Дроздовский и дроздовцы: "Крестоносцы распятой Родины..."

[Dageron]

Дроздовский и дроздовцы: "Крестоносцы распятой Родины..."

Не так много в истории России офицеров и генералов, чьи имена становились нарицательными для полков и дивизий, чьи имена бойцы и после гибели любимого вождя носили бы с такой гордостью и вошли с ним в мировую историю, а враги произносили с таким страхом и ненавистью. Именно таким офицером был Михаил Гордеевич Дроздовский.  
Михаил Гордеевич родился в 1881 г. Окончил Киевский кадетский корпус, затем Павловское военное училище. Из училища вышел в Лейб-гвардии Волынский полк. Участвовал в Русско-японской войне в рядах 34-го Сибирского полка. Был ранен. В 1908 г. закончил Николаевскую академию Генерального штаба.
С началом Первой мировой войны Михаил Гордеевич направляется в оперативный отдел Управления генерал-квартирмейстера Северо-Западного фронта. Но боевой офицер недолго засиживается на штабной работе, и уже в 1915 г. он в должности начальника штаба 60-й пехотной дивизии сам ведет в атаку два пехотных полка и получает ранение. В конце войны Дроздовский - командир 14-й пехотной дивизии.
"Дисциплина была железная, блистательная. Солдаты чувствовали сильную руку своего командира и его прямую душу, знали, что нет в нем никакой несправедливости и неправды. Солдаты понимали его так же, как и он их, и жили с ним душа в душу", - вспоминал один из фронтовых соратников Дроздовского.
За боевые заслуги Дроздовский был представлен к ордену Святого Георгия 3-й степени, но не успел получить его. Вспыхнула революция.

