Приказ Верховного Главнокомандующего № 897
28 августа 1917 г. Галицийский разгром армии Юго-Западного фронта определенно указал, до какой степени разложения дошла наша армия. Как Главнокомандующий фронтом я считал своим долгом выступить с требованием о введении смертной казни для изменников и трусов. Требование это было удовлетворено не в полной мере, так как не распространялось на тыл, наиболее зараженный преступной пропагандой.
Вступая на пост Верховного Главнокомандующего, я предъявил Временному правительству те условия, которые я считал необходимыми провести в жизнь для спасения армии и для ее оздоровления. Среди этих мероприятий было и введение смертной казни в тылу.
Временное правительство принципиально мои предложения одобрило, и я вновь подтвердил их 14-го августа на Государственном Совещании в Москве.
Время было дорого, каждый потерянный день грозил роковыми последствиями между тем Временное правительство, с одной стороны, не решалось осуществить мои предложения, с другой - допускало даже определенную критику их газетами и различными организациями. Одновременно с целью окончательного разложения армии была начата травля высшего командного состава. В то же время по самым достоверным сведениям в Петрограде готовилось вооруженное выступление большевиков. Имелись определенные указания на то, что они намерены захватить власть в свои руки, хотя на несколько дней и объявить перемирие, сделать решительный и непоправимый шаг к заключению позорного сепаратного мира, а, следовательно, погубить Россию. Что подобное намерение со стороны большевиков и некоторых безответственных организаций являлось вполне вероятным, подтверждается тем, что в составе их, как то с несомненностью доказано, имеется большое число предателей и шпионов, работающих в пользу Германии на немецкие же деньги.
Видя бессилие Временного правительства и отсутствие у него решимости принять энергичные меры против лиц и организаций, определенно ведущих к гибели России, и дабы предотвратить катастрофу, я решил подтянуть к Петрограду 4 кавалерийских дивизии с тем, что если выступление большевиков действительно последует. то оно будет подавлено самыми решительными и крутыми мерами. С преступной работой изменников тыла необходимо покончить раз и навсегда.
Решаясь на это, я лично не преследовал никаких честолюбивых замыслов и не желал принимать на себя всю тяжесть единоличной ответственности по управлению всей страной. Я хотел в согласии с целым рядом лиц, пользующихся общественным доверием, и с целым рядом общественных организаций, стремящихся к спасению России дать при помощи этих же видных общественных деятелей сильную власть России, способную спасти ее от гибели и позора. Я лишь считал необходимым вступление мое как Верховного Главнокомандующего в состав Нового Правительства.
Выступление большевиков в Петрограде намечалось на 28-29 августа, а к 24 числу в Пскове, Великих Луках и на ст. Дно уже было сосредоточено 3 кавалерийских дивизии. 24-го августа ко мне в Ставку прибыл Управляющий Военным Министерством г. Савинков, который привез проект мероприятий Временного правительства, составленный на основании предъявленных мною тре6ований, и заявил мне. что хотя эти мероприятия правительство и намеревается провести в ближайшие дни, но вместе с тем оно сильно опасается, что это вызовет выступление в Петрограде и сильное противодействие со стороны безответственных организаций. Одновременно г. Савинков сообщил мне, что Временное правительство ожидании выступления большевиков, не уверено в своих силах и просит меня предоставить в его распоряжение кавалерийский корпус, .который надлежит подвести к Петрограду. Правительство же, со своей стороны, предполагало, по получении сведений о сосредоточении вышеуказанного корпуса, немедленно объявить Петроград на военном положении.
Пожелание Временного правительства, переданное мне через г. Савинкова, вполне соответствовало принятому уже мною решению, а потому я отдал в тот же день распоряжение, необходимое для подавления возможного восстания в Петрограде.
