско исчезло на глазах у ничего не подозревавшего противника. Наполеон в последующем вынужден был признать: «Кутузов меня сильно подвел своим фланговым маршем».
Дальнейшим развитием глубоко продуманного плана Кутузова стало преследование войск Наполеона. Стремясь скрыть свой путь отхода, Наполеон перевел свою армию на Новую Калужскую дорогу, прикрыв этот маневр высылкой части войск к Вороново. Одновременно в целях дезинформации в Тарутинский лагерь к Кутузову было направлено начальником французского штаба маршалом Бертье письмо, написанное якобы в Москве. В письме Наполеон выдвигал условия мира и просил Кутузова принять меры, для того чтобы война получила ход в соответствии с установленными правилами. Эта хитрость Наполеона была направлена на создание благоприятных условий для своей армии и вывода ее из тупика, в котором она оказалась.
В случае успеха намеченный план давал возможность французскому полководцу значительно улучшить положение своей армии. Захватив достаточные запасы продовольствия, она могла бы продолжать движение на Смоленск через плодородные и нетронутые районы. Но для этого требовалось одно очень важное условие: как можно дольше держать русских в неведении. Вплоть до прибытия в Боровск Наполеон предполагал, что это ему удавалось. Однако, как известно, хитрость Наполеона была разгадана, и Кутузов упредил французов.
В Отечественной войне 1812 года большим искусством отличались действия атамана М. И. Платова. Он пускал в ход хитрые уловки, на которые попадались даже Наполеон и его маршалы. Не раз он применял свою знаменитую «шпиговку», что означало всестороннее преследование. Он часто устраивал мнимые переправы через реки, привлекая к ним внимание неприятеля, делал засады и в целях введения его в заблуждение разводил костры на окрестных высотах, заставляя думать, что здесь не малый казачий отряд, а целая армия.
Успешно применял Платов традиционный казачий прием, называемый «вентерь». У местечка Мир Платов устроил неприятелю засаду. Казачий полк Сысоева скрытно занял местечко Мир, впереди на дороге в Кареличи стала заставой сотня, слева и справа от дороги — две сотни. Атаман рассчитал, что с приближением неприятеля застава, занимавшая дорогу, предпримет ложное отступление и таким образом увлечет за собой противника, а затем у местечка Мир развернется и вместе с полком Сысоева ударит с фронта; сотни же, находящиеся в засаде, ударят во фланг. В донесении об исходе этого боя Платов писал, что полки неприятеля потеряли 248 человек.
Находчивый и решительный казачий атаман еще не раз отличался в различных боях и сражениях. Ратным подвигом героя Отечественной войны 1812 года было взятие укрепленного французского города Намюр. Подступив к Намюру 4 февраля 1814 года, Платов выслал в город парламентера с предложением коменданту города сдаться. Последовал ответ: «Река обагрится кровью, а города не сдам. Храбрость и решительность французов всем известны». Казаки Платова ответили сильным огнем артиллерии. Ночью Платов приказал разводить в разных местах огни, чтобы создать видимость, будто к нему беспрестанно подходят новые подкрепления. Этой же ночью казаки взяли город штурмом. После падения Намюра захваченный в плен французский комендант недоумевал: где же находится русская пехота, неужели только одни казаки штурмовали город? И когда ему объяснили, в чем дело, обескураженный француз сказал: «Я должен быть расстрелян за мою оплошность».
Военная хитрость широко использовалась и в ходе русско-турецкой войны 1877—1878 гг. Так, благодаря скрытности и введению противника в заблуждение в июне 1877 года была блестяще осуществлена переправа главных сил русской армии через Дунай в районе Зимницы.
Для окончательного выбора места форсирования русское командование тайно проводило рекогносцировку. Успех переправы, по мнению командования, зависел от внезапности, с которой она будет произведена, для чего решили демонстрировать подготовку к переправе в различных местах. Истинное место переправы оставалось секретом даже для чинов главной квартиры и было сообщено только начальнику 14-й пехотной дивизии генералу М. И. Дрогомирову, батальоны которого вместе с 4-й стрелковой бригадой должны были начать переправу. Корпусам давались демонстративно-ложные направления для выдвижения и предписывалось провести целый ряд отвлекающих действий. Главной демонстрацией была действительная переправа нижнедунайского отряда у Галаца. У Ольтеницы также показывались приготовления к переправе: были поставлены батареи, заготовлялись лодки. Кроме того, с 12 июня начался обстрел из орудий осадных батарей Рущука, а с 13 июня — обстрел Никопола, продолжавшийся три дня. Обстрелом этих городов решалась также задача обеспечения флангов переправляющихся войск.
