Белая гвардия
В кругу единомышленников => Светские беседы => Тема начата: Abigal от 06.04.2011 • 15:13
-
Было бы очень интересно узнать, уважаемые единомышленники, какие книги Вы предпочитаете читать и что читаете сейчас, а может быть прочитали уже и собираетесь взять в руки очередную интересующую Вас книгу :)
Лично я сейчас читаю произведение Достоевского "Бесы" и очень бы хотелось прочитать его произведение "Игрок". Недавно прочла произведение В. Пикуля "Из тупика" - очень трагическое произведение. В планах на будущее так прочесть книгу Виктора Некрасова "В окопах Сталинграда".
А что читаете сейчас Вы?
-
Уважаемая София! А я сейчас читаю Суханова "Записки о революции". Хочу проследить как всё происходило в гражданской войне с 1917 по 1920г.г. (о 1918 и далее буду читать Деникина "Очерки русской смуты"). Паралельно читаю Максимова "Звезда адмирала Колчака".
-
А я сейчас читаю Суханова "Записки о революции".
А я как-то пребирала домашнюю библиотеку-нашла эту книгу Суханова издания 1919 г. , если не ошибаюсь:) А так читать некогда. Бывает минутка-открываю "Дневник" А.К. Толстого, в котором он рассказывает о своих поездках в Италию, о закупках его товарищами и спутниками произведений искусства для Петербурга.
-
Недавно читал: Юлия Кантор "Заклятая дружба. Секретное сотрудничество СССР и Германии в 1920-е 1930-е годы" и К.Чуприн "Вооруженные силы стран СНГ и Балтии".
-
Недавно читал: Юлия Кантор "Заклятая дружба. Секретное сотрудничество СССР и Германии в 1920-е 1930-е годы" и К.Чуприн "Вооруженные силы стран СНГ и Балтии".
Уважаемый Дмитрий, я так же увлекаюсь данной литературой! Меня особенно интересуют Первая и Вторая мировые войны. Вы читали книги серий: "За линией фронта" и "На линии фронта"? Книги этих серий очень интересны. Если Вы еще не знакомы с этими сериями - советую. Ознакомиться с ними можно и в интернете ;)
[quote А я как-то пребирала домашнюю библиотеку-нашла эту книгу Суханова издания 1919 г. , если не ошибаюсь:) [/quote]
Я очень люблю читать книги, напечатанные в прошлом веке (особенно в начале прошлого века): держать в руках такие книги доставляет особенное удовольствием :)
Уважаемый, Костоусов-Колчак, в моем списке книг на будущее так же имеются "Очерки русской смуты" Деникина, лишь бы было бы время...
Друзья, а кто - нибудь из Вас читал какие - нибудь произведения Пауло Коэльо?
-
Уважаемая Abigal! Если вас интересуют вопросы истории 1 и 2 МВ рекомендую послушать радилопередачи "Эхо Москвы" "Цена Победы". Также они есть в аудиоформате в Интернете и у меня. Я часто их слушаю через МП-3 когда ничем не занят. Могу поделиться как- нибудь
-
Уважаемая Abigal! Если вас интересуют вопросы истории 1 и 2 МВ рекомендую послушать радилопередачи "Эхо Москвы" "Цена Победы". Также они есть в аудиоформате в Интернете и у меня. Я часто их слушаю через МП-3 когда ничем не занят. Могу поделиться как- нибудь
Это было бы просто великолепно, Костоусов-Колчак! Благодарю Вас за предложение!
-
Я предпочитаю книги из серии ЖЗЛ. Очень неплохие биографии Деникина, Корнилова, Колчака, Кутепова и многих друких выдающихся деятелей российской и не только российской истории. Всем советую. Также уже достаточно давно прочёл "Воспоминания о Русской императорской армии" П. Н. Краснова, "Старая армия" А. И. Деникина и еще некоторые из его повестей. Был в восторге. Увы, все никак не могу найти "Очерки Русской Смуты" в полном объёме и без обработки. Господа, кто знает, где найти - помогите по возможности, пожалуйста, буду очень признателен.
-
Я предпочитаю книги из серии ЖЗЛ. Очень неплохие биографии Деникина, Корнилова, Колчака, Кутепова и многих друких выдающихся деятелей российской и не только российской истории. Всем советую. Также уже достаточно давно прочёл "Воспоминания о Русской императорской армии" П. Н. Краснова, "Старая армия" А. И. Деникина и еще некоторые из его повестей. Был в восторге. Увы, все никак не могу найти "Очерки Русской Смуты" в полном объёме и без обработки. Господа, кто знает, где найти - помогите по возможности, пожалуйста, буду очень признателен.
Посмотрите пожалуйста, это сканированная книга с фотографиями издание 1953 г. Berlin, "Slovo"; (v. 5, Berlin, "Miedny vsadnik") Имеется также Автографъ Распутина на 32 странице. т.1
http://www.archive.org/stream/n01ocherkirussko01deniuoft#page/n5/mode/2up
http://www.archive.org/stream/n02ocherkirussko01deniuoft#page/n5/mode/2up
http://www.archive.org/stream/ocherkirusskosmu02deniuoft#page/n3/mode/2up
http://www.archive.org/stream/ocherkirusskosmu04deniuoft#page/n5/mode/2up
-
Огромное спасибо, господин electronik, действительно очень интересно. Хоть в электронном виде есть. Интересно, а можно это чудо в натуре такъ сказать найти? Только у коллекционеров наверное, да?
-
Какую хорошую тему забросили, уважаемые единомышленники!
Продолжу "заполнять" нашу книжную полочку :)
Как раз до премьеры "Белой гвардии" перечитала, чтобы освежить в голове детали и события самого произведения Булгакова "Белая гвардия". Для меня это было очень важно...
А сейчас с удовольствием читаю сборник лучших стихов о любви великих поэтов мира "30 000 слов о любви" :)
-
Дорогая София! Поздравляю Вас с наступающим праздником весны, ка к и всех женщин страны! Здоровья Вам и большой и чистой любви!!!!!
-
Дорогая София! Поздравляю Вас с наступающим праздником весны, ка к и всех женщин страны! Здоровья Вам и большой и чистой любви!!!!!
Благодарю Вас, уважаемый Костоусов - Колчак, за Ваше поздравление!
-
http://narod.ru/disk/46211486001.52cd740c458d02cc03646c9b92e67545/%D0%94%D1%80%D0%BE%D0%B7%D0%B4%D0%BE%D0%B2%D1%86%D1%8B%20%D0%B2%20%D0%BE%D0%B3%D0%BD%D0%B5.pdf.html
Прочитайте, пожалуйста эту книгу. Очень хорошая вещь.
-
Могу регулярно помещать книги, мемуары белых авторов (которые прочел сам), тех непосредственных участников Гражданской войны, видевших и описавших ее изнутри глазами обычного, рядового офицера и солдата, что на мой взгляд особенно ценно в описании боев, местности, вплоть до населенных пунктов, улиц городов и сел. Как правило эти воспоминания изобилуют разными жизненными мелочами, описанием устоя и быта того времени, о которых, например, не прочитаешь и не узнаешь в мемуарах крупных белых военачальников, многие из которых описывают эти же события обобщенно, не уделяя внимания многим особенностям и подробностям междуусобной войны, т.е. с высоты своего поста и глазами офицеров Генерального штаба Великой войны.
Сергей Мамонтов "Походы и кони"
Воспоминания юнкера, прапорщика, поручика Сергея Мамонтова о Гражданской войне. Автор девятнадцатилетним юношей, окончив юнкерское училище, попадает на фронт летом 1917 года. Весной 1918 года они с братом пробираются через Украину на Дон и сражаются в Добровольческой армии офицерами знаменитой 2-й Конной батареи до эвакуации Русской Армии из Крыма.
-
Кривошеин В.А. "Спасенный Богом"
Всеволод Александрович Кривошеин – младший сын А.В. Кривошеина, сподвижника Столыпина, Министра земледелия и землеустройства в правительстве Николая II. Февральская революция застала Всеволода студентом филологического факультета Петроградского университета. Старшие братья Всеволода уже с 1918 года сражались в рядах Добровольческой армии. Летом 1919 года Всеволод также направляется из Москвы на Юг. Его путешествие по «Взвихренной Руси», где ему чудом удается избежать расстрела красными и в итоге пробраться в расположение частей Дроздовской дивизии, описано прекрасным живым русским языком и содержит массу интересных бытовых подробностей того времени. Также интересно описание им боев дроздовцев в сентябре-октябре 1919 года в переломный момент все Гражданской войны на Юге России.
Его биография: http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,426.10.html
-
Борис Павлов “Первые четырнадцать лет”
Борис Павлов — четырнадцатилетний кадет, самый юный воин в партизанском полку генерала Алексеева. В полку служила большей частью молодежь, даже ветеранам было чуть за двадцать, недаром цветами своего полка алексеевцы выбрали белый и голубой — цвета юности и чистоты. История Алексеевского полка трагична, словно отражение судьбы России. Искренние, горькие, иногда забавные воспоминания Бориса Павлова — дар светлой памяти погибших товарищей и утерянной навсегда страны.
-
Венус Г.Д. "Война и люди. Семнадцать месяцев с дроздовцами"
Воспоминания дроздовского офицера, написанные им в середине 20-х годов, в пору его разочарования в Белом Движении. В эти годы Георгий Венус принимает активное участие в «сменовеховском» движении. Весной 1926 года Г.Д. Венус возвращается в Советскую Россию. Его воспоминания были опубликованы в Германии и в Советской России. Мемуары его интересны в первую очередь как в взгляд на Гражданскую войну «левой», близкой к эсэрам части офицерства. Да и сама атмосфера войны, «окопная правда» передана у Венуса точно и ярко. В приложении к мемуарам дана статья сына Георгия Венуса «Мой отец Георгий Венус».
Его биография: http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,426.0.html
-
Трушнович А.Р. "Воспоминания корниловца"
Воспоминания человека удивительной судьбы, словенца сражавшегося добровольцем в Русской Армии в Первую Мировую, офицера Корниловского полка в Гражданскую, сельского врача на Кубани и в далекой Туркмении в 1922-1934 году. В жизни А. Трушновича разочарований было, увы, гораздо больше чем радостей. “Real politic” в королевской, а позднее титовской Югославии развеяла мечты о славянском братстве, так воодушевлявшие югославянскую молодежь в начале 20 века. И “не вошел в столицу Белый Полк”, как писала Цветаева и как мечталось всем корниловцам. Все боевые друзья погибли или ушли в эмиграцию, к жизни в которой большинство так никогда и не приспособилось. Русское крестьянство, казавшееся вечной и незыблемой основой русского государства было раздавлено раскулачиванием и коллективизацией, православное священство верное заветам патриарха Тихона погибло в концлагерях. Но верный заветам и мечтам своей юности, несмотря на все разочарования, Трушнович до конца жизни сохранил веру в людей, в великое будущее своей громадной славянской Родины, раскинувшейся от Владивостока до Варшавы и от Мурманска до Белграда. Памяти славянской молодежи начала 20-го века, романтической и наивной, смелой и великодушной, погибавшей на полях обоих мировых войн и сражавшейся в Белой Армии посвящается эта книга.
-
Книги офицера-дроздовца, пушкиниста Раевского Н.А.
Все о нем: http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,426.0.html
Книги размещены по хронологии описываемых событий, желательно так их и читать:
-
Судоплатов Александр «Дневник»
Интереснейший документ – дневник добровольца вольноопределяющегося Алексеевского полка, который он вел с весны 1920 года и до отплытия армии Врангеля из России. Дневниковые записи как ничто другое передают «дух», «настроение» эпохи, мысли и надежды живших тогда людей.