В декабре 1917 г. в Яссах на Румынском фронте по его инициативе началось формирование 3-й отдельной бригады русских добровольцев. Во время всеобщей вакханалии, когда фронт покидали распропагандированные большевистскими агитаторами полки и дивизии, когда рассыпались вчера еще надежные части, а солдаты убивали своих офицеров, в бригаду Дроздовского шли и шли добровольцы - лучшие из лучших.
"У обритых, всегда плотно сжатых губ Дроздовского была горькая складка. Что-то влекущее и роковое было в нем. Глубокая сила воли была в его глуховатом голосе, во всех его сдержанных, как бы затаенных движениях. Точно бы исходил от него неяркий и горячий свет", таким, по воспоминаниям А. В. Туркула, представал перед добровольцами их новый командир.
В феврале румыны начали вести с командованием фронта переговоры о сепаратном мире. 1енерал Кельчевский, перешедший позже к большевикам, отдал приказ о расформировании русских добровольческих частей. Но 26 февраля 1918 г., вопреки приказу командования фронта, Дроздовский вывел Отдельную бригаду русских добровольцев в составе 1000 человек из Ясс. А 5 марта в ее составе был создан Конный дивизион ротмистра Гаевского, уже позднее на Дону развернутый во 2-й конный полк.
11 марта 1918 г. бригада выступила из Кишинева в беспримерный поход по бурлящим мятежом южным губерниям. В поход Дроздовский выступил с одним вещевым мешком, приказав своим бойцам избавиться от громоздких чемоданов.
В селе Каменный Брод к отряду Дроздовского присоединился отряд полковника Жебрак-Русакевича, сформированный им в Измаиле. Полковник Жебрак принес с собой знамя Балтийской дивизии - Андреевский флаг. Он и стал походным знаменем стрелкового офицерского полка.
На паромах отряд Дроздовского переправился через Южный Буг. У Каховки дроздовцы перешли Днепр, у села Акимовка в коротком бою был уничтожен отряд матросов-коммунистов, продвигавшийся эшелоном в Крым. С боями дроздовцы заняли Мелитополь. Здесь Дроздовский одел свой отряд в новое обмундирование, обнаруженное на складах. В Мелитополе были сформированы и две группы мотоциклистов.
Пройдя с боями 1200 километров от Ясс до Ростова, бригада Дроздовского с ходу 22 апреля 1918г. взяла город. Население Ростова встретило дроздовцев как избавителей.
25 апреля внезапным сокрушительным ударом отряд Дроздовского Выбил красных из Новочеркасска, придя на помощь восставшим казакам. Атака обратила части красных в отчаянное бегство.
"Мы как бы сбросили со всех темное удушье, самую смерть, все снова увидели, что живы, свободны, что светит солнце. Женщины, старики обнимали нас, счастливо рыдали", - такая встреча, описанная Туркулом в Новочеркасске, повторялась во всех городах, куда входили дроздовцы.
В Новочеркасске ряды дроздовцев пополнили офицеры, добровольцы-кадеты и студенты. В апреле 1918г. "Союз увечных воинов" поднял восстание в Бердянске. Потерпевшие поражение повстанцы перешли фронт и влились в ряды бригады Дроздовского. Всего в Новочеркасске к дроздовцам пришло столько добровольцев, что отряд развернулся в три полных батальона.
Избранный донским атаманом генерал Краснов предложил Дроздовскому остаться в рядах Донской армии и развернуть отряд в Донскую пешую гвардию. Но Дроздовский вывел отряд численностью более двух тысяч человек на соединение с Добровольческой армией. 9 июня 1918г. бригада прибыла в станицу Мечетенскую и вошла в состав Добровольческой армии.
"Спасибо вам, рыцари духа, пришедшие издалека, чтобы влить в нас новые силы", - приветствовал дроздовцев генерал Алексеев.
При формировании Добровольческой армии бригада Дроздовского была переформирована в 3-ю пехотную дивизию. В дивизию входил 2-й офицерский стрелковый полк, 2-й конный полк, 3-я отдельная легкая батарея, конно-горная батарея и мортирная батарея (всего 10 орудий и 2 мортиры). Дивизия сражалась во всех боях 2-го Кубанского похода. Под Белой глиной дроздовцы разгромили 39-ю дивизию красных, взяли тысячи пленных, множество пулеметов.
Влияние Дроздовского распространялось не только на костяк его дивизии, прошедший с ним от Ясс. Новые добровольцы, мобилизованные, даже вчерашние пленные быстро впитывали дух и традиции дроздовских частей.
"Полковник Дроздовский первый стал ставить в ряды добровольцев взятых в плен красноармейцев. Он первый сформировал чисто солдатский батальон... Этот батальон уже через пять суток блестяще оправдал себя. Среди его состава не было старых солдат Дроздовского, а одни заводские парни, чернорабочие, крестьяне и красноармейцы. Но надо было просто удивляться той перемене в их сознании и настроении, после того, как на их плечах появились погоны белой армии", - пишет в своих мемуарах дроздовец Кравченко.
После отчаянной атаки 1-го солдатского батальона, составленного из пленных, на станицу Тихорецкую, Дроздовский лично обратился к бойцам и поблагодарил за блестящую атаку. Позже он передал батальону, развернутому в полк, знамя 83-го Самурского пехотного полка. Под ним новые бойцы Дроздовского прошли с боями всю войну.
