Бермондт-Авалов Павел Рафаилович

Бермондт-Авалов Павел Рафаилович — русский офицер, генерал-майор (1918), представитель прогерманского течения в белом движении в Прибалтике. В литературе встречаются различные варианты написания отчества и фамилии. Отношение к Бермондту-Авалову в советской и эмигрантской историографии в основном отрицательное. Вероятно из-за того, что он последовательно искал союза с немцами, в то время когда большинство руководителей Белой армии ставило на Антанту. Его обвиняли в провале похода Юденича на Петроград, в авантюризме и самозванстве. Тем не менее Бермондт-Авалов был яркой фигурой, порожденной бурным временем Русской революции 1917 года.

Родился Павел Рафаилович в Тифлисе, 4 марта 1877 года. Источники расходятся в том, что касается происхождения отца Бермон(д)та-Авалова. Согласно одним, им был Рафаил Бермондт — участник русско-турецкой войны 1877—78 гг., караим по вероисповеданию. По материнской линии принадлежит к княжескому грузинскому роду Авалишвили. Сам Бермондт заявлял, что был усыновлен князем Михаилом Антоновичем Аваловым (первый супруг его матери, вторым супругом был Рафаил Бермондт) — и с октября 1919 года именует себя то князем Павлом Михайловичем Бермондтом-Аваловым, (Аваловы — княжеский кахетинский род, восходящий к первой половине XVII века) (1919), то бароном. Получил музыкальное образование.

В 1901 г. был зачислен капельмейстером в 1-й Аргунский полк Забайкальского казачьего войска. В 1904 году вновь вступил в этот полк добровольцем, на следующий год был произведён в прапорщики. В составе полка участвовал в Русско-японской войне. Награждён Георгиевскими крестами 3 и 4-й степеней.В 1905 г. крестился в православие. В 1906 г. переведён в Уссурийский казачий дивизион и с тех пор по документам проходит, как уссурийский казак. В 1908 г. произведён в хорунжие.

В 1909 г. — корнет 1-го уланского полка.

Во время Великой войны адъютант командующего 2-го Кавказского армейского корпуса генерала П. И. Мищенко. Дослужился до звания ротмистра (капитана). Всего за годы службы семь раз ранен, награждён, помимо Георгиевских крестов, орденом Св. Анны 4-й степени (аннинским оружием с надписью «За храбрость»).

После Февральской революции избран командиром уланского Санкт-Петербургского полка. Входил в конспиративную офицерскую организацию в Петрограде, готовившую переворот против Временного правительства. Звание полковника присвоено Временным правительством, что дало повод монархистам, не признававшим революции, считать его самозванцем. После октябрьского переворота проживал в Житомире.

В августе 1918 года стал начальником вербовочного пункта и контрразведки Южной армии в Киеве. Зимой 1918 г. оборонял Киев от петлюровцев, которые после захвата власти заключили Бермондта в тюрьму. В числе других русских офицеров был эвакуирован в Германию при оставлении германской армией Украины. В апреле 1919 в лагере для военнопленных в г. Зальцведеле сформировал из русских и немецких добровольцев партизанский отряд, выступивший против красных в союзе с немецкими добровольческими формированиями. Немецким добровольцам образовавшимся латышским правительством и крупными немецкими землевладельцами были обещаны земли в Курляндии. Велась вербовка русских добровольцев из числа военнопленных, находившихся в Германии.

В июле 1919 прибыл из Германии в Митаву, где шло формирование отряда и которая стала впоследствии базой для «Западной Добровольческой армии». Бермондт дал своему отряду название «Отряд имени графа Келлера». Формально Либавский (Ливенский) отряд, отряд Бермондта (имени графа Келлера) и отряд полковника Вырголича объединились в один Западный корпус Северо-Западной армии под общим командованием князя Ливена, но реально Бермондт проводил независимую политику, неохотно подчиняясь Ливену.

9 июля было получено от генерала Юденича приказание прибыть на соединение с Северо-Западной армией на нарвский фронт, поддержанный англичанами. В отсутствие тяжело раненого князя Ливена по распоряжению английского генерала Гофа 1-й и 3-й батальоны Ливенского отряда были поспешно погружены на английский транспорт и отправлены в Ревель и Нарву.