-
Кантакузина Юлия "Революционные дни. Воспоминания русской княгини, внучки президента США"
Мемуары княгини Кантакузиной охватывают большую часть её действительно интересной и неординарной биографии. Внучка легендарного генерала и президента США У. Гранта, Юлия познакомилась с миром европейских аристократов в Вене, при дворе Габсбургов где её отец был послом США. Спустя несколько лет она выходит замуж за князя Кантакузина – потомка молдавских государей и одного из знатнейших людей тогдашней России. Основная часть воспоминаний посвящена именно «русскому» периоду жизни княгини. В них подробно описаны разнообразные элементы жизни тогдашней аристократии: смесь патриархальности и внедрения технических новшеств в огромном поместье на Украине, придворные балы и непростые взаимоотношения среди придворных, Русско-Японская война и события революции 1905 года - все это находит свое описание в мемуарах княгини Кантакузиной. Особый интерес придают им её хорошее знакомство со многими выдающимися людьми той эпохи: министр внутренних дел Плеве, граф Витте, министр финансов Барк, Кривошеин и многие другие были завсегдатаями салона княгини. Её муж был в дружеских отношениях с Великим Князем Николаем Николаевичем, сама княгиня была хорошо знакома со многими представителями правящей династии. Воспитанная в другой среде и в ином обществе княгиня Кантакузина часто подмечает и описывает такие нюансы русского быта той эпохи, которые людям выросшим в России казались настолько естественными и очевидными, что не заслуживали упоминания в мемуарах или дневниках. Почти половина книги – это воспоминания Юлии Кантакузиной о событиях 1917 года: Февральской революции, постепенном отражении революционных событий в крестьянской среде, первой попытке большевиков захватить власть летом 1917 года, Октябрьском перевороте и борьбе в большевиками в Киеве во главе которой оказались муж княгини генерал Михаил Кантакузин и комиссар Временного Правительства Кириенко. Воспоминания княгини конечно не претендуют на абсолютную историческую точность, но они достаточно полно передают те настроения, слухи, надежды, опасения которыми жило тогдашнее русское высшее общество. Также весьма интересно описание Ю. Кантакузиной жизни и нравов Петрограда, Киева и русской деревни до и после революции.
М. С. Кантакузин-Сперанский "САГА О КАНТАКУЗИНЫХ-СПЕРАНСКИХ"
Публикуемая рукопись князя М. С. Кантакузина (племянника по мужу кн. Кантакузиной Ю.) об их славном роде представляет собой произведение, во многих отношениях уникальное. Это не просто ценное по значимости содержащихся в нем фактов и свидетельств собрание сведений по истории древнего княжеского рода, происходящего из Византии, но и живое повествование по истории ушедшей императорской России, где род потомков двух византийских императоров явил собой образец достойного и честного служения Родине и Престолу еще в те времена, когда расцветал «побед Екатерины лавр, Чесма, Кагул, Крым, Рымник, Тавр» (Г. Р. Державин).
Все же основной мотив «Саги о Кантакузинах» - это трагедия утраты Родины, когда после революции Россию вынуждено было покинуть около двух миллионов человек, цвет нации, ее интеллектуальный генофонд. Русская Голгофа в книге показана просто, даже буднично, без героического пафоса и надрыва, и это тоже признак высокой Литературы.
-
Роман Гуль "Ледяной поход", "Я унес Россию. Апология русской эмиграции"
Автобиография русского офицера, участника Ледяного похода, известного эмигрантского писателя (романы “Ледяной поход”, “Генерал БО”, “Азеф”, “Дзержинский” и др.), многолетнего редактора “Нового журнала”. Интереснейшая книга неординарного человека. Очень рекомендую прочесть всем интересующимся русской историей 20-го века.
Все о Романе Гуле: http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,426.0.html
-
Гиацинтов Э.Н. "Верность присяге (1917)"
Интересный рассказ о малоизвестных событиях лета 1917 года – а именно, о подавлении мятежа 181-го Остроленского полка. Помимо этого эпизода в воспоминаниях дана картина постепенного разложения родной автору артиллерийской бригады. Воспоминания были переданы автором в Пражский архив в конце 20-х годов.
Гиацинтов Э.Н. "Записки белого офицера"
Небольшой рассказ начальника команды конных разведчиков 2-й Марковской артиллерийской бригады о ряде боевых эпизодов осени 1919 года в которых он принимал личное участие.
Гиацинтов Э.Н. "Белые рабы"
Написанные в середине 20-х годов воспоминания офицера Добровольческой Армии повествуют о судьбе белых солдат и офицеров ушедших из армии Врангеля в Галлиполи и Лемносе и пошедших на службу во французский Иностранный легион. Прослужив в Сирии более 2-х лет и будучи комиссован по болезни, автор достаточно близко познакомился с условиями службы, характерами, привычками легионеров самых разных национальностей и социальных групп.
-
Яконовский Е.М. "Кандель"
«…Снежные холмы Подолии, белая пурга, бьющая в лицо, далекий в дымке тумана Аккерман, днестровский лед, румыны, снова лед, снова холмы и безостановочный девяностоверстный марш на северо-запад... Холод, гнилая кукуруза, подобранная на зимних пустых полях и, как на детской картинке, аккуратная немецкая колония с красными крышами и мирными дымками на берегу замерзшего озера... Кандель. Мало кто знает о гибели на днестровской границе отряда генерала Васильева. Еще меньше знают о присутствии в нем 1-ой полуроты Одесского корпуса под командой отважного подполковника Рогойского. Существует несоответствующий действительности приказ русского военного агента в Бухаресте, генерала Геруа, в котором говорится о четырехстах кадетах. Это, слава Богу, ошибка! Что бы мы делали с малышами под пулями Котовского и в ледяных днестровских плавнях? Нет, нас было пятьдесят юношей и два офицера. 1-ый и 3-ий взводы 1-ой роты Одесского корпуса и два воспитателя. С нами же был ротный линейный значок вылинявшего синего цвета с нашитыми желтыми буквами: О.К.»
Яконовский Е.М. "После Канделя"
Двухмесячное пребывание воспитанников Одесского кадетского корпуса в Румынии, переезд в Югославию. Как всегда у Яконовского очень живые, «теплые» воспоминания.
Яконовский Е.М. "Каргалла"
В конце 1917 – начале 1918 года Оренбургское войсковое правительство было единственным центром антибольшевистской борьбы на Урале. В эти первые месяцы большевицкой власти основная часть не только обывателей, но и офицеров и казаков надеялась еще на возможность “сосуществования” с большевиками, на возможность небольшими уступками сохранить свои права на жизнь и свободу. Только очень немногие были готовы и понимали неизбежность борьбы с большевизмом “не на жизнь, а на смерть”. В Оренбурге таких людей нашлось около полутора тысяч. И среди них примерно четверть составляли 14-17 –летние кадеты Оренбургского Неплюевского кадетского корпуса – старейшего кадетского корпуса на Урале. Перед нами уникальное свидетельство 15-летнего кадета с оружием в руках противостоявшего наступлению матросских частей на Оренбург в январе 1918 года. В воспоминаниях также описана жизнь Оренбурга между Февралем и Октябрем 1917 года и поход отряда кадет из Оренбурга в Уральск после оставления столицы войска частями атамана Дутова.
Яконовский Е.М. "Фарфоровая кокарда"”
Воспоминания кадета Евгения Яконовского о его пути из северной Украины на Дон в декабре 1918 года. Редкая биография человека уже в 14 лет участвовавшего в боях на двух фронтах гражданской войны, сначала под Оренбургом, а потом на Юге России.
-
Никитин Б.В. "Роковые годы"
Интереснейшая книга, написанная начальником контрразведки Петербургского военного округа апреля-июля 1917 года. Первый министр юстиции Временного Правительства Павел Николаевич Переверзев в условиях прогрессировавшей анархии и хаоса, именно в небольшом по численности контразведовательном отделе видел главную силу, способную еще остановить большевиков. И контрразведка сделала, что могла: именно Никитиным и его сотрудниками при действенной помощи полковника Нокса и камманданта Жильбера удалось раскрыть основную схему финансирования большевиков немцами и уличить Ленина и верхушку большевицкой партии в работе на врага. Их же заслугой является разоблачение целого ряда немецких агентов прибывших в Россию весной 17 года. Никитин принимал самое деятельное участие в подавлении первого большевицкого мятежа в июля 1917 года. Все дни восстания он находился в Таврическом дворце, который толпы пробольшевицки настроенных солдат и рабочих тщетно пытались захватить. Мемуары удивительно богаты уникальными материалами: 1. Полный перечень телеграмм, попавших тогда в руки контрразведки и качавшихся финансирования немцами большевиков, 2. Подробное описание всего хода восстания большевиков в июля 1917 года, 3. Материалы по нескольким попыткам немецкого Генерального Штаба купить русские газеты и журналы, 4. Описания последних боев Великой войны разыгравшихся на Северном Кавказе уже после перемирия, при попытке турецкого генерала Энвер-паши создать там независимое мусульманское государство. 5. Описание Петрограда первых недель после Февральской революции и изменения города по мере её «углубления».
-
Елисеев Ф.И. "Казаки на Кавказском фронте (1914-1917)"
"Летопись" участия казаков в войне на Кавказском фронте. Автор посвятил половину своей жизни тому, чтобы сохранить память о погибшем российском КАЗАЧЕСТВЕ, его обычаях, его героях, его воинской доблести и славе казачьей.
Елисеев Ф.И. "С Корниловским Конным"
Эта часть мемуаров Федора Ивановича Елисеева посвящена событиям 1917-начала 1919 года. В книге описаны последние месяцы 115-летней истории славного 1-го Кавказского полка Кубанского Казачьего Войска. Вторая часть книги посвящена первым восстаниям кубанских казаков против большевицкой власти и событиям Второго Кубанского похода добровольческой армии в котором Ф.И. Елисеев принимал участие сначала как командир сотни Корниловского Конного полка, а потом стал и командиром полка.
Елисеев Ф.И. "С хоперцами"
Воспоминания командира Хоперского конного полка (старейшего полка Кубанского Казачьего Войска) о боевых действиях осенью 1919 года. Это был один из самых тяжелых периодов в истории полка – отступление казачьих войск от Воронежа до Ростова.
Елисеев Ф.И. "Последние бои на Кубани. Капитуляция Кубанской армии"
В этом разделе собраны публиковавшиеся в различные годы статьи и воспоминания, относящиеся к февралю-марту 1920 года и описывающие последние бои кубанских полков, отход Кубанской армии в район Сочи и Туапсе и её капитуляцию.
Всё о полковнике Елисееве Ф.И.: http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,426.0.html
-
Врангель Н.Е. "Воспоминания: от крепостного права до большевиков"
Мемуары отца генерала Врангеля охватывают пожалуй самый важный и спорный период истории 300-летнего царствования династии Романовых – период с отмены крепостного права и до 1917 года. Это было время усиливавшегося противостояния придворных кругов и широких слоев образованного общества России. Барон Врангель не пришелся “ко двору” ни в чиновничьем сословии, ни в интеллигентских кружках. Слишком независимый для первых, слишком здравомыслящий для вторых он прожил “нетипичную” для большинства автором мемуаров жизнь промышленника, был одним из организаторов угольной промышленности Донбасса, занимался разработкой рассыпного золота в Сибири, добывал нефть на Северном Кавказе, управлял заводами в Петербурге. Воспоминания незаурядного и очень наблюдательного человека рисуют картину последних десятилетий императорской России, так как она виделась не из кабинета чиновника, не из квартиры учителя и не из военной казармы, а из кабинета крупного промышленника.
-
На склоне широком Галлиполи,
Где цепь убегает холмов,
Чужою землею засыпали
Последних российских бойцов.