Под станицей Торговой под жесточайшим пулеметным огнем Дроздовский пошел во весь рост вдоль залегшей стрелковой цепи, подбадривая бойцов.
Этот эпизод ярко описал Антон Туркул:
"Люди... поднимали головы и молча провожали Дроздовского глазами. Потом стали кричать. Дроздовского просили уйти. Он шел, как будто не слыша. Я подошел к нему и сказал, что рота просит его уйти из-под огня...
- Что вы хотите? - ответил он жестко. - Чтоб я показал себя перед офицерской ротой трусом? Пускай все пулеметы бьют. Я отсюда не уйду!
Под огнем мы прошли с ним до железнодорожной насыпи и присели на траву...
Атака на Торговую началась. Дроздовский снова встал. Его пенсне сверкнуло снопами лучей".
Дивизия Дроздовского с самых первых боев зарекомендовала себя как одна из лучших частей Добровольческой армии. Уже тогда воинов Дроздовского и боевые соратники, и враги стали называть "дроздовцы". Бойцы Дроздовского были подобны некоему рыцарскому Ордену, сражаться в рядах которого считалось за честь, а сам Дроздовский был для них не только командиром, но и духовным вождем этого боевого братства.
Спустя многие годы воин-дроздовец В. Кравченко в своей книге "Дроздовцы от Ясс до Галлиполи", так описал образ командира:
"Нервный, худой полковник Дроздовский был типом воина-аскета: он не пил, не курил и не обращал внимания на блага жизни. Всегда - от Ясс и до самой смерти - в одном и том же поношенном френче, с потертой георгиевской ленточкой в петлице. Из скромности он не носил самого ордена. Всегда занятой, всегда в движении. Трудно было понять, когда он находил время даже есть и спать. Офицер Генерального штаба - он не был человеком канцелярии и бумаг. В походе верхом, с пехотной винтовкой за плечами, он так напоминал средневекового монаха Петра Амьенского, ведшего крестоносцев освобождать Гроб Господень... Полковник Дроздовский и был крестоносцем распятой родины. Человек малого чина, но большой энергии он первый зажег светильник борьбы на Румынском фронте и не дал ему погаснуть".
Интересно, что одним из пунктов подписки добровольцев, вступавших в Дроздовскую часть, был: "Не употреблять спиртных напитков и не играть в карты".
Дроздовец Г.П. Веркеенко в книге "Московский поход" вспоминал: "Твердо и решительно Дроздовский вел отряд вперед, руководствуясь не столько реальными данными, сколько верой и внутренним чувством"
На страницах мемуаров близкого соратника Дроздовского А.В. Туркула "Дроздовцы в огне" немало пропитанных искренней братской любовью и преклонением слов о командире:
"Дроздовский был выразителем нашего вдохновения, сосредоточением наших мыслей, сошедшихся в одну мысль о воскресении России, наших воль, слитых в одну волю борьбы за Россию, и русской победы... В Дроздовского мы верили не меньше, чем в Бога. Вера в него была таким же само собой понятным, как совесть, долг или боевое братство... Приказ Дроздовского был для нас ни в чем неоспоримой, несомненной правдой... Наш командир был живым сосредоточением нашей веры в совершенную правду нашей борьбы за Россию".
Свой дневник Дроздовский начал вести во Втором кубанском походе. В редкие минуты между тяжелыми боями с красными Дроздовский не только фиксировал хронику боев и походов, но и по-офицерски лаконично, отточено излагал плоды размышлений, которые по глубине и силе воздействия на читателя не уступают известным афоризмам Суворова:
"Только смелость и твердая воля творят большие дела. Только непреклонное решение дает успех и победу. Будем же и впредь, в грядущей борьбе, смело ставить себе высокие цели, стремиться к достижению их с железным упорством, предпочитая славную гибель позорному отказу от борьбы"; "Голос малодушия страшен, как яд"; "Ведь я - офицер, не могу быть трусом..."; "Нам остались только дерзость и решимость"; "Мы живем в страшные времена озверения, обесценивания жизни. Кругом крики о помощи"; "Пока царствуют комиссары, нет и не может быть России, и только когда рухнет большевизм, мы сможем начать новую жизнь и возродить свое Отечество. Это символ нашей веры"; "Я весь в борьбе. И пусть война без конца, но война до победы. И мне кажется, что вдали я вижу слабое мерцание солнечных лучей. А сейчас я обрекающий и обреченный", - писал в дневнике Дроздовский.
Позже Туркул скажет о нем:
"Он таким и был. Он как будто бы переступил незримую черту, отделяющую жизнь от смерти. За эту черту повел он и нас, и если мы пошли за ним, никакие страдания, никакие жертвы не могли нас остановить".
"В своих частях уже при формировании Дроздовский создал монархическую организацию. Но Россия отреклась от Царя... и от Бога - добровольцы сражались не за политический строй, но за Святую Русь", - вспоминали после дроздовцы.
31 октября 1918 г. генерал Дроздовский был ранен в ногу в боях под Ставрополем у Иоанно-Марьинского монастыря. Рана не вызвала ни у кого тревоги, но вскоре загноилась. Говорили, что заражение появилось после того, как его лечил врач, который потом скрылся. Но верно и то, что тогда в Екатерине даре почти не было антисептических средств, даже йода. В Екатеринодаре Дроздовский перенес несколько операций, после которых ему стало хуже. Дроздовский очень страдал и просил перевести его в Ростов к профессору Напалкову.