Полковники Бермондт и Вырголич отказались исполнить приказание Юденича перейти на Нарвский фронт, так как формирование их отрядов ещё не было завершено. Кроме этого формального объяснения существовало и иное — Авалов считал, что его корпус не должен покидать пределов Латвии, а оставаться в ней в качестве «действительной русской военной силы» и свою армию он рассматривал как равную, а не подчиняющуюся Северо-Западной армии.

В сентябре 1919 фон дер Гольц был отозван из Прибалтики берлинским социал-демократическим правительством, в том числе и по требованию Англии, осознавшей что немцы проводят в Прибалтике политику, враждебную её интересам. Немецкий корпус был формально ликвидирован. Однако Германия не была немерена отказываться от своего влияния в Прибалтике. Пытаясь сохранить там свою военную силу, в том числе вне рамок ограничений, наложенных на Германию условиями Версальского договора, немцы совершили ловкий манёвр — уволенные чины корпуса под видом добровольцев вступали в корпус Бермондт-Авалова, который таким образом стал состоять преимущественно из немецких войск. Германские рядовые чины корпуса преследовали, впрочем, куда более приземлённые цели — дело в том, что латвийское правительство обещало немецким добровольцам, воевавшим на его стороне против Красной армии, предоставить земельные наделы, в качестве вознаграждения. Выполнять обещание правительство не спешило (и впоследствии так и не выполнило) и немцы, после расформированеия корпуса Гольца, видели единственную возможность остаться в Курляндии и дождаться выделения обещанной земли только записавшись в «русскую армию» Авалова. Кредит на содержание корпуса был получен Аваловым от немецкого же банка «Морган и Ко» — 300 млн марок. Тогда же (в конце августа) было сформировано про-немецкое Западно-русское правительство, которе должно было, по задумке немцев, проводить нужную им политику, в случае захвата Аваловым власти в Прибалтике. Независимость Латвии Авалов и ЗРП не признавали, считая что Латвия должна остаться в составе России и получить «внутреннюю автономию»

5 сентября генерал для поручений К. С. Десино от своего имени передал Авалову распоряжение Юденича: «Главнокомандующий Северо-Западным фронтом … назначил Вас Командующим всеми русскими частями, сформированными в Курляндии и Литве». 20 сентября Авалов объявил «народу Латвии» о том что он является «представителем русской государственной власти» и принятии на себя всей полноты власти в Прибалтике, игнорируя тем самым факт латвийского суверенитета и существования латвийских органов власти. В тот момент в корпусе Авалова, который стал наименоваться «Русская Западная добровольческая армия», находилось около 50 000 человек.

Ещё 26 августа 1919 года в Риге прошло совещание, инициированное английским военным представителем Ф. Д. Марчем, в котором приняли участие представители всех антибольшевистких сил региона: Северо-Западной армии, Западной русской армии, Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы, Польши. На совещании было принято решение начать совместное наступление на Советы 15 сентября. Причём армия Авалова получала задачу наступать на Двинск — Великие Луки — Бологое для перереза Николаевской железной дороги. Последующие события показали, что сроки наступления были сдвинуты, да и наступление было не совместным, но так как инициатива совместных действий исходила от англичан, а Авалов был тесно связан с немцами, то изнчально возникали опасения, что Авалов в таком наступлении принимать участия не будет.

ЗДА вступила в открытое противостояние с правительством Латвии, выдвинув 6 октября ультимативное требование пропустить её через территорию Латвии на «большевистский фронт», и начав продвижение от Митавы в сторону Двинска. Правительство Латвии ответило отказом. Состоялись первые вооружённые столкновения передовых частей ЗДА (надо полагать немецких) [3]:352 и латвийских войск. 7 октября силы Бермондта двинулись на Ригу, обвиняя латышскую армию в вооружённых провокациях против ЗДА. 8 октября войска вышли к Риге, которую никто не защищал кроме слабых отрядов самообороны. На город было сброшено с аэропланов несколько бомб и прокламации на русском языке, в которых латышам предлагалось «подчиниться власти полковника Бермондта, чтобы быть присоединёнными к великой и могучей России». 9 октября предместья Риги были заняты частями Авалова, но вместо того, что бы развить успех, он 10 октября предложил правительству Латвии заключить с ним перемирие. Тем временем к Риге были подтянуты регулярные армейские части, а также, по зову латвийского правительства, к ней подошли эстонские части, в том числе 4 бронепоезда, и на рейд Риги прибыла английская эскадра, принявшаяся непрестанно обстреливать позиции ЗДА из своих орудий. А когда части армии Авалова всё же начали переправу через Двину, командиры немецких формирований потребовали немедленно прекратить переправу.