Рука же родная им сделала,
Заснувшим неведомым сном,
Из камня и мрамора белого
Курган, осененный крестом.
Не раз перед ним собирались
И Богу моленья несли
Все те, кто на страже остались
Знамен и Российской Земли…
Овеян церковным курением,
В венках от родимых частей,
Воздвигся он грозным видением
Для недругов русских людей.
И верим мы, вечные странники, -
Мы чести своей не сдадим
И Родине нашей – изгнанники –
Родные знамена дадим.
И сколько бы терний ни сыпали,
Мы будем тверды, как гранит:
Мы помним, что там, у Галлиполи,
Наш памятник гордый стоит….
Владимир Даватц, 2 января 1922. Константинополь
Даватц В. Х. "На Москву"
Воспоминания политика, общественного деятеля, профессора университета ставшего зимой 1920 года солдатом Добровольческой армии. Рассказ о боевых буднях команды бронепоезда “На Москву”, о последнем наступлении Белой Армии на Ростов, о боях на Кубани в феврале-марте 1920 года. Но помимо военных воспоминаний эта книга содержит интересные “картинки” общественной жизни Новороссийска в последние недели существования в городе белой власти.
Даватц В.Х. "Галлиполи"
Воспоминания человека удивительной судьбы. Профессор математики, общественный деятель, солдат-доброволец в Белой Армии произведенный в офицера генералом Кутеповым в Галлиполи. Человек хорошо знавший генерала Врангеля и виднейших общественных деятелей России. Замечательные по своей сердечности и искренности воспоминания незаурядного человека.
Даватц В.Х., Львов Н.Н. "Русская армия на чужбине"
Впервые опубликованная в Белграде в 1923 году эта работа стала одним из первых исследований и описаний «Галлиполийской эпопеи». Написанная двумя людьми очень разной судьбы, которых тем не менее объединяла непосредственная причастность к Белому Движения, к Русской Армии генерала Врангеля эта книга стала литературным «памятником» Галлиполи и галиполийцам. От большей части воспоминаний о Галлиполи эту книгу отличает широкий обзор не только событий в местах дислокации частей армии Врангеля, но и всей жизни русской эмиграции (в Париже, Константинополе, беженских лагерях) в 1920-22 годах.
-
Читать можно также с большим интересом публицистику начала XX века. Советую поискать сочинения Глеба Успенского. Интересны его записи "Из деревенского дневника".
-
Игорь Устинов - сколько всего интересного Вы предложили - Спасибо! Насчет Романа Гуля и воспоминаний Даватца - полностью согласна. Читать надо:) Интересные наблюдения неординарных и талантливых очевидцев исторических событий... Воспоминания Н.Е.Врангеля я не читала - спасибо за ссылки;)
-
Читать можно также с большим интересом публицистику начала XX века. Советую поискать сочинения Глеба Успенского. Интересны его записи "Из деревенского дневника".
Книги, журналы - это всегда великолепно! Но, в последнее время, катастрофически не хватает времени, чтобы просто взять книгу в руки и спокойно посидеть в тиши и почитать. Очень жаль. Остается только скачивать интересные произведения и надеяться, что в ближайшее время я до них доберусь. Скачиваю на всякий случай, ибо в книжных магазинах (даже в Москве) не всегда есть именно те произведения, которые тебе нужны. К примеру, пьеса "Свадьба Кречинского" А.В. Сухово - Кобылина - в интернете есть, но я же предпочитаю читать не с монитора и держать в руках настоящую книгу (а не электронную).
-
...я же предпочитаю читать не с монитора и держать в руках настоящую книгу (а не электронную).
Именно читать Книгу - печатную, а еще лучше - старинную. Нам в наш электронный век так недостает книг. И для простого вдумчивого спокойного чтения, и для написания какой-либо статьи или реферата - важна сама книга, материальная, печатная. Ну так для меня лично. Электронная, конечно, удобней. И не пылится на полке, не занимает места. Но ее не оставишь в наследство детям ;) Я люблю старые зачитанные книги, передающиеся из поколения в поколение, домашние библиотеки...
-
...я же предпочитаю читать не с монитора и держать в руках настоящую книгу (а не электронную).
Именно читать Книгу - печатную, а еще лучше - старинную. Нам в наш электронный век так недостает книг. И для простого вдумчивого спокойного чтения, и для написания какой-либо статьи или реферата - важна сама книга, материальная, печатная. Ну так для меня лично. Электронная, конечно, удобней. И не пылится на полке, не занимает места. Но ее не оставишь в наследство детям ;) Я люблю старые зачитанные книги, передающиеся из поколения в поколение, домашние библиотеки...
Я прекрасно тебя понимаю! :) Чего стоит шуршание страниц, когда ты переворачиваешь одну страницу за другой - за это многое что можно отдать. Конечно, намного интереснее, как ты написала, книги старые зачитанные. Нам сейчас не достает как раз хороших книг. Лично я практически не увлекаюсь современной литературой: все классика, как наша, так и зарубежная. Но, надо сказать, интересные современные - модные - книги все же попадаются, но надолго в голове они не задерживаются: так, помнишь, что читала и все. Присутствует какое - то равнодушие по отношению к современной литературе. Так неинтересно! И время потраченное на них жаль. Но это лично мое мнение: каждому свое. Кому - то нравится, кому - то нет... Все относительно.
-
Шамбаров В.Е. "Белогвардейщина"
Шамбаров В.Е. Белогвардейщина - М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2002., 640 с. (Серия «История России. Современный взгляд»)
ISBN 5-04-009519-8. Тираж 5100 экз.
Аннотация издательства: Книга Валерия Шамбарова "Белогвардейщина" представляет собой полную историю белого движения на всех фронтах Гражданской войны 1917-1923 гг. Новое ее издание доработано автором и существенно дополнено фактическим материалом.
Еще точнее будет назвать эту фундаментальную книгу - книга-энциклопедия о Гражданской войне 1917-22 гг. в России. Книга не маленькая, объемная, но зато в ней можно найти ответы практически на все интересующие вопросы о событиях этого непростого времени. Очень рекомендую прочесть. Книга есть и в традиционном, бумажном варианте.
-
Шульгин В.В. "1920 год"
Бывший редактор "Киевлянина", один из столпов монархизма и черной сотни, променял перо на винтовку и сделался офицером белой армии.
"1920 год" это - отрывки из его дневника во время пребывания в деникинской армии, напечатанные в № 3-4 журнала "Русская Мысль", издаваемого в Софии Петром Струве. О чем говорит Шульгин в своем дневнике? С большой откровенностью он рассказывает о полном развале, царившем в армии белых и являвшемся причиной крушения всех белогвардейских начинаний. Автор скорбит о том, что грабежи, убийства и насилия над мирным населением сделались обычными в их среде, и что бороться с этим нет сил. Этим грабителям, "растлителям белой армии, предателям белого дела, убийцам белой мечты", он посылает свои проклятия, но каким жалким бессилием веет от них...
Шульгин В.В. "Эмиграция. Фрагменты воспоминаний"
Шульгин В.В. "Лукулл. 1921"
Шульгин В.В. "Что нам в них не нравится"
Шульгин В.В. "Столыпин и евреи", "Украинствующие и мы"
P.S. Публицистический фильм «Перед судом истории» (1963), построенный в виде честной дискуссии между безымянным советским ученым и монархистом Шульгиным В.В., мог стать заметной вехой в процессах общенационального примирения. Собственно, ради этого он и был снят. Но фильм демонстрировали только в одном столичном кинотеатре, а через несколько недель и вовсе изъяли из проката. Советский историк заметно проигрывал в полемике престарелому монархисту. К тому же с экрана впервые в СССР прозвучали непривычные слова о равной причастности красных и белых к казням и расправам. Лента пролежала в запасниках свыше трех десятилетий.
Некоторые уцелевшие в местах заключения белоэмигранты, начиная с Шульгина, были освобождены. Поселенный во Владимире Шульгин получил довольно высокий статус — ему разрешили давать интервью (изредка, строго отобранным лицам) и публиковать воспоминания, он стал персонажем публицистического фильма «Перед судом истории». Его даже снабдили гостевым билетом на XXII съезд КПСС.
-
Хитун С.Е. "Дворянские поросята"
"Было что-то в этих коротко остриженных, круглых головах, склонившихся рядами над горячей овсянкой, что-то в их упитанных, подвижных фигурах в белом, что-то в доминирующем розовом цвете их лиц и ушей, что побудило горожан города Чернигова назвать (и не из зависти) пансионеров - "Дворянские поросята"".
Первая часть воспоминаний автора покрывает 1905-1913 г.г. В начале этого документального очерка - много упоминаний о смутном времени 1904-1905 годов и о волне восстаний, прокатившейся по всей России в то время. Затем следует описание жизни молодого поколения - "Российских Дворян" в начале настоящего века. В смешанной форме скетчей, инцидентов и рассказов, читатель знакомится с детьми и юношами этого "благородного сословия", которое считало себя "Столпами Империи Российской".
Автор, бывший воспитанник Черниговского Дворянского Пансиона, описывает подробно о воспитании и образовании пятидесяти пансионеров: их игры, шалости, спорт и развлечения, их робкие шаги в любовных увлечениях; выводит типы их воспитателей, учителей и слуг - дядек, ответственных за умственное процветание и физическое благополучие
молодых дворян, за их мысли, верования и надежды на пороге зрелости, в канун Революции 1917 года.
-
Дроздовский М.Г. "ПРИКАЗ 1-й Отдельной Русской Бригаде Добровольцев"
Дроздовский М.Г. "Дневник (1918 год)"
Дневниковые записи одного из создателей Добровольческой армии. Дневник охватывает период похода “из Ясс в Новочеркасск” (февраль – апрель 1918 года). Редкий случай, позволяющий “посмотреть глазами белого офицера” на Россию сразу после большевистской революции. Иногда кажется, что некоторые наблюдения сделаны в наше время.
-
Ларионов В.А. "Генерал Корнилов"
Ларионов В.А. "На Москву"
Эти воспоминания Виктора Ларионова рассказывают о его службе в рядах прославленной Марковской артиллерийской бригады летом-осенью 1919 года. Замечательно точные описания боев, прекрасный "старорежимный" русский язык, наблюдательность к мелким бытовым деталям - на мой взгляд, мемуары Ларионова замечательный документ эпохи, один из небольших но важных памятников ушедшей Пушкинской России.
Ларионов В.А. "Боевая вылазка в СССР"
Воспоминания организатора взрыва Ленинградского Центрального Партклуба в июне 1927 года, одного из активнейших бойцов “кутеповской” организации. Живой язык, яркие, запоминающиеся характеры и картины “Ленинграда” резко отличают рассказ “марковца-артиллериста”, ушедшего на войну с гимназической скамьи, от штампованного, тяжелого языка советской прозы. Рассказ стоит прочитать хотя бы ради наслаждения живым “старорежимным” русским языком.
-
Великий Князь Александр Михайлович "Книга воспоминаний"
Аннотация: Великий князь Александр Михайлович, он же Сандро (1866-1933), дядя и ровесник царя Николая II, был его приятелем и шурином, женатым на великой княжне Ксении; отцом шестерых сыновей и дочери Ирины, которая вышла за Феликса Юсупова. Обаятельный аристократ и веселый мудрый человек, моряк, адмирал и создатель русской военной авиации, он всех знал и все понимал, а по образу мыслей он современнее многих из нас.