Все мероприятия по подготовке форсирования Дуная проводились с учетом сохранения тайны. Иностранных корреспондентов в армии обязали не сообщать никаких сведений о расположении и численности войск, а равно и никаких предположений относительно предстоящих действий, и было сделано предупреждение, что в случае неисполнения этого условия они будут высланы из армии.
Чтобы отвлечь внимание турок от направления главного удара, в ночь на 10 июня в районе Галаца и Браилова начал форсирование Дуная нижнедунайский отряд (14-й армейский корпус) генерала А. Е. Циммермана. Одновременно распространялся слух, что переправа главных сил состоится у Фламунды. Командиру 9-го корпуса генералу Н. П. Криденеру приказали начать переправу против деревни Сяки (у Никопола) 15 июни вечером. Штаб главнокомандующего преднамеренно переместился в сторону от действительного места форсирования. Войска подошли к Зимнице лишь в ночь на 14 июня, тщательно соблюдая маскировку. Район сосредоточения охранялся казаками.
Противник был дезориентирован. Посетивший Систово (город, расположенный против Зимницы) главнокомандующий турецкой армией Абдул-Керим-паша, показав на ладонь, заявил окружающей его свите: «Скорее тут у меня вырастут волосы, чем русские здесь переправятся через Дунай!» Корреспондент газеты «Новое время» В. Буренин писал в дневнике: «Переправа у Систово была приведена в исполнение столь внезапно и неожиданно, что ее свидетелями оказались лишь войска, бывшие в деле. Не только турки не ожидали ее здесь, но и никто не ожидал. Даже для высших лиц в армии, говорят, она была сюрпризом... даже корреспонденты на этот раз были обмануты и прозевали главную переправу».
Другим ярким примером военной хитрости в русско-турецкой войне 1877—1878 гг. явился ночной штурм Карса. Военные авторитеты считали Каре неприступной крепостью. Так, французский генерал де Курси, находившийся при Кавказской армии, заявил командующему генералу И. Д. Лазареву: «...я видел карские форты, и одно, что я могу посоветовать, это — не штурмовать их: на это нет никаких человеческих сил! Ваши войска так хороши, что они пойдут на эти неприступные скалы, но вы положите их всех до единого и не возьмете ни одного форта!».
Вначале предполагалось штурмовать Каре на рассвете. Однако штурм в светлое время был сопряжен с большими потерями. Тогда было решено штурмовать крепость ночью. Соответственно этому и проводилась подготовка войск. В специальных инструкциях излагались особенности боя в ночных условиях. Особое внимание уделялось сохранению военной тайны. Чтобы усыпить бдительность противника и ввести его в заблуждение, были сформированы особые команды, которые по ночам нападали на аванпосты турецких войск и поднимали тревогу в гарнизоне. Турки свыклись с набегами русских и ограничивались лишь стрельбой дежурных команд.
Штурм намечался в ночь на 6 ноября 1877 года пятью колоннами одновременно.
С особой тщательностью обеспечивалась скрытность сосредоточения войск. Было категорически запрещено разжигать костры, подавать какие-либо звуковые или световые сигналы. Солдатам день и час штурма не сообщались. Чтобы ввести противника в заблуждение, распространили слух, что штурм крепости произойдет утром 6 ноября. Поверив этому, турецкие солдаты улеглись спать, чтобы утром быть готовыми к отражению штурма.
Под покровом темноты колонны бесшумно выступили из районов сосредоточения. К рассвету основные форты крепости Каре на правом берегу реки были уже в руках русских. Дальнейшее сопротивление противника стало бесполезным. Комендант крепости Гусейн-паша бежал, бросив свои войска на произвол судьбы. Гарнизон Карса пытался пробиться на Эрзерум, но потерпел неудачу и сложил оружие. 5 пашей, до 800 офицеров и 17 тысяч солдат сдались в плен. Потери турок составили 2500 человек убитыми и 4500 ранеными. Потери русских составили около 500 убитыми и примерно 2300 ранеными.
В русско-японской войне 1904—1905 гг., несмотря на поражение России в ней, несостоятельность и бездарность высшего военного руководства, русские войска в целом сражались храбро. Бездарность военного руководства признал и сам бывший главнокомандующий генерал А. Н, Куропаткин: «...почти безошибочно можно сказать, что главным свойством нашего высшего командного элемента особенно в первый период кампании было отсутствие инициативы...».
Русские офицеры и солдаты в ходе войны наносили чувствительный урон противнику, проявляя при этом находчивость и смекалку. Обороняя крепость Порт-Артур, в ночных боях при отражении атак русские успешно применяли прожекторы (боевые фонари). Японцы, приближавшиеся к русским позициям на расстояние 300— 400 м, внезапно попадали в лучи прожекторов. Ослепленные ярким светом и деморализованные кинжальным огнем, они обращались в бегство.