Все эти события происходили именно в тот момент, когда армия Юденича устремилась на Петроград, надеясь, что обещания помощи от союзников по антибольшевисткой борьбе будут выполнены — от английской эскадры на море (по захвату береговых фортов Финского залива, уничтожению Красного Балтфлота и Кронштадта) и эстонцев на суше.

К 16 октября наступление армии Авалова на Ригу было остановлено. К утру 11 ноября части Бермондта были выбиты из левобережной части Риги. 18 ноября командование Западной русской армии принял на себя прибывшый из Германии генерал-лейтенант Эбергардт, однако отступление продолжалось. К середине декабря русско-германская армия Авалова была впущена в Германию. Там она ещё некоторое время сохраняла своё значение, как военная единица.

Кроме отвлечения военных сил антибольшевисткого фронта от Петрограда, действия Авалова имели далеко идущие политические последствия, несомненно повлиявшие на судьбу всего белого дела в Северо-Западной области. Правительственная газета Эстонии «Ваба Маа» в те дни писала:

\\\"Планы Бермондта ясны — усмирить мятежную Латвию и присоединить её к великой России. За Латвией настанет очередь и Эстонии … Нет сомнения, что Бермондт действует в полном согласии с Колчаком и Деникиным.\\\"

Газета эстонских социал-демократов выразилась ещё яснее в плане эстонской помощи Юденичу:

\\\"Весьма возможно, что Юденич и Бермондт — люди одной и той же идеи, но каждый из них стремится к ней разными путями. И если мы теперь не хотим участвовать в походе Юденича на Петроград, то пусть он в этом винит не нас, а Бермондта…\\\"

Акция Авалова могла насторожить и англичан, стремящихся в своей конечной политике к расчленению России и поэтому так любовно пестовавших молодые прибалтийские государственности.

Есть мнение, что Авалов с его военной акцией в Латвии под лозунгом о «единой и неделимой России» стал жертвой германской интриги, направленной на усиление про-германских и на ослабление английских позиций в Прибалтике. Немцы понимали, что если бы Юденичу удалось занять Петроград, то позиции Англии в регионе усилились многократно.

В 1921 г. эмигрировал в Германию. В 1925 году выпустил в Гамбурге мемуары «В борьбе с большевизмом». Многостраничный труд со множеством иллюстраций должен был создавать представление об авторе как о чуть ли ни одном из главных борцов с большевиками. Живя в Гамбурге, Бермондт-Авалов планировал поход на Москву, даже определил состав московской комендатуры. Симпатизировал нацистам. В 1933 году возглавил Русское национальное освободительное социалистическое движение, а после роспуска организации гестапо организовал Российское Национал-Социалистическое Движение (РОНД). Имел РОНД и собственные штурмовые отряды, которые вместе со штурмовиками НСДАП (СА) и бойцами «Стального шлема» (близкой к германским монархическим кругам организации бывших фронтовиков) сражались с коммунистическими отрядами «молодых спартаковцев» и «Рот Фронта» на улицах германских городов. Из-за интриг в среде русской эмиграции эта организация также была закрыта. В 1939 году Бермонт-Авалов и другие лидеры были арестованы гестапо и помещён в Маабитскую тюрьму. По другим сведениям арест Бермондта-Авалова был связан с финансовыми нарушениями с полученными от германских служб деньгами.

После полуторагодового заключения и по личному ходатайству Муссолини Бермондт-Авалов был выслан в Италию. Оттуда он переехал в Белград, а в 1941 году после переворота генерала Симонича выехал в США. Факт тюремного заключения в нацистской Германии помог ему избежать денацификации.

Супруга — принцесса Мекленбург-Шверинская, двоюродная сестра Великого князя Кирилла Владимировича. Владела поместьем в Югославии.