---------------------------------------
Великий Князь Александр Михайлович "Книга воспоминаний"
От автора
Моя книга воспоминаний впервые увидела свет на английском языке в Нью-Йоркском издании Феррер и Рейнхерт. Теперь я с удовольствием иду навстречу желанию издательства Иллюстрированной России познакомить с моим трудом русского читателя, предоставив право издания книги на русском языке в виде приложения к журналу в 1933 году. Я написал эту книгу, не преследуя никаких политических целей и никаких общественных задач. Просто в соответствии с пережитым я захотел рассказать, что память сохранила, а главное отметить этапы того пути, который привел меня к мысли, что единственное ценное в нашей жизни это работа духа и освобождение живительных сил нашей души от всех пут материальной цивилизации и ложных идеалов. Я верю, что после тяжелых испытаний в России зародится Царство Духа, Царство освобождения души человека. Не может быть Голгофы без Воскресения. А более тяжкой Голгофы, чем Голгофа Великомученицы России, мир не видел. Будем верить в Царство Духа. Вот что я хотел сказать моим русским читателем.
Великий Князь Александр Михайлович Париж, Июнь 1932 г.
-
Сопротивление большевизму, 1917–1918 гг. (сост. Волков) (оформ. Озеров) (ред.
Голицын) (Россия забытая и неизвестная: Белое движение-4) - Коллектив
авторов
Сопротивление большевизму 1917 — 1918 гг.
Под общей редакцией предводителя Российского Дворянского Собрания князя А. К.
Голицына
Авторы проекта: Валентина Алексеевна Благово, Сергей Алексеевич Сапожников
ПРЕДИСЛОВИЕ
Четвертый том серии «Белое движение в России» посвящен очагам сопротивления
большевизму в России в 1917 — 1918 годах. Сопротивление большевикам имело место
практически сразу после октябрьского переворота, но было представлено
разрозненными выступлениями, зачастую начинаясь только тогда, когда создавалась
прямая угроза для жизни представителей тех слоев, которые большевики считали
своими основными противниками, или происходило в пассивных формах. Основная сила,
способная противостоять большевикам, — офицерство, — была деморализована и
дезориентирована политикой Временного правительства, попустительствовавшего
травле офицерства в ходе «демократизации» армии, и от массы офицерства трудно
было ожидать особого рвения в деле защиты непопулярной власти, тем более что
большинство не представляло в полной мере сущности большевистской доктрины и
считало большевиков явлением кратковременным.
В настоящий том включены материалы, касающиеся боев в Петрограде и Москве в
октябре 1917 года, обороны Оренбурга зимой 1917/18 года и действий оренбургских
партизан, а также восставшего оренбургского и уральского казачества до лета 1918
года, событий конца 1917–го — начала 1918 года в Крыму, Терского восстания лета
— осени 1918 года, восстания на Тамани весной 1918 года, Ярославского восстания
лета 1918 года и попыток сопротивления в ряде других городов, событий на Кавказе
и в Средней Азии (в т. ч. Ташкентского восстания в январе 1919 года).
В решающем месте — в Петрограде — военными руководителями отпора большевикам
было проявлено очень мало активности, а офицеры, остававшиеся лояльными
Временному правительству, оставались в абсолютном большинстве пассивными
зрителями происходящего. Но никаких попыток мобилизовать офицеров на защиту
правительства сделано не было, и в Зимнем дворце находились лишь 310 человек 2–й
Петергофской, 352 человека 2–й Ораниенбаумской школ прапорщиков, рота юнкеров
Школы прапорщиков инженерных войск и юнкера Школы прапорщиков Северного фронта,
а также 50 — 60 случайных офицеров и Женский батальон.
В Москве, где Совет офицерских депутатов еще утром 27 октября организовал
собрание офицеров–сторонников правительства и разработал план борьбы,
сопротивление приняло, как известно, более организованный характер и происходило
успешнее. Оплотом его были Александровское (куда собрались созванные по
инициативе полковника К. К. Дорофеева несколько десятков офицеров–добровольцев;
из тысячи с небольшим защитников училища было 300 офицеров) и Алексеевское
военные училища, три московских и Суворовский кадетские корпуса и московские
школы прапорщиков. Большевикам потребовалось несколько дней, чтобы сломить
сопротивление кучки офицеров и юнкеров. Но и в Москве в борьбе приняли участие
лишь несколько сот (не более 700) из находившихся тогда в городе десятков тысяч
офицеров. По условиям капитуляции, подписанной нерешительным и склонным к
соглашательству полковником Рябцевым, офицерам оставлялось оружие и
обеспечивалась личная безопасность. Но выполнены они, разумеется, не были:
сдавшиеся были переписаны (причем некоторые сразу отправлены в тюрьму, а аресты
остальных начались на следующий день) и многие расстреляны.
Борьба с большевиками в Оренбургской области началась приказом не признавшего их
власти атамана А. И. Дутова по войску № 862 от 26 октября. Боевые действия
велись с 23 декабря 1917 года. Положение Дутова осложнялось малолюдством в
тыловом Оренбурге офицеров. Из Москвы к нему прибыло только 120 человек. В
распоряжении атамана было военное училище (150 юнкеров) и остатки школ
прапорщиков — 20 юнкеров с поручиком Студеникиным. 17 января 1918 года Оренбург
оставили от 300 до 500 человек — остатки офицерских рот, Отряд защиты
Учредительного собрания, юнкера и кадеты–неплюевцы. Часть офицеров, юнкеров и
добровольцев во главе с генерал–майором К. М. Слесаревым ушла к уральским
казакам. Многие офицеры в одиночку и небольшими группами укрывались в станицах,
хуторах и киргизских аулах. Атаман Дутов (начальник штаба полковник Н. Я.
Поляков) с войсковым правительством обосновался в Верхнеуральске. Единственной
вооруженной силой его был партизанский отряд войскового старшины Мамаева и
небольшие отряды подъесаулов Бородина, Михайлова и Енборисова — всего около 300
бойцов, преимущественно офицеров.
Восстание началось 23 февраля 1918 года в поселке Буранном под руководством
хорунжего П. Чигвинцева и вскоре распространилось по всей территории войска. В
марте офицеры, укрывшиеся по станицам в районе Оренбурга, подняли восстание и
под руководством войскового старшины Лукина взяли 4 апреля Оренбург, но не
смогли его удержать. После освобождения Оренбурга 17 июня там стала
формироваться Юго–Западная (28 декабря переименованная в Отдельную Оренбургскую)
армия А. И. Дутова. В Уральске борьба началась в начале 1918 года. Командующим
войсками уральского казачества был генерал В. И. Акутин, а непосредственно
руководил начавшимися в марте боевыми действиями М. Ф. Мартынов. Во главе
илецких казаков стоял полковник К. И. Загребин. В конце декабря 1918 года из
уральских частей была образована Уральская отдельная армия.
В Крыму, где местное офицерство в целях самозашиты вынуждено было примкнуть к
частям образовавшегося в Симферополе крымско–татарского правительства, собралось
до 2 тысяч офицеров. Но реально огромный штаб Крымских войск располагал только
четырьмя офицерскими ротами около 100 человек в каждой. На базе вернувшегося с
фронта Крымского конного полка (около 50 офицеров) была сформирована бригада (полковник
Г. А. Бако) из 1–го и 2–го Конно–татарских полков (полковник М. М. Петропольский
и подполковник О. Б. Биарсланов), эскадроны которых поддерживали порядок в
городах полуострова; в Евпатории в офицерской дружине было 150 человек. Тем
временем большевики сосредоточили более 7 тысяч человек и двинули их на
Симферополь, который пал с 13–го на 14 января 1918 года. В ходе боев было убито
до 170 офицеров (погибли и почти все чины крымского штаба). После этого
большевики сделались хозяевами всего полуострова.
Одним из наиболее ярких эпизодов сопротивления большевизму было восстание в
Ярославле, где после демобилизации скопилось много офицеров из штабов и
управлений 12–й армии, которые вместе с прибывшими членами «Союза защиты Родины
и Свободы» и рядом офицеров, служивших в местных частях Красной армии, составили
главную силу восстания под руководством полковников А. П. Перхурова и К. Г.
Гоппера и генерала П. П. Карпова. Сюда же с начала июня стали прибывать группы
офицеров — членов организации (около 300). 6 июля 105 офицеров во главе с
Перхуровым захватили арсенал. Всего в Ярославле сражалось около 1,5 тысяч
офицеров и около 6 тысяч добровольцев. Судьба их была трагичной. Не получив
ниоткуда помощи, Ярославль, превращенный латышской артиллерией в груду развалин,
21 июля пал, и большинство его защитников погибло. Часть офицеров — около 500,
сдавшаяся представителю германской миссии (восставшие провозгласили отмену
Брестского мира и возобновление войны с Германией), была расстреляна в первый же
день, как затем и остальные уцелевшие. Полковнику Перхурову с несколькими
десятками офицеров удалось на катере прорваться и позже вступить в армию
адмирала Колчака. Подпольные организации действовали и в целом ряде других
городов.
Весной 1918 года разгорелось крупное восстание кубанских казаков на Таманском
полуострове, а летом последовали выступления терских казаков, перешедшие к осени
во всеобщее восстание под руководством генерала Э. А. Мистулова. В Дагестане
центром консолидации антибольшевистских сил послужили остатки Кавказской
Туземной дивизии, 6 полков которой, сведенные в Туземный корпус, были в конце
1917 года отправлены на Кавказ. Сопротивление возглавили командир 1–го
Дагестанского полка полковник князь Н. Б. Тарковский и полковник Р. Б. Коитбеков.
Последний и командир 2–го Дагестанского полка полковник А. Нахибашев возглавляли
в начале 1918 года оборону от большевиков Петровска. В Темир–Хан–Шуре Н. Б.
Тарковский приступил к формированию надежных частей из остатков обоих
Дагестанских полков и примкнувших русских офицеров, державшихся до прихода
Добровольческой армии.
В Ташкенте, где события начали принимать угрожающий характер еще в сентябре, из
офицеров гарнизона и надежных солдат был сформирован отряд в несколько сот
человек, располагавшийся в местной крепости. Однако в конце октября при начале
боев командующим генералом П. А. Коровиченко не было проявлено должной решимости,
и 1 ноября он капитулировал, после чего последовала расправа над участниками
сопротивления. Восстание, поднятое в январе 1919 года, потерпело неудачу и также
закончилось массовыми расстрелами.
Практически все эти эпизоды сопротивления протекали изолированно и почти все
кончились неудачно. Тем не менее они продемонстрировали, наряду с
недальновидностью и пассивностью основной массы, самоотверженность и мужество
тех, кто с самого начала не питал иллюзий относительно природы новой власти и
вступил с ней в бескомпромиссную борьбу. События эти в подробностях практически
не известны, и публикация воспоминаний (почти всегда авторы приводимых
воспоминаний — рядовые участники событий) поможет восстановить картину
сопротивления большевизму в стране.
Материалы тома сгруппированы по разделам. В первом из них собраны материалы,
посвященные обороне Зимнего дворца и боям под Петроградом в конце октября 1917
года, во втором — октябрьским боям в Москве, в третьем — борьбе оренбургского и
уральского казачества, в четвертом — событиям в Крыму, в пятом — Ярославскому
восстанию и эпизодам сопротивления в некоторых других городах России, в шестом —
Таманскому и Терскому восстаниям и в седьмом — событиям на Кавказе и в Средней
Азии.
Как правило, все публикации приводятся полностью. Из крупных трудов взяты только
главы и разделы, непосредственно относящиеся к теме. Авторские примечания
помещены в скобках в основной текст. Стилистика везде сохранена, исправлялись
лишь очевидные опечатки и грамматические и синтаксические ошибки.
С. В. Волков
Здесь можно скачать Том 4 "Сопротивление большевизму 1917 — 1918 гг.":
-
Барон Будберг Алексей Павлович "ДНЕВНИК БЕЛОГВАРДЕЙЦА"
Очень серьезные и объективные мемуары, может быть даже единственные в своем роде, о Великой войне, революции, Восточной армии адмирала Колчака, взаимоотношениях командования и гражданской администрации, об Омском "болоте", причинах неуспеха и поражениях армии, о явлении "атаманщины" - Семенова, Калмыкова, Анненкова, также много личного анализа в оценке высших персон, их случайности вхождения во власть и закономерном фиаско общего дела спасения России...
Мемуары разделены на на части по годам - "1917", "1918", "1919".
(http://www.grwar.ru/data/persons/200/131.jpg)
Будберг Алексей Павлович (1869-1945) - Православный. Из древнего дворянского рода Лифляндской губернии. Образование получил в Орловском генерала Бахтина кадетском корпусе. В службу вступил 31.08.1886. Окончил Михайловское артиллерийское училище (1889). Выпущен Подпоручиком (ст. 10.08.1889) в 3-ю гв. гренад. арт. бригаду (позже л-гв. 3-я арт. бригада). Поручик (ст. 07.08.1891). Окончил Николаевскую Академию Генерального Штаба (1895; по 1-му разряду). Штабс-Капитан гв. с переименованием в Капитаны ГШ (20.05.1895). Отбывал лагерный сбор при Петербургском ВО. Состоял при Приамурском ВО. Обер-офицер для поручений при штабе Приамурского ВО (18.09.1897-19.10.1899). Цензовое командование ротой отбывал в 4-м Вост-Сибирском линейном батальоне (29.12.1897-28.12.1898). Штаб-офицер для поручений при Ком-щем войсками Южно-Уссурийского отдела (19.10.1899-09.04.1900). Подполковник (ст. 06.12.1899). Ст. адьютант штаба Приамурского ВО (09.04.1900-05.07.1901). Участник похода против Китая 1900-01. Штаб-офицер при управлении 6-й Вост-Сибирской стр. бригады (05.07.1901-31.07.1902). Начальник штаба Владивостокской крепости (31.07.1902-01.03.1913). Участник русско-японской войны 1904-05. Полковник (пр. 1904; ст. 06.12.1904; за отличие). Ген-майор (пр. 1910; ст. 06.12.1910; за отличие). Ген-кварт. штаба Приамурского ВО (01.03.1913-15.08.1914). Участник мировой войны. Ген-квартирмейстер штаба 10-й армии (15.08.-23.12.1914). Награжден Георгиевским оружием (доп. к ВП 25.10.1914). После смены ген. Флуга ген. Сиверсом занял пост начальника штаба 10-й армии (23.12.1914-13.02.1915). После поражения армии в 02.1915 находился в отпуске по болезни в Петрограде, где состоял в резерве чинов (1915). Состоял Генералом для поручений при Ком-щем 1-й армией. Командующий 40-й пех. дивизией (19.08.-21.10.1915). Командующий 70-й пех. дивизией (с 21.10.1915; с 18.05.1916 начальник). Дважды ранен. Ген-лейтенант (пр. 18.05.1916; ст. 08.03.1916; за боевые отличия). Командир 14-го арм. корпуса (с 22.04.1917). Состоял в распоряжении начальника Гн. штаба (с 02.01.1918). 23.01.1918 выехал на Дальний Восток. Жил в Японии (02-04.1918) и Манчжурии (в Харбине, 04.1918-03.1919). В 08.1918 отклонил предложение ген. В.Е. Флуга о занятии поста помощника военного министра в правительстве ген. Д.Л. Хорвата. В начале 1919 вызван из Харбина и с 03.1919 назначен в распоряжение начальника штаба Верховного главнокомандующего А.В. Колчака. 03.05.1919 назначен главным начальником снабжения и инспекции при Верховном главнокомандующем. 23.05.1919 назначен помощником начальника штаба Верховного главнокомандующего с правами военного министра по управлению военным министерством. С 12.08.1919 именовался третьим помощником начальника штаба Верховного главнокомандующего и управляющим военным министерством. 27.08.1919 назначен военным министром. 05.10.1919 в связи с болезнью был отчислен от занимаемой должности, с назначением в распоряжение Верховного главнокомандующего. Вывезен в Харбин для лечения. Начальник штаба Приамурского ВО (19.11.1919—31.01.1920). Эмигрант. Жил в Японии, Китае, США (с 1923), был начальником 1-го Северо-Американского отдела РОВС, состоял (с 1925) почетным председателем Общества русских ветеранов Великой войны (Сан-Франциско, США). В годы эмиграции написал свыше 100 научных докладов, автор мемуаров. Умер в Сан-Франциско. Похоронен на Сербском кладбище Сан-Франциско.
Награды: ордена Св. Станислава 3-й ст. (1899); Св. Анны 3-й ст. с мечами и бантом (1902); Св. Станислава 2-й ст. с мечами (1902); Св. Анны 2-й ст. с мечами (1904); Св. Владимира 4-й ст. (1906); Св. Владимира 3-й ст. (1908; 22.02.1909); Св. Станислава 1-й ст. (06.12.1912); Св. Анны 1-й ст. с мечами (ВП 18.03.1916); Св. Владимира 2-й ст. с мечами (ПАФ 25.09.1917).
Здесь можно скачать книгу Будберга А.П. "Дневник белогвардейца":
-
Давно читала грустный и символичный рассказ И. Грековой "Под фонарем" .
http://lib.rus.ec/b/20606/read (http://lib.rus.ec/b/20606/read)
Может быть - образ рыжего полузасохшего, но еще живого цветочка для несчастной "тети Мари" - это образ измученного человека XX века ?
-
Читаю "Дневник русского офицера" Деникина, до этого Н.Н.Головина "Российская контрреволюция...". Тоже мечтаю прочесть "Очерки русской смуты", но не думаю, что осилю в электронном виде, все таки хотелось бы вживую....
-
Читаю "Дневник русского офицера" Деникина, до этого Н.Н.Головина "Российская контрреволюция...". Тоже мечтаю прочесть "Очерки русской смуты", но не думаю, что осилю в электронном виде, все таки хотелось бы вживую....
О, я "Очерки русской смуты" недавно одолел!
-
Перечитав за последние несколько лет горы мемуаров, воспоминаний и книг по истории Белого движения, начиная новую книгу ловлю себя на мысли, что в каждой новой жду, надеюсь, что что-то пойдет не так, пойдет иначе, что с момента Первого Ледяного похода события будут развиваться иначе, что снаряд не разорвется в кабинете Корнилова, что Царицин возьмется раньше, что Казань удержится, что Челябинска не будет, что Мамонтов дойдет до Москвы, а английский флот поддержит Юденича, что из Крыма удастя выйти не только в Таврию и десант удастся и поляки не откажутся от борьбы или Земская рать сохранит хоть клочок русской земли свободной....
В "Очерках русской смуты" все по прежнему?
-
Какие интересные обсуждения ведутся в данной теме :)
Здорово, что наша книжная полка пополнилась новыми "произведениями".
Пополню ее и я... пусть и не "белой "литературой", но интересной :)
Совсем недавно наконец - то прочитала три пьесы Александра Васильевича Сухово - Кобылина: "Свадьба Кречинского", "Дело" и "Смерть Тарелкина". Эти пьесы я искала достаточно долгое время и по одной счастливой случайности они оказались в моих руках.
-
Читаю "Дневник русского офицера" Деникина, до этого Н.Н.Головина "Российская контрреволюция...". Тоже мечтаю прочесть "Очерки русской смуты", но не думаю, что осилю в электронном виде, все таки хотелось бы вживую....
О, я "Очерки русской смуты" недавно одолел!
Одолела.
-
ГЕРУА Борис Владимирович "Воспоминания о моей жизни"(т. 1-2, Париж, 1969-1970)
(http://www.grwar.ru/data/persons/300/276.jpg)
Геруа Борис Владимирович
* 09.03.1876 + xx.03.1942 н.ст.
Православный. Из дворян. Сын ген-майора Владимира Александровича Геруа (18.06.1839-21.12.1904). Образование получил в Пажеском корпусе (1895). В службу вступил 01.09.1893. Из корпуса вышел Подпоручиком (ст. 12.08.1895) в л-гв. Егерский полк. Поручик (ст. 12.08.1899). Окончил Николаевскую академию Ген. штаба (1904; по 1-му разряду). Штабс-Капитан гв. с переименованием в Капитаны ГШ (12.08.1903). После окончания академии по собственному желанию отправился в Маньчжурию и был назначен на должность ст. адъютанта 2-го арм. корпуса (10.06.-25.08.1905). После сражения у Ляояна — обер-офицер для делопроизводства и поручений (в разведывательном отделении) управления ген-квартирмейстера при ГК на Дальнем Востоке (25.08.1905-02.01.1906). Ст. адъютант штаба 42-й пех. дивизии в Киеве (02.01.1906-26.09.1908). Цензовое командование ротой отбывал в 168-м пех. Миргородском полку (05.11.1906-05.11.1907). Состоял в прикомандировании к Киевскому военному училищу для преподавания военных наук (26.09.1908-07.12.1909). Подполковник (ст. 29.03.1909). Помощник делопроизводителя в части 2-го обер-квартирмейстера (разведывательный отдел) ГУГШ (07.12.1909-01.02.1912). Экстраординарный профессор по тактике Николаевской военной академии (01.02.1912-18.02.1913). Полковник (ст. 25.03.1912). Ординарный профессор Николаевской военной академии (18.02.1913-22.09.1914). Цензовое командование батальоном отбывал в л-гв. Егерском полку (07.05.-29.09.1913). Начальник отделения управления ген-кварт. штаба Гл-щего армиями Юго-Западного фронта (с 22.09.1914). Врем. командующий 123-м пех. Козловским полком (с 01.10.1914; без назначения в ВП). За оборону Ясло 03.10.-04.10.1914 награжден Георгиевским оружием (ВП 20.11.1915). И.д. начальника штаба 5-й пех. дивизии (с 06.12.1914; фактически в должности не состоял, оставаясь до 04.1915 командующим 123-м пех. полком). И.д. начальника штаба 31-й пех. дивизии (с 04.1915). Командующий л-гв. Измайловским полком (19.05.1915-14.07.1916). Ген-майор (пр. 07.07.1916; ст. 30.08.1915; за боевые отличия). С 14.07.1916 ген-кварт. войск Гвардии, с 02.12.1916 - Особой армии. С 09.05.1917 и.д. начальника штаба 11-й армии. 31.08.1917 по приказу А.Ф. Керенского за участие в выступлении ген. Корнилова арестован и помещен в Быховскую тюрьму. Освобожден за отсутствием доказательств. С 22.09.1917 ординарный профессор Николаевской военной академии. Служил в РККА. В конце 1918 отказался от предложения начальника Военной академии ген. Андогского выехать в Казань и нелегально ушел в Финляндию, где находилась его семья. В конце 1918 выехал в Англию, где принял должность председателя Особой военной миссии по оказанию материальной помощи армиям генералов Миллера, Юденича, Деникина и адмирала Колчака. В связи с ликвидацией деятельности миссии в 1920 окончательно поселился в Лондоне в районе Челси. Делегат Российского Зарубежного съезда в Париже в 1926 от русской эмиграции в Англии. Состоял членом учебного комитета Высших военно-научных курсов в Париже. В 1930 в Париже на совместном научном заседании Русской академической группы и Высших военно-научных курсов выступил оппонентом на защите А.А. Зайцовым диссертации «Общая тактика». Затем прочел слушателям курсов доклад на тему «Армия – машина». Продолжил свое художественное образование в школах Челси и Слейда. Писал портреты, пейзажи и занимался книжной графикой. Участвовал в выставках Королевского общества художников-портретистов. 01.10.1935 избран действительным членом Королевского общества поощрения художников. Член совета Союза измайловцев, а с 1939 его председатель. Умер в Сент-Мэри, Девоншир, Великобритания. Похоронен на местном кладбище.
Соч.: Автор воспоминаний "Воспоминания о моей жизни"(т. 1-2, Париж, 1969-1970), ряда статей по военным вопросам.
Награды: ордена Св. Анны 4-й ст. (1905); Св. Станислава 3-й ст. с мечами и бантом (1905); Св. Станислава 2-й ст. с мечами (1907); Св. Анны 2-й ст. (06.12.1910); Св. Владимира 4-й ст. (06.12.1913); мечи и бант к Св. Владимира 4-й ст. (?); Св. Владимира 3-й ст. (ВП 01.1915); мечи к Св. Анны 2-й ст. (ВП 30.11.1916).
Высочайшие благоволения: ВП 18.03.1916 (за боевые отличия).
Здесь можно скачать:
-
ДОЛГОРУКОВ Павел Дмитриевич "Великая разруха. Воспоминания основателя партии кадетов. 1916–1926"
(http://statehistory.ru/books/Pavel-Dolgorukov_Velikaya-razrukha--Vospominaniya-osnovatelya-partii-kadetov--1916-1926/cover.jpg)
Оглавление:
Часть первая. Великая разруха
Глава 1. Февральская революция. 1917 год
Глава 2. Поездка на фронт. Апрель 1917 года. (Начало разложения армии)
Глава 3. Преддверие большевизма и Октябрьский переворот. 1917 год. (Москва и Московская губерния)
Глава 4. Вся власть Учредительному собранию! 1917—1918 годы. (Петропавловская крепость)
Год тому назад
Год тому назад. (Последние дни Шингарева и Кокошкина)
Речь в защиту убийц Шингарева и Кокошкина
Глава 5. В большевистской Москве. 1918 год
Глава 6. Бегство из Москвы. Екатеринодар. 1918—1919 годы
Прощание с Кубанью
На новоселье
Глава 7. Ростов – Новороссийск. 1919—1920 годы
Харьковские впечатления
Лицом к России
Глава 8. Феодосия – Севастополь. 1920 год
Глава 9. Константинополь. 1920—1921 годы
Глава 10. Белград. 1922—1923 годы
Глава 11. Париж – Польша – Россия. 1923—1926 годы
Неделя во власти ГПУ
Часть вторая. Десять Пасх
Часть третья. Князь Павел Дмитриевич Долгоруков. (Биографический очерк, написанный его братом Петром Дмитриевичем Долгоруковым)
Глава 1. Детство, гимназические и студенческие годы
Глава 2. Общественная и политическая деятельность до 1918 года
Пасха на фронте
Глава 3. Участие в белом движении и работа для Белой армии за границей
Глава 4. Первое путешествие в Россию
Глава 5. Второе путешествие и пребывание в Харькове до ареста
Материал для воспоминаний.. 1926 г. 3 июля. Харьков
Глава 6. Одиннадцатимесячная тюрьма и расстрел
Знатный путешественник, или как застрял в Харькове князь Павел Долгоруков
Глава 7. Отклики на смерть Павла Дмитриевича: панихиды, речи на собраниях протеста, статьи, соболезнующие письма, некрологи
Речь Н.Н. Львова на собрании в память Павла Дмитриевича 3-го июля 1927 года в Белграде
Заключение
Примечания
----------------
Князь Павел Дмитриевич Долгоруков в своей книге охватил десятилетний трагический период истории России. Он делится впечатлениями о первом своем путешествии по развороченной войнами и революциями, пропитанной кровью и страданиями земле и втором нелегальном проникновении в Советский Союз. Воспоминания Долгорукова носят не бытовой, а политический характер, они написаны человеком высочайшей нравственности, ясной и глубокой мысли. Основатель партии кадетов, единственной центристской фракции во 2-й Государственной думе, этот пожилой человек шел на верную гибель с поразительной твердостью и величием. Он осознавал свое возвращение в Советскую Россию как веление долга, продолжение служения Родине. Дополняет книгу биография Павла Дмитриевича, написанная его братом Петром Дмитриевичем, посвященная его памяти и содержащая воспоминания многих замечательных людей того времени.
*****
Воспоминания Павла Дмитриевича Долгорукова – представителя стариннейшего дворянского рода, крупного политического деятеля начала 20-го века, одного из лидеров земского движения в России, основателя Конституционно-демократической партии («партия Народной свободы») охватывают период с конца 1916 по 1926 год. Все эти годы князь Долгоруков был в центре политической борьбы в России, депутатом Государственной Думы он едет на фронт в апреле-мае 1917 года в тщетной попытке остановить начинавшийся развал армии. Летом-осенью 1917 года выступает на десятках собраний и митингов, руководит группой студентов-ораторов кадетской партии, в дни боев Москве все время был в Александровском училище – «цитадели контрреволюции», потом единственным из всех кандидатов от центристских и правых партий смог пройти в Учредительное собрание от губернии (не от городов). Потом арест вместе с Кокошкиным, Шингаревых и другими депутатами-кадетами (кстати именно тогда большевики впервые использовали термин «враги народа» как «юридическое» обоснование ареста), несколько месяцев заключения в Петропавловской крепости, после нелегальное пребывание в Москве, работа в Национальном Центре. Затем отъезд на юг и до конца Гражданской войны жизнь и деятельность князя Долгорукова будет связана с судьбой Добровольческой армии. Немолодой уже князь борется с большевизмом главным доступным ему оружием – словом. Он пишет массу статей в белой прессе, организует агитационную работу, участвует в Национальном Центре.
Князь Н.Н. Львов, старый знакомый и политический оппонент Долгорукова писал в 1927 году про новороссийскую эвакуацию «Грабежи в городе. Страх нападения зеленых. Отряд, посланный на усмирение восставших, перебил своих офицеров и ушел в горы. На улицах разнузданная солдатчина. На вокзале ругань и драки. Я помню в это время князя Долгорукова. Как сейчас вижу его на дырявом диване в сырой, темной каморке. Казалось, нет выхода. Люди кончали самоубийством. И я помню на собрании среди растерянных, упавших духом твердое заявление князя Павла Долгорукова: «Нужно идти в Крым и продолжать борьбу». Все спешили спастись из Новороссийска. Долгоруков остался. Он сошел с мола и сел на английский катер, когда красные уже вошли в город и шла стрельба на улицах. Имя Долгорукова неразрывно связано с армией».
После эвакуации из Крыма князь продолжает активную антибольшевистскую работу, много делает для объединения эмиграции в этой борьбе, для поддержания её «боевого духа». В 1924 году Долгоруков нелегально проникает на территорию СССР. Несмотря на арест ему удается скрыть свое настоящее имя и благополучно выбраться из лап ЧК. Второе его путешествие в Советскую Россию заканчивается арестом в Харькове и 11-месячным заключением. В 1927 году после убийства Борисом Кавердой одного из организаторов расправы с Царской Семьей советского посла в Польше П.Л. Войкова был расстрелян в числе 20 заложников – представителей русского дворянства и интеллигенции, частью находившихся в тюрьмах, частью арестованных уже после убийства Войкова.
Князь В.А. Оболенский писал: «Павел Дмитриевич шел сознательно на мученичество и смерть. И он так просто пошел в Россию и наверно просто принял заключение и казнь. Был он ведь мужественный человек. Нам всем казалось тогда, что это ненужная жертва с его стороны, да и он, вероятно, считал ее нужной больше для себя, для своей совести, не мирившейся с бесцельным эмигрантским житьем. А вот оказалось, неожиданно для нас всех, что пожертвовал он собой не только для себя, а для России и что его смерть стала огромным событием. Все газеты всех направлений, русские и иностранные, полны негодующими статьями, а среди русских ощущается тоже какой-то единый порыв. Вчера на панихиде церковь не могла вместить огромную толпу. Затрудняюсь даже определить ее размеры. Во всяком случае, это были не сотни, а тысячи. За всю эмиграцию я не видел ни одной панихиды, привлекшей такую толпу. И были все. Павел Дмитриевич так скорбел при жизни о том, что мы все враждуем друг с другом. А вот его смерть всех объединила. И это объединение не было шаблонным обычаем почтить память покойного. Все пришли в церковь, объединенные общим чувством печали, любви и преклонения перед величайшим примером самоотверженности».
Воспоминания князя Долгорукова, написанные «по горячим следам» в 1922-24 годах, ценны редким сочетанием широкой панорамы политической жизни России с массой мелких, характерных бытовых деталей того времени.
Книгу можно скачать здесь:
-
Баронесса Мария Дмитриевна ВРАНГЕЛЬ "МОЯ ЖИЗНЬ В КОММУНИСТИЧЕСКОМ РАЮ"
Мемуары баронессы М.Д. Врангель, матери Главнокомандующего Русской армией генерала П.Н. Врангеля "Моя жизнь в коммунистическом раю" повествуют о её жизни в революционном Петрограде с весны 1918 по осень 1920 года. В воспоминаниях описана жизнь «бывших» в период военного коммунизма, постепенное ухудшение их положения в занятых большевиками районах, расстрелы заложников, медленное голодное умирание людей, не соглашавшихся на сотрудничество с новой властью, попытки любыми способами вырваться за границу или в районы, контролируемые белыми войсками.
""Люди-звери""
Скачать можно здесь:
-
Ящик Т.К. "Рядом с Императрицей. Воспоминания лейб-казака"
Это уникальные воспоминания человека, чья судьба переплелась с судьбой Царствующего Дома самым необычным образом. Родился Тимофей Ксенофонтович в казачьей семье в 1878 году. И попав в 1905 году в состав сотни Е.И.В. Конвоя прослужил в ней 4 года (с 1905 по 1907 и с 1912 по 1914 гг), после чего стал ординарцем Николая Второго. Пройдя в этой должности всю войну Тимофей Ксенофонтович в 1917 году становится ординарцем вдовствующей Императрицы Марии Федоровны. И остается с ней до её кончины в Дании. В воспоминаниях нашли отражение интереснейшие эпизоды жизни Императора военных лет, крайне опасная ситуация в Крыму осенью 1917 – весной 1918 года, когда Мария Федоровна и другие Члены Императорского Дома едва не разделили в Крыму судьбу Великих Князей и Императорской Семьи на Урале. В мемуарах описаны также малоизвестные страницы первых лет пребывания Марии Федоровны в эмиграции.
-
ГОЛОВКИНА Ирина "Побеждённые"
Жанр: проза Описание: Роман "Побежденные" - это талантливое
художественное воплощение той грандиозной трагедии, которую пережил
весь русский образованный слой в результате революции 1917 г. и
установления большевистской диктатуры. Автор романа - И. В. Головкина
(урожденная Римская-Корсакова), внучка знаменитого русского
композитора, родилась в 1904 г. в Петербурге и, как тысячи людей ее
класса, испытала последствия лишения гражданских прав, ужас потери
самых близких людей на фронтах Гражданской войны и в застенках ЧК,
кошмар сталинских лагерей и жизни на поселении. Свой роман она
посвятила памяти тех людей, которые в условиях постоянных слежек,
доносительства, идеологического давления и бытового хамства, сумели
сохранить высокое человеческое достоинство, не поступились своей
совестью, не утратили любви к России и веры в ее грядущее возрождение.
В 1970-е и 80-е годы роман распространялся в самиздате и впервые был
опубликован лишь после краха коммунистической идеологии.
Роман Ирины Головкиной (Римской-Корсаковой) «Побежденные», ставший
сенсацией минувшего [1992] года, охватывает один из самых трагичных
периодов истории России гражданскую войну и репрессии 20-30-х годов.
Мучительный жребий, выпавший на долю русской интеллигенции, быть
побежденными, отразился на всех последующих поколениях.