25 августа ко мне в Ставку прибыл член Государственной думы, бывший Обер - Прокурор Св. Синода Владимир Львов, который от имени министра-председателя Керенского предложил мне высказать ему свой взгляд на 3 варианта организации власти, намеченных Керенским: 1) уход А.Ф. Керенского из состава правительства; 2) участие А.Ф. Керенского в составе правительства; 3) предложение мне принять диктатуру с объявлением таковой нынешним Временным правительством. Я ответил, что единственным исходом считаю установление диктатуры и объявление всей страны на военном положении. Под диктатурой я подразумевал диктатуру не единоличную. так как указывал на необходимость участия в правительстве Керенского и Савинкова. Принимая это решение, я во всеуслышание заявлял, что определенно считал и считаю полную невозможность возврата к старому, и задача Нового Правительства должна сводиться единственно к спасению России и гражданских свобод, завоеванных переворотом 27-го февраля.26 августа вечером я вновь обменялся телеграммами с министром-председателем Керенским, который спросил меня, подтверждаю ли я то, что со мною сказано Львовым. Не допуская мысли, что посланец Временного правительства мог исказить смысл моего с ним разговора, я ответил, что вполне подтверждаю и вновь прошу Керенского и Савинкова прибыть в Ставку, так как при оставлении их в Петрограде я не в силах буду отвечать за их безопасность. Министр-председатель на это мне ответил, что выехать в Ставку 26-го он не может. а выезжает 27-го. Таким образом, до вечера 2б-го, как видно из всего вышеизложенного мои действия и решения шли в полном согласии с Временным правительством, и я имел полное основание считать, что министр-председатель и Управляющий Военным Министерством не ведут двойной игры. Утро 27-го показало обратное. Я получил телеграмму министра-председателя, коей указывалось, что я должен немедленно сдать должность Верховного Главнокомандующего моему начальнику штаба, а сам немедленно выехать в Петроград. Начальник штаба от принятия должности отказался Я также счел невозможным сдать ее до полного выяснения обстановки. В течение дня 27-го я беспрерывно вел переговоры по телеграфу с Управляющим Военным Министерством Савинковым, из которых выяснил, что министр-председатель и сам Савинков не только отказываются от сделанных мне предложений, но даже отрицают самый факт таковых.
Принимая во внимание, что при создавшейся обстановке дальнейшие колебания смертельно опасны и что предварительно отданные распоряжения отменить уже поздно, я, сознавая всю ответственность, решил не сдавать должность Верховного Главнокомандующего, чтобы спасти Родину от неминуемой гибели, а русский народ от немецкого рабства. В этом моем решении меня поддерживали Главнокомандующие фронтами и я убежден, что вместе со мною пойдут также все честные защитники нашей многострадальной Родины.
Правда и справедливость на нашей стороне.
Я твердо верю, что русская армия, восстав от одра болезни, поможет мне отразить врага, изгнать его из наших пределов и, закончив войну, в полном единении с нашими доблестными союзниками, тем самым обеспечить Свободной России творческую работу для светлого будущего, которое она заслужила своими великими жертвами в течение трехлетней войны.
Одновременно с этим я обратился к Временному правительству со следующим: "Приезжайте ко мне в Ставку, где свобода ваша и безопасность обеспечены моим честным словом, и совместно со мною выработайте состав правительства Народной Обороны. который. обеспечив победу, вел бы народ русский к великому будущему, достойному могучего свободного народа".
Генерал от инфантерии Корнилов
Корниловские дни. Пг., 1917. С. 109-114
ВОЗЗВАНИЕ ГЕНЕРАЛА КОРНИЛОВА
28 августа 1917 г.[…] Русские люди! Великая Родина наша умирает. Близок час ее кончины.
Вынужденный выступить открыто – я, генерал Корнилов, заявляю, что Временное правительство под давлением большинства советов действует в полном согласии с планами германского генерального штаба и одновременно с предстоящей высадкой вражеских сил на рижском побережье, убивает армию и потрясает страну внутри.
Тяжелое сознание неминуемой гибели страны повелевает мне в эти грозные минуты призвать всех русских людей к спасению умирающей Родины. Все, у кого бьется в груди русское сердце, все, кто верит в Бога – в храмы, молите Господа Бога об явлении величайшего чуда спасения родимой земли.
Я, генерал Корнилов, – сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ – путем победы над врагом до Учредительного Собрания, на котором он сам решит свои судьбы и выберет уклад новой государственной жизни.
Передать же Россию в руки ее исконного врага – германского племени и сделать русский народ рабами немцев – я не в силах. И предпочитаю умереть на поле чести и брани, чтобы не видеть позора и срама русской земли.
Русский народ, в твоих руках жизнь твоей Родины.
28 августа 1917 г. 
в торжественной обстановке открылся Церковный собор, который стал первым поместным собором Православной Российской Церкви. Он завершил так называемый Синодальный период, начавшийся при Петре Великом с запрещения выборов нового Патриарха в 1700 г. и официального введения в 1721 г. Духовного Регламента.