Среди встречавших его в Ростове раненых дроздовцев был и Туркул, вспоминавший после:
"На койке полулежал скелет - так он исхудал и пожелтел. Его голова была коротко острижена, и потому, что запали щеки и заострился нос вокруг его рта и ввалившихся глаз, показалось теперь что-то горестное, орлиное. Он едва улыбнулся, приподнял исхудавшую руку. "Боли, - прошептал он, - только не в двери. Заденут... у меня нестерпимые боли".
Чтобы не задеть ногу раненого командира дроздовцы разобрали стенку вагона и несли его по городу к больнице провожаемые молчаливыми взглядами горожан.
Уже в госпитале Дроздовский был произведен Деникиным в генерал-майоры. Но надеть генерал-майорские погоны ему было не суждено. 1 января 1919 г. в Ростовском госпитале Михаил Гордеевич Дроздовский скончался от заражения крови.
Весь город участвовал в перенесении тела генерала Дроздовского в поезд. Михаила Гордеевича, которому еще не было и сорока лет, похоронили в Екатеринодаре.
Вскоре после кончины Дроздовского 17 января 1919 г. 2-му офицерскому полку было даровано шефство Дроздовского. Имя Дроздовского было присвоено и тяжелому бронепоезду Добровольческой армии. Бронепоезд "Генерал Дроздовский" прошел с дроздовскими частями весь Московский поход.
К концу сентября 1919 г. существовали уже 3 офицерских полка, из которых 27 октября была сформирована Офицерская стрелковая имени генерала Дроздовского дивизия. На ноябрь 1919 г. Дроздовская дивизия входила в состав 1-го армейского корпуса. Начальником дивизии был генерал-майор В. К. Витковский, начальником штаба - полковник Ф.Э. Бредов.
Всю зиму 1919 г. дроздовцы бились в Каменноугольном районе за каждый клочок земли. В плен их не брали. Когда 29 января была окружена красными рота поручика Димитраша, пробившиеся на помощь дроздовцы нашли исколотых штыками, истерзанных бойцов.
Но на место павших бойцов приходили новые. В Мариуполе в ряды дроздовцев влились все старшие классы местных гимназий и училищ. Под Бахмутом с эшелоном 1-го батальона пришло до сотни добровольцев.
"Высыпали из вагона, построились. Звонкие голоса школьников... Стоят хорошо, но какие детские лица. Сколько сотен тысяч взрослых должны были пойти в огонь за свое Отечество, за свой народ... Тогда дети не ходили бы с нами в атаки... Бедняки-офицеры, романтические штабс-капитаны и поручики и эти мальчики-добровольцы, каких таких "помещиков и фабрикантов" они защищали? Они защищали Россию, свободного человека в России и все русское будущее... Для всего русского будущего та Россия бедняков-офицеров и воинов-мальчиков еще станет святыней", - писал Туркул.
Никто из этих ребят не согласился уйти из дроздовских частей. Не застав Дроздовского в живых, они тоже были истинными дроздовцами, восприняв дух дроздовских частей.
Большое пополнение Дроздовская дивизия получила в Харькове, взятом лихой атакой. 2-й офицерский полк развернулся в три полка. После освобождения Харькова, уже хлебнувшего ужасы "красного террора", в ряды Белой армии влилось более 10 тысяч добровольцев. Новобранцы отличились уже под Сумами, где дроздовцы разгромили отборную Червонную дивизию, разбили несколько бронепоездов. Дроздовский марш по тылам красных от города Димитровска сорвал наступление армии Уборевича. В конце ноября 1919г. под натиском красных полчищ дроздовцы начали отход. К концу 1920 г. вся Дроздовская дивизия собралась у села Мокрый Чалтырь. Полки таяли от потерь, но дезертирства у дроздовцев не было. В начале 1920 г. дроздовцы отходили в арьергарде отступающего Добровольческого корпуса. Во время марша на станицу Славянскую дроздовцы под оркестр при поддержке белых бронепоездов отразили атаку всей армии Буденного!
При отступлении в марте 1920 г. воины-дроздовцы прямо перед наступавшими красными вывезли гроб с прахом генерала в Новороссийск.
Поручик Долаков так вспоминал об этом:
"26 февраля 1920 года ввиду исполняющейся 2-й годовщины выхода отряда генерала Дроздовского из Румынии в станице Каменском предполагалось устроить общий обед старых дроздовцев... В 22 часа на квартире штаба полка была отслужена панихида по шефе генерале М.Г. Дроздовском и по бывшим командирам полков... 27 февраля в штабе полка состоялся официальный ужин в честь юбилея выхода Дроздовцев из Румынии. На ужине присутствовал начальник дивизии генерал-майор Витковский со штабом. Получено поздравление от Главнокомандующего. Полковник Туркул высказал мысль: ввиду отхода на Новороссийск, оставляя в стороне Екатеринодар, принять меры к выведению из-под Екатеринодара праха шефа дивизии генерал-майора Дроздовского, погребенного в усыпальнице Екатеринодарского собора. По этому поводу состоялось совещание с председателем Союза Дроздовцев полковником Ползиковым... От первого полка старшим был назначен капитан Алексеев, команда, снабженная нужными бумагами, отправилась на следующий день".