Здесь же, в Порт-Артуре, в условиях осады русскими умельцами был создан и успешно применялся в боях новый вид артиллерийского вооружения — миномет. Авторами изобретения была группа русских офицеров во главе с капитаном Л. Н. Гобято. В ближнем бою использовались гранаты (бомбочки), изготовлявшиеся из стреляных гильз малокалиберных орудий. Артиллеристы, в свою очередь, впервые вели стрельбу с закрытых огневых позиций.
В заключительных операциях, например в сражении на реке Шахэ, широкое распространение получили ночные атаки с внезапным штыковым ударом или с применением ручных гранат. Такие действия позволяли бесшумно сблизиться с противником, внести в его ряды панику и тем самым добиться успеха с малыми потерями от его огня.
Вечером 29 сентября, готовясь к ночной атаке на Эндониулу, занятую полком японцев, Моршанский полк и два батальона Зарайского полка скрытно развернулись в боевой порядок. При этом впереди расположились четыре батальона и в резерве — два батальона. Боевая линия, состоявшая из рот, построенных в двухвзводные колонны с интервалами между ротами в 30 шагов, была длиной до 1000 шагов. Начатая в 22 часа атака оказалась для японцев внезапной. Ошеломленные штыковым ударом, они не могли удержаться в поселке.
Формы и способы военной хитрости получили свое дальнейшее развитие в боях и операциях первой мировой войны.
Ведение боевых действий на тысячекилометровых фронтах с применением многочисленной техники и вооружения привело армии воюющих государств к позиционной войне. Войска зарывались в землю, открытых флангов не стало, образовалась сплошная линия обороны.
Оборона стала насыщаться различными инженерными сооружениями и заграждениями, многочисленными огневыми точками, ходами сообщения; войска укрывались в глубоких траншеях.
Все это заставляло искать новые формы ведения боевых действий. Необходима была разработка таких фронтальных ударов, которые позволяли бы прорывать позиционную оборону. Однако многочисленные попытки германской, французской и английской армий в 1915 - 1916 гг. прорвать позиционную оборону успеха не имели.
Подготовка к прорыву начиналась, как правило, с сосредоточения на узком участке фронта большого количества артиллерии. Артподготовка длилась в течение нескольких дней. Оборона противника надежно подавлялась, но тем не менее обороняющаяся сторона как в ходе сосредоточения ударной группировки, так и в ходе артиллерийской подготовки имела возможность наращивать свои силы на участке прорыва, подтягивать свои резервы и тем самым сводить на нет все усилия наступающей стороны, нанося ей значительные потери в живой силе и боевой технике.
Ввод в сражение новых сил оказывался безрезультатным, так как обороняющаяся сторона успевала нейтрализовать их, наращивая свои силы. Израсходовав огромное количество боеприпасов, понеся значительные потери и не добившись успеха, стороны прекращали активные боевые действия.
Решение задачи прорыва сильной обороны необходимо было искать во внезапных и нешаблонных действиях.
Примером таких действий по подготовке и осуществлению прорыва явилось наступление Юго-Западного фронта под командованием генерала А. А. Брусилова в июне 1916 года. В основу наступления было положено осуществление прорыва на главном направлении в сочетании с одновременным наступлением на нескольких второстепенных операционных направлениях. Тем самым противник вводился в заблуждение относительно направления главного удара. «Если б я... ударил в одном месте, — вспоминал впоследствии Брусилов, — то получился бы такой же неуспех, как у Иванова в 1915 г., и у Эверта и Куропаткина в 1916 г., но я действовал по-своему, широким фронтом. Это моя метода, при которой... никто не знает, где настоящее наступление и где демонстрация».
На Юго-Западном фронте под руководством Брусилова в кратчайшие сроки была проведена невиданная ранее в русской армии подготовка к наступлению, которая сводилась к тщательному изучению командным составом местности, на которой частям предстояло наступать, инженерной подготовке участков прорыва, выработке детального плана действий артиллерии и к обучению войск техническим приемам атаки.
В армиях и корпусах фронт предстоящего наступления разбили на участки. На каждый участок назначался офицер Генерального штаба, в обязанности которого входило сводить, проверять и наносить на схемы все, что обнаруживала войсковая разведка. Впервые в широких масштабах была произведена аэрофотосъемка позиций противника. В результате появилась возможность точно нанести на карты атакуемый и смежные участки позиций австрийцев со всеми пулеметными гнездами. Схемы атакуемых участков получил весь командный состав, вплоть до командиров рот включительно.
Оборона противника была мощной. На всем протяжении фронта протянулись две-три укрепленные полосы на расстоянии 3—5 км друг от друга. Каждая полоса глубиной до 4 км включала в себя две-три линии окопов полного профиля. Были сооружены многочисленные блиндажи, убежища, лисьи норы, гнезда для пулеметов, бойницы, козырьки, прорыта система ходов сообщения для связи с тылами. В окопах много пулеметов, траншейных пушек, бомбометов и огромный запас боеприпасов.
Перед каждой укрепленной полосой было устроено труднопроходимое проволочное заграждение, состоявшее из 19—21 ряда кольев. Иногда таких заграждений было несколько, в 20—50 шагах друг от друга. Некоторые ряды были оплетены такой толстой проволокой, что ее невозможно было резать даже специальными ножницами, кое-где по проволоке пропускался электрический ток высокого напряжения, во многих местах перед заграждениями австрийцы заложили самовзрывающиеся фугасы.
Численность австро-германских войск определялась в 448 тысяч штыков против 573 тысяч — русских. Резервов в глубине не было. Противник превосходил русских по количеству тяжелой артиллерии и пулеметов.
Замысел генерала Брусилова на прорыв виден из его директивы:«...я приказал не в одной, а во всех армиях вверенного мне фронта подготовить по одному ударному участку, а кроме того, в некоторых корпусах выбрать каждому свой ударный участок и на всех этих участках немедленно начать земляные работы для сближения с противником. Благодаря этому на вверенном мне фронте противник увидит такие земляные работы в 20—30 местах, и даже перебежчики не будут в состоянии сообщать противнику ничего иного, как то, что на данном участке подготовляется атака. Таким образом, противник лишен возможности стягивать к одному месту все свои силы и не может знать, где будет ему наноситься главный удар».
По ночам в заранее намеченных местах саперы рыли укрытия, укрепляли их бревнами, мешками с песком. К рассвету все работы прекращались, и наблюдатели не могли обнаружить замаскированные дерном и ветвями орудийные блиндажи. Орудия же оставались в тылу, в лесах; лишь, в последнюю ночь перед атакой они появились на позициях, и ни засылаемая агентура врага, ни полеты авиации не помогли австрийскому командованию выявить истинное положение дел.
В тылу обучались войска. Были построены участки позиций, подобные австрийским. Здесь пехота и артиллерия тренировались в технике совместных действий при прорыве. Солдат обучали метанию ручных гранат, преодолению проволочных заграждений, захвату и закреплению участков позиций.
Заслуживает внимания впервые разработанный подполковником Киреем способ подготовки огня артиллерии. Он заключался в том, что каждая артиллерийская батарея и отдельные орудия получали координаты заранее выявленных целей и заблаговременно готовили по ним данные. Для введения противника в заблуждение в ходе ведения огня были спланированы переносы его на вторую линию позиций и ложные паузы, обычно предшествующие началу атаки. В результате в течение восьмичасовой артиллерийской подготовки русская артиллерия полностью подавила огневую деятельность противника и разрушила его укрепленные позиции, что позволило атакующим почти без потерь прорвать вражескую оборону.
Нельзя сказать, что австро-германцы оставались в полном неведении о готовящемся русском наступлении. В общих чертах им была известна перегруппировка русских, имелись сведения и о дне наступления. Но их командование, убежденное в небоеспособности русских войск после поражения 1915 года, игнорировало назревавшую угрозу. Более того, будучи уверенным в мощи своих укреплений, оно отправило на итальянский фронт высвободившиеся дивизии, намереваясь разгромить там итальянскую армию. Поэтому мощное и успешное наступление русских поразило австро-германских стратегов, по словам начальника генерального штаба Германии генерала Фалькенхайна, как гром среди ясного неба.
По мере развития средств вооруженной борьбы, обусловленного непрерывно развивающимися в эпоху империализма производительными силами, значение военной хитрости для достижения победы все более и более возрастало.
В империалистических государствах стали появляться многомиллионные армии. Неизмеримо возрос экономический фактор, что способствовало подготовке и ведению войн с массовым применением разнообразных техники и вооружений. В значительной степени повысился и моральный фактор. Исключительное внимание стало уделяться фактору времени. Для успешного ведения войны определяющей стала способность государства в кратчайшая срок перестроить экономику на военный лад, развернуть свои вооруженные силы и изменить стратегическое соотношение сил и средств в свою пользу.
Приведенные примеры, являющиеся лишь малой частицей великого прошлого русской армии, свидетельствуют о значении военной хитрости в войнах по защите Отечества. Бережное отношение к истории, безусловно, предполагает дальнейшее изучение передового военного опыта русского народа.