-
Ирен де Юрша "Моя былая Россия…"
с предисловием и послесловием
Мать Ирен де Юрша была русской, отец французом, родилась она в
России в самые счастливые годы знаменитого «франко-русского альянса».
Оказавшись во Франции после большевистской революции, она соединяет
свою судьбу с бывшим офицером Белой Армии. Она умрет в Париже в 1984
году, не дожив всего лишь несколько лет до исполнения своей заветной
мечты – увидеть свою родную землю свободной от советской власти.
Рассказ, который она нам оставила, не претендует на литературные
изыски, он был предназначен только для родственников, но написан в
очень живом стиле, с забавными оборотами, иногда устаревшими, но не
лишенными очарования. Ее повесть совпадает со свидетельствами многих
русских эмигрантов, вынужденных спасаться бегством от Октябрьской
революции, но внимание привлекает точность описания пережитого, по
выражению Стендаля «достоверность фактов»: описание помещичьего и
крестьянского быта времени ее детства, слуг-мусульман. Это
«свидетельство очевидца» времени революции и гражданской войны:
вступление лицеистов Ростова-на-Дону добровольцами в Белую армию,
Кубанский Ледовый поход, поражение… Повествование ведется через
восприятие ребенка, потом молодой девушки - воспоминание счастливых
времен, которые совсем скоро обратятся в сплошной ужас.
В этих мемуарах последовательно описываются две совершенно не
похожих друг на друга эпохи.
Сначала трогательные детские воспоминания о «потерянном рае»,
счастливой юности в прекрасном поместье в далекой Уфимской губернии в
1 200 километрах на восток от Москвы, где население в основном состоит
из татар-мусульман, и в Москве, которая так и осталась для нее самым
прекрасным городом на Земле. Ее семья проводит там зиму, вращаясь в
высшем обществе, еще не подозревающем, что оно блистает уже своими
последними огнями.
Приверженностью к Православию, а также почти религиозным культом
императора Николая II пропитано все повествование. И за кажущейся
наивностью детских воспоминаний проступает трезвая ясность, с которой
она защищает Россию Николая II, находившуюся накануне первой мировой
войны на волне экономического и социального подъема. Война явилась для
России настоящей катастрофой, катаклизмом, кем-то справедливо
названным самоубийством Европы. Лишь немногим из нас известно,
например, о создании в России с 1912 года режима социального
страхования – за восемьдесят лет до создания его во Франции…
Свидетельство нашей мемуаристки здесь вовсе не наивно; оно
подтверждается самыми серьезными историческими исследованиями:
«Царствование Николая II, - пишет, например, историк мадам Каррер
д’Анкос, - которое часто описывается как время последовательных
неудач, приведших к неминуемой революции, было также временем
постоянных усилий, предпринимаемых для преобразования старой России в
новую, но все же остающуюся верной самой себе, с целью избежать
революции».
Вторая часть воспоминаний увлекает нас в бурю революции. Кто-то
сказал, что все общественные катастрофы – это еще и сумма бесчисленных
личных крушений. Свидетельство Ирен де Юрша во многом совпадает со
свидетельствами других русских дворян-эмигрантов: совершенная
неготовность к этой катастрофе, явившейся крушением привычного мира и
горячо любимой Родины. Эта неготовность проявилась даже в том факте,
что практически никто из иностранцев, живущих в России, перед
надвигающейся революцией не перевел капиталы за границу; напротив,
многие французы, немцы и прочие – как и отец нашего автора – вложили
все свое состояние в эту страну со столь многообещающим будущим.
Разразилась революция, и все они оказались за пределами России без
гроша, но с твердым убеждением, что возвращение будет очень скорым, и
многие, как не без юмора пишет об этом Ирен де Юрша, еще многие годы
«жили на чемоданах». Но, увы, им пришлось ждать целых семьдесят два
года!
Бесспорно, интересны страницы, посвященные героическому Ледовому
походу белых войск из Ростова-на-Дону на Кубань, в котором участвовал
ее юный брат. Он сам тоже вел дневник, к несчастью потерянный в
превратностях гражданской войны, но сестра уже успела ознакомиться с
ним и пересказала некоторые факты его, изложенные юным гимназистом.
Интересны также страницы, иногда поразительные по деталям, посвященные
созданию Белой армии, ее первым успехам, вызывающим надежду на близкую
победу, затем в Белом движении постепенно появляются трещины, провалы,
взаимные обиды, обоснованные или необоснованные слухи о предательстве…
Имеющая родственников из рода д. Ервийи (неудачный предводитель
высадки французских эмигрантов в Кибероне в 1795 году[1]), мадам де
Юрша проводит параллель между Белой Армией и Вандеей или движением
шуанов нашей собственной французской революции; те же примеры защиты
христианства – с теми же белыми знаменами, на которых во Франции было
изображено Сердце Господне, а в России – Терновый Венец, то же
движение юных добровольцев, благородно жертвующих своей жизнью, те же
ошибки, увы, на уровне штабов, где личная неприязнь играла главную
роль. Те же аналитические ошибки в выборе стратегии. Может, Белой
Армии нужно было идти форсированным маршем прямо до самой Москвы, как
предлагал генерал Врангель, пусть ценой опустошения арьергардов, но не
оставляя красным Троцкого времени на то, чтобы собраться с силами?
Может, в свое время вандейцам нужно было после взятия Сомюра, идти
прямо на Париж? Наполеон I утверждал, что тогда бы «их знамя
развевалось на башнях Нотр-Дам»… Но историю не переделаешь.
В 1924 году Поль Бурже в своем предисловии к «Воспоминаниям о
России» княгини Палей уже проводил параллель между Людовиком XVI и
Николаем II: тот и другой были движимы любовью к своему народу и были
обречены на одинаково трагичную судьбу. «Для того, чтобы была возможна
революции, - пишет он, - необходимы два условия: первое, чтобы
держатель власти был чрезмерно добр, второе, чтобы уважение к этой
власти было подорвано правдоподобной клеветой»… У нас, во Франции,
было дело Ожерелья королевы, у России был Распутин. Мария-Антуанетта
была «австрийской шпионкой», императрица Александра была «немецкой
шпионкой». Подпольная работа подорвала доверие обоих народов к своим
монархам, которые, будучи слишком слабыми, не сумели принять меры,
пока не стало слишком поздно. Так и произошел революционный толчок,
каждая волна которого была выше предыдущей. Император отрекается,
думая спасти свой народ, и тут же возликовали либералы, «бескровная
революция» - радуется князь Львов… Но они еще не знали, что ждало их
впереди! «Какая прекрасная революция!», - в свое время восклицал и
французский министр-социалист Альбер Тома… Но процитируем еще и Бурже,
который так характеризовал революцию: «Разбойничье предприятие,
учрежденное наивными людьми, продолженное интриганами и завершенное
злодеями». «Несомненно, - продолжает он, - что царское самодержавие
допустило много злоупотреблений. Но что они значат по сравнению с теми
преступлениями, вершащимися там с тех пор, как диктатура Советов
сбросила вековой строй, установленный Петром Великим и его
преемниками?»
И как же нам не удивляться «наивности» западной интеллигенции,
которая ждала семь десятилетий до развала СССР, чтобы открыть для себя
(с крайним изумлением, как говорят они) существование ГУлага и всего
того, что знали те, кто хотел знать, уже в 1920 году!
-
Иван Александрович Родионов
(http://www.peoples.ru/state/statesmen/ivan_rodionov/rodionov_11_s.jpg)
Родионов Иван Александрович (21.10[2.11].1866—24.01. 1940), писатель и общественный деятель. Родился в станице Камышевской области Войска Донского в дворянской казачьей семье. Получил военное образование. В качестве командира казачьей сотни участвовал в подавлении революционной смуты 1905. Выйдя в отставку, проживал в Новгородской губ.
Большую известность Родионову принес роман «Наше преступление» (СПб., 1909), впоследствии неоднократно переиздававшийся. В нем Родионов ярко показал «разобщение русского культурного класса с народом», что грозило России падением в «бездну, провал, дно».
Страшным злом для страны Родионов считал народное пьянство. Он постоянно заявлял: «По моему глубокому убеждению — Россия гибнет от двух главных причин: еврея и алкоголя».
Убежденный патриот-монархист Родионов принял участие в монархическом движении. В 1912 выступил в Русском собрании с двумя докладами («Неужели гибель?»), в которых показал, как «мы, арийцы, передовой авангард и главные силы созидательного человечества, приняли и беспрерывно принимаем на себя самые сокрушительные удары еврейства». И выступил с призывом: «Единственно идеальное решение еврейского вопроса, это полное изгнание евреев из русской земли».
Тогда же Родионов стал членом сформированной В.М. Пуришкевичем «Комиссии по разбору имеющихся на книжном рынке учебников». Результатом работы Комиссии стал коллективный труд «Школьная подготовка второй русской революции» (СПб., 1913), направленный на оздоровление начальной школы.
Произведения Родионова печатались в издании Русского народного союза им. Михаила Архангела журнале «Прямой путь».
Как боевой офицер Родионов в годы первой мировой войны был награжден 4-мя боевыми орденами. В 1917 отказался присягнуть Временному правительству. Поддержал выступление генерала Л. Г. Корнилова, был арестован и заключен в Быховскую тюрьму вместе с будущими вождями Белой добровольческой армии. Вышел на свободу накануне большевистского переворота и уехал на Дон.
Во время гражданской войны Родионов участвовал в 1-м Кубанском Ледяном походе белых добровольцев, о чем впоследствии написал книгу «Жертвы вечерние» (Берлин, 1922). Затем был редактором органа правительства генерала П. Н. Краснова газеты «Донской край». Одновременно издавал в Новочеркасске патриотическую газету «Часовой» (с сатирическим приложением «Крапива»). На страницах этой газеты Родионов опубликовал в 1918 «Сионские протоколы», вскоре вышедшие 2-мя отдельными изданиями и получившие широкое распространение на юге России.
В нояб. 1918 Родионов принял участие в проходившем в Ростове-на-Дону монархическом съезде, на котором, в частности, присутствовали видные монархисты Г. Г. Замысловский и В. А. Образцов. По итогам съезда Родионов был избран членом Юго-восточного краевого монархического центрального Комитета, созданного в целях «дальнейшего содействия пропаганде монархических идей и восстановлению монархии в единой неделимой России».
Гражданскую войну Родионов закончил в чине полковника. В эмиграции жил в Германии и Югославии. По-прежнему участвовал в монархическом движении: в 1923 стал помощником председателя Берлинского монархического объединения, избирался делегатом на Российский зарубежный съезд в Париже в апр. 1926. В мае 1938 в Белграде под председательством Родионова состоялась «встреча русских людей, верных заветам великого прошлого императорской России», на которой он произнес «красивую речь о монархизме и монархичности всего Русского» («Партизан» [Белград], 1938, № 9).
В эмиграции Родионов выпустил ряд новых книг, наполненных размышлениями о трагической судьбе России. Главного виновника русской трагедии он видел в «гангренозной заразе человечества — вездесущем жиде». Описывая кошмары большевистской революции, Родионов подчеркивал: «И над этим бездонным ужасом, сплошными муками и смертью царит налившийся христианской кровью ненасытный паук-жид.
Его нечистые ноги осквернили нашу священную землю, его зловонные уста заразой смерти наполнили наш родной воздух, наши богатства перешли в его карманы».
Ведь «жиду надо истребить нас, чтобы некому было протестовать, чтобы не осталось под небом живых свидетелей его вопиющих злодеяний, спорщиков и наследников к украденному им русскому имуществу, чтобы имущество это в конце концов оказалось выморочным».
Когда же «русский народ вымрет поголовно… на месте недавней великой Российской империи окажется необъятная пустыня, куда со всех концов земли нахлынут новые насельники».