Так же, как и тело Дроздовского, дроздовцы вывезли тело убитого в день ранения Дроздовского капитана Петра Иванова. Почти два месяца до самого Азова несла 4-я рота караулы у гроба своего командира, а похоронили его только в конце декабря 1919 г.
Покидая Новороссийск, дроздовцы не бросили здесь практически никого из своих бойцов. На транспорте "Екатеринодар" из Новороссийска тело Дроздовского было вывезено в Севастополь.
25 марта после парада Дроздовских частей Туркул с четырьмя офицерами похоронил тела Дроздовского и командира дроздовской батареи Туцевича в тайном месте в Севастополе. Соратники генерала понимали, что с приходом красных могила их вождя будет осквернена и сохранили место погребения в тайне. Большинство этих офицеров погибло в яростных перекопских боях. Могила генерал-майора Дроздовского так и не была найдена.
Летом 1920 г. дроздовцы сами избрали командиром дивизии боевого соратника покойного командира А. В. Туркула. С волей дроздовцев согласился и сам Врангель.

Согласно приказу Главнокомандующего от 7 июля 1920 г. в состав Дроздовской дивизии входили три стрелковых генерала Дроздовского полка, Дроздовская артиллерийская бригада, инженерная рота и запасной батальон. Во время наступления Белой армии из Крыма, красные не раз бросали против дроздовцев самые отборные части. Под немецкой колонией Гейдельберг дроздовцы разбили 1-ю дивизию красных - гарнизон красной Москвы. У города Орехова красные бросили на дроздовцев отборную бригаду красных курсантов, но она была разбита. 17 августа переформированные красные курсанты вновь атаковали дроздовцев. Дроздовская контратака, поддержанная танками, полностью уничтожила красных курсантов. Под Новогуполовкой в плен к дроздовцам попала целая красная бригада с командиром. В сентябре 1920 г. дроздовцы наголову разгромили 23-ю советскую дивизию, взяв 4 тысячи пленных и два бронепоезда.
В октябрьском отступлении дроздовцы опять шли в арьергарде, отбивая постоянные атаки 1-й конной армии Буденного. Под селом Отрада 2-й конный Дроздовский полк под командованием полковника Кабарова опрокинул буденновцев и взял в плен оркестр конных трубачей буденновской армии. Чудом спасся и сам Буденный. Его заглохший броневик обстреляли кавалеристы-дроздовцы. Здесь же, под Отрадой, дроздовцы смели Особую конную бригаду Колпакова. Среди убитых нашли и самого Колпакова, награжденного Орденом Красного знамени, золотыми часами и саблей от Реввоенсовета.
Без отдыха, без огня, практически без пищи дроздовцы отходили к Чонгару. Но даже в этом марше было лишь двое отставших, которых подобрали конные патрули.
Здесь, на Перекопском валу, дроздовцы приняли свой последний бой. "Наши полки то откатывались перед тяжелыми валами большевиков, то снова переходили в контратаки, - вспоминал Туркул, - потери огромные. Огонь и волны красных атак пробивали в нас страшные бреши. Это был не бой, а жертва крови против неизмеримо превышавших нас сил противника... Нас точно затопляла серая мгла... Ломило советское число... Мы смели ураганным огнем ревущую атаку, отхлестнули громадную человеческую волну, ударивший девятый вал... Ночью дивизия отошла от Перекопа. Последний бой был лебединой песней - предсмертным криком доблестного 1-го полка. Все кончалось... и тогда-то на последнем рассвете, 1-й полк перешел в контратаку. В последний раз, как молния, врезались дроздовцы в груды большевиков. Страшно рассекли их... Контратака была так стремительна, что противник, уже чуявший разгром, знавший о своей победе - а такой противник непобедим, - под ударом дроздовской молнии остановился, закачался и вдруг покатился назад. Старый, непобежденный страх перед дроздовцами охватил их. Цепи красных, сшибаясь, накатывались друг на друга, когда мы, белогвардейцы, в нашем последнем бою, как и в первом, винтовки на ремне с погасшими папиросами в зубах, молча шли во весь рост на пулеметы..." Под перекрестным огнем, расстреливаемый со всех сторон полк вынужден был отойти. В тот же день, получив приказ об эвакуации, Дроздовская дивизия двинулась в Севастополь...
Последний оплот Белой армии дроздовцы покинули на транспорте "Херсон". Свыше 650 боев провели они за три года, более 15 тысяч дроздовцев остались лежать на полях сражений.
Уже в ноябре 1920 г. в Галлиполи оставшиеся ветераны-дроздовцы были сведены в Сводно-стрелковый генерала Дроздовского полк, затем во 2-й офицерский генерала Дроздовского полк. В августе 1921 г. чины полка были перевезены в Болгарию.
Но и в эмиграции воины-дроздовцы помнили и чтили память своего командира.