28 августа 1917 года министр-председатель временного правительства Александр Керенский объявил мятежником верховного главнокомандующего Лавра Корнилова, с которым до того совсем уже было договорился о солидарном проведении жестких военных мер против большевиков, готовивших переворот.
«
28 августа 1918 г. Самолёты красных продолжают налёты на город и сбрасывают бомбы», боевые действия авиации красных в районе Казани.
28 Августа 1918 г.Из донесения Начальника Штаба Воздухфлота 5-й армии:
«Вчера, 28/Vill вылетало 4 наших самолета; из них:
1-2) В.Л. Павлов и Лет. Ингаунис вылетали на «Ньюпорах» для преследования неприятельских самолетов, летавших над расположением наших войск на правом берегу Волги. Атаковать неприятельские самолеты нашим летчикам не удалось, т.к. при появлении последних, неприятельский «Парасоль» и «Лебедь» сели на свой аэродром.
3) Воен. Летч. Гусев с наблюд. Конкиным между 17 и 18 часами летали на самолете «Фарман» на разведку района ст. Тюрлема. При разведке выяснилось, что станция Тюрлема взорвана и горит; путь жел. дороги у станции взорван. На путях три-четыре целых вагона. По дороге от ст. Тюрлема ехал разъезд из одиннадцати всадников и одной повозки, который, будучи обстрелян летчиками пулеметным огнем с 800 метров, бросился врассыпную карьером по полю.
4) Летчик Левитов на аппарате «Фарман» полетел с служащим штаба Армии на ст. Шихраны для передачи приказания К-ру 4-го Латышского полка. Аппарат до сего времени не возвратился»[27],
«Своими полетами летчики освещали неприятельское расположение, давая очень ценные и важные сведения Штабу армии. Так, например: Воен. Лет. Гусев с Лет. Наб. Конкиным при полете 28 сего Августа первые донесли, что ст. Тюрлема взорвана, горит и занята неприятелем»
28 августа 1918 года Центральный Исполнительный Комитет Советов Сибири прекратил свою деятельность.
28 августа 1918 года в Архипо-Осиповке на реке Вулан за мостом произошел первый крупный бой Таманской армии, вырвавшись из окружения красные двинулись на Туапсе.
28 августа 1918 г. красные заняли Симбирск.
28 августа 1918 г. части Инзенской дивизии, развивая стремительное наступление в сторону Сызрани, при активной поддержке Витебского полка Железной дивизии с боем овладели станцией Кузоватово, нанеся белой армии сильный удар. Были захвачены большие трофеи, в том числе артиллерия и обозы. Пройдя за четыре дня с боями свыше 40 км, Инзенская дивизия почти полиостью разгромила группировку белых прикрывавшую Симбирск с юга.
Состоявшаяся 28 августа 1918 г. на станции Урульга конференция партийных, советских и военных работников Забайкалья и членов Центросибири высказалась за временное прекращение фронтовой войны и переход к партизанским методам борьбы впредь до соединения с войсками Центральной России. Революционные силы Забайкалья организованно отошли в сопки и тайгу.
28 августа 1918 г. добровольческая армия заняла Новороссийск и Геленджик.
28 августа 1918 года белогвардейский отряд под командованием В.О. Каппеля
появился у Тюрлемы. Станцию охранял отряд красноармейцев.
Разгромив станцию и смяв красноармейский заслон, нарушив телеграфную связь и взорвав вагоны с боеприпасами , отряд двинулся к Свияжску. Часть отряда свернула к Волге и овладела д. Курочкино, откуда открыла сильный огонь по пароходам Волжской флотилии. Штаб флотилии спешно направил в Козловку на судах десант красногвардейцев и моряков, а к д. Курочкино и Свияжскому мосту были направлены флагман Волжской флотилии «Ваня», вооруженные суда «Волгарь» и «Ташкент». Лишь к 30 августа 1918 года огнем вооруженных речных судов и бронепоездов каппелевцы были отброшены.
28 августа 1919 г. Киев был освобожден от большевиков армией А.И.Деникина. Основная часть красной Днепровской флотилии была эвакуирована в Гомель.
28 августа 1919 г. Южная группа войск красных под командованием Якира выступила из Одессы на соединение с частями Красной армии.
28 августа 1919 года начальником всех добровольческих формирований Востока России был назначен бывший командующий 3-м Уральским армейским корпусом генерал В.В. Голицын.
Голосование