И Родионов делает пророческое предупреждение: «Теперь у нас, русских, нет друзей. Мы почти сплошь окружены врагами. Человечество, как черное воронье перед издыхающей скотиной, алчными глазами следит за нашим умиранием, чтобы накинуться на нас, как на падаль, и каждый из народов ревниво следит за другими, чтобы конкуренты не опередили его в наживе нашими землями и нашим добром, когда нас не будет на свете.
Каждый из народов облюбовал себе жирные куски и уже заранее подсчитывает барыши.
В этом они ошибутся и ошибутся жестоко. Они сами упадут в ту самую яму, которую всеми мерами помогали жидам вырывать и углублять для нас, и упадут в тот момент, когда мы уже выкарабкаемся из нее» («Казачий сборник» [Берлин], 1922, № 1).
Итоговым произведением Родионова стало большое сочинение «У последних свершений», отрывки из которого были изданы в виде самостоятельных книг — «Сыны дьявола» (Белград, 1932) и «Царство сатаны» (Берлин, 1937).
В «Сынах дьявола» в художественной форме изложена сущность «Протоколов Сионских мудрецов». Эта книга вызвала положительный отклик главы Русской Православной Зарубежной Церкви митр. Антония («Царский вестник» [Белград], 1932, № 286). А бывший лидер Союза русского народа Н.Е. Марков рекомендовал иметь ее каждому русскому патриоту («Мировая служба» [Эрфурт], № 4).
Наумов С.
======
P.S. Именно Родионов Иван Александрович может являться настоящим и единственным автором романа "Тихий Дон", где авторство до сих пор приписывается М. Шолохову...
(http://www.sotnia.ru/forum/download/file.php?id=3058&mode=view)
Комментарий к фото: Группа арестованных генералов и офицеров во главе с ген. Корниловым и Деникиным в период быховского заточения. 1917 год
Полковник (здесь, еще в звании есаула) Родионов И.А. под № 19 в левой части фото.
Здесь можно скачать книгу РОДИОНОВА И.А. "Жертвы вечернiе":
-
Василий Витальевич Шульгин "Три столицы"
От издательства
Имя В. В. Шульгина, автора этой книги, в нашей стране мало известно, хотя многие советские историки, да и писатели, обращаясь к эпохе «крушения Империи», обильно цитировали его выступления в Государственной думе, его статьи и книги. Интерес к ним растет, потому что Шульгин провидчески трактовал многие проблемы социального и государственного устройства, межнациональных отношений, экономической политики, в последние годы оказавшиеся в центре внимания нашего общества. Его доводы со знаками плюс или минус цитируются даже в прениях на самой высокой трибуне — в Верховном Совете СССР.
В прошлом — владелец газеты «Киевлянин» и сам блестящий публицист, великолепный оратор, завораживавший слушателей, по своим убеждениям Шульгин был ярый монархист.
И вот судьба: ему пришлось участвовать в событии, имевшем историческое значение для России, — отречении Николая II от престола.
В издательстве «Современник» в 1989 году под одной обложкой вышли книги его воспоминаний «Дни» (о событиях 1905 и революции 1917 года) и «1920» (об агонии белогвардейцев в гражданской войне). Своеобразным продолжением ее стала «Три столицы», вышедшая впервые за рубежом в 1927 году.
В 1925 году, живя в эмиграции, Шульгин нелегально перешел советскую границу и совершил путешествие по трем городам — Киеву, Москве и Ленинграду. Свои впечатления от этой новой для него страны он описал в «Трех столицах».
Несомненно, что у любого читателя отношение к этой книге будет неоднозначное и противоречивое, потому что очень уж противоречивой фигурой был сам автор. Если взглянуть на его политическую деятельность, начиная с участия в работе Государственной думы и позже, в эмиграции, ему доставалось и от «чужих», и от «своих» (иные «свои» даже называли его «предателем белой идеи»).
Бесспорно одно. Книга эта, как и мемуары многих других видных деятелей России, участвовавших в политической жизни государства начала нынешнего века, — это документы сложной революционной эпохи, трагически разделившей наш народ на непримиримых врагов.
Недаром после выхода «Дней» и «1920» за границей В. И Ленин ознакомился с ними и дал указание переиздать их у нас Что и было сделано.
Этот факт, кроме всего прочего, говорит об определенной корректности В И. Ленина в отношенин к политическому противнику В В. Шульгину — чего нельзя сказать об отношении В. В. Шульгина к В. И. Ленину.
И потому издательство «Современник», печатая «Три столицы», считает необходимым опустить некоторые наиболее грубые и оскорбительные выражения в адрес Владимира Ильича. К тому же сам автор, по свидетельству людей, хорошо знавших его, впоследствии сожалел о своих бестактных высказываниях.
«Три столицы» писались в обстановке, когда автор из соображений конспирации не мог трактовать события так, как они происходили на самом деле, называть подлинные имена и мотивы. Издательство поэтому сопровождает книгу статьей «Ключи к «Трем столицам» писателя Дмитрия Жукова, общавшегося с В В. Шульгиным и любезно предоставившего для публикации хранящуюся у него рукопись «Неопубликованной публицистики».
*****
ШУЛЬГИН В.В. "1921 год"
Книги можно скачать здесь:
-
ГЕРЛАХ В.Л. "Изменник"
(http://sammler.ru/uploads/post-196-1385647422.jpg)
ПОСЛЕСЛОВИЕ ИЗДАТЕЛЯ
Автор биографического романа “Изменник” Владимир Леонидович Герлах считал
своей главной задачей рассказать правду о той страшной войне, войне в которой по
обе стороны воевали русские люди. И не его вина, что этот роман был не известен
в нашей стране, время было такое. Теперь, надеюсь, что-то начинает меняться в на-
шей жизни и мы уже можем прочитать “Изменника” не только в читальном зале
“спецхранов”.
Я познакомился с романом В. Л. Герлаха, вроде бы, совершенно случайно. Мне на
сайт пришло письмо из далёкой страны, где автор писал, что у него есть для меня
предложение по изданию редкой, даже на западе, книги. И назвал автора и название
романа, которые для меня ничего не говорили. Пока я ждал от этого человека ска-
ны книг, а роман вышел двумя книгами, я стал искать информацию об авторе и его
романе в интернете. К сожалению не Гугл, и уж тем более Яндекс мне практически
ничем не помогли. Единственное что мне удалось найти это “рецензию” на второй
том романа написанную в лучших традициях передовиц газеты “Правда” 70-х годов
прошлого века. Прочитав опус этого “рецензента в штатском” я понял, что обяза-
тельно издам этот роман, раз он вызвал столько ненависти в подобном деятеле.
Вскоре я получил сканы обоих томов романа и смог приступить к чтению. Сказать
что роман мне понравился, это не сказать ничего, я забросил работу пока не прочёл
оба тома. Я понял, почему он возбудил такую ненависть у “рецензента” – потому что
ничего правдивее и искреннее я до сих пор не читал. С тех пор я стал жить одной
мыслью продлить жизнь романа и пробить ему дорогу к российскому читателю.
Попытка выяснить что-то о самом Владимире Леонидовиче с наскока была неу-
дачной, в интернете о нём практически ничего нет. Но кое-что всё же узнать удалось,
благодаря российским историкам и эмигрантам.
Итак, Герлах Владимир Леонидович родился в одной из прибалтийских губерний
1 июля 1899 года в дворянской семье 38-летнего выпускника Рижского политехниче-
ского института инженера Леонида Герлаха. Владимир был младшим из трёх братьев,
старший Георгий родился в 1892, средний - Борис в 1897. Оба брата закончили Кон-
стантиновское артиллерийское училище, Георгий в 1912, Борис в 1916, оба воевали в
Великую войну и оба в Гражданскую войну в ВСЮР. Не известно поступал ли Вла-
димир в Константиновское училище, но в 1918 он тоже в ВСЮР бомбардиром, а 22
ноября 1919 года произведен в подпоручики. Первопоходник, георгиевский кавалер.
Участник Второй мировой войны, закончил службу в чине обер-лейтенанта коман-
диром 654 Восточного батальона во Франции. Затем тридцать три месяца во фран-
цузском плену, где Герлах и написал свой роман “Изменник” на основе сделанных за
время войны записок, который благодаря жене был вывезен из лагеря и стараниями
СБОНР опубликован в 1968-1969 годах.
После освобождения из плена Владимир Леонидович долгие годы был Предсе-
дателем ореховского Русского Национального Объединения в Великом Герцогстве
Люксембургском. Потом жил во Франкфурте на Майне и работал в редакции жур-
нала “Посев” (1964), затем эмигрировал в США где и скончался 28 июня 1978 года,
похоронен в Ново-Дивеево. Жена Фаина Михайловна пережила мужа почти на 10 лет
и скончалась 25 октября 1987 года, похоронена вместе с мужем. По непроверенным
данным памятник на могиле супругов работы их пасынка - Всеволода Борисовича
Михайлова, который, возможно, также является и автором портрета В. Л. Герлаха
помещенного в первом томе “Изменника”.
Вот всё, что пока удалось узнать о первопоходнике и георгиевском кавалере баро-
не Владимире Леонидовиче Герлахе. К сожалению…
Но поиски продолжаются!
*******
Вступление
Война 39-45 г.г. ни с чем несравнима за всю известную нам историю человече-
ства, по количеству крови людей, пролитой напрасно, по количеству человеческих
страданий, выстраданных напрасно. Естественно поэтому огромное количество
литературных трудов, посвященных этим шести, только шести годам. Эти труды
должны были запечатлеть для будущих поколений страшное время. Показать вели-
чие духа одних людей борющихся и гибнувших за добро и, в конце концов, побе-
дивших и все ничтожество других, бес славно погибших в своих тщетных попытках
возвеличить зло. Ибо, согласно этим многочисленным литературным трудам, добро
восторжествовало и те, кто боролся за его победу, были вознаграждены не только
материально, но, и это самое главное - морально, в то время как враги добра были
уничтожены физически и духовно.
Но подойдем ближе к делу ввиду того, что нас, рус ских людей, больше всего ин-
тересуют события, в которых принимали участие русские и советские люди. Одни
на сто роне Совсоюза, другие против него. Одни на бесчисленных военных и граж-
данских постах борющегося за свое суще ствование Совсоюза и вождей Компартии,
другие против них, в многочисленных военных подразделениях, созданных немца-
ми, на гражданской службе в роли коллаборантов, людей ошельмованных не только
усердными служителями компартии, но и иностранцами, союзниками Совсоюза,
ко торые не остановились отдать на смертные муки и позорную смерть всех «из-
менников родины».
Со времени войны прошло 22 года и за это время появилось множество лите-
ратурных произведений на рус ском языке на нашей бывшей родине, и очень мало
здесь за рубежом. Писали во время войны и продолжают писать до сих пор, и, на-
верное, нескоро остановятся. И, наверное, через много лет, лет через пятьдесят бу-
дет новый Толстой, который напишет новую «Войну и мир». Ему будет нелег ко, в
особенности потому что, как русскому человеку, ему будет импонировать военная
и гражданская доблесть совет ских людей, защищавших свою родину и ему будут
пре тить фашистские захватчики и те, чрезвычайно многочи сленные «изменники»,
которые этим фашистам служили, следуя идеалам, ничего общего с этой службой
не имеющим.
Но, если этому новому Толстому не удастся преодо леть свою национальную гор-
дость, у него ничего не полу чится. Как не получилось у множества советских писа-
телей. А у них ничего не получилось потому, что не было у них нюансов в красках,
которыми они клали мазки на огром ные полотна, посвященные этим страшным
годам. У них были только две краски: розовая и черная. Все розовое, что касалось
советских патриотов, все черное, чем были распи саны фашисты и их «презренные
слуги». Короче: немцы - фашисты: негодяи, трусы и