Генерал Туркул вспоминал:
"Небесный покровитель всех Дроздовских частей - Святой Архистратиг Божий Михаил. День его имени 21 ноября - Праздник всех Дроздовских подразделений, и в этот день или ближайшее к нему воскресенье все оставшиеся в живых собираются в храме помолиться... Так повелось, что во главе первых Дроздовских частей стояли командиры с именем Михаил"; "Заветы Дроздовского - сегодня живы так же, как и в те дни, когда мы шли на Дон".
"Без малого три года продолжалась героическая борьба с красными на Юге России, и в этой борьбе Дроздовцы прошли победным маршем не теряя боевого духа даже в дни неудач. Для Дроздовцев и по сей день Святая Великая Русь - путеводная звезда..." - этими словами из воспоминаний В. Кравченко я хотел бы завершить свой рассказ о М.Г. Дроздовском и воинах-дроздовцах.


Автор: И. Руденко-Миних

[White cross]

Сегодня, 21 ноября, - празднование Собора Архистратига Михаила и прочих Небесных сил бесплотных. Так сложилось, что этот день стал ещё и полковым праздником двух "цветных полков", гвардии Добровольческой Армии, непримиримых борцов с большевиками - Дроздовцев и Алексеевцев. Велика была сила духа добровольцев, обреченных на неразделенную любовь к Родине, непоколебимо верили они в правоту своего дела, по тернистому пути их двигала путеводная звезда, озарявшая конечную цель – Родину, та звезда – имя которой - любовь к Родине, честь и самопожертвование. Светоч, зажженный Добровольцами, горит, горит больше и больше, и будет день, когда он разгорится в пламя!

Поздравляем в этот день всех потомков героев - Дроздовцев и Алексевцев, чинов РОВСа, Союза Дроздовцев, всех неравнодушных людей, сохраняющих память о своих отцах и дедах и продолжающих их Дело служения Исторической России!












http://pics.livejournal.com/pereklichka/pic/000qksy6/s320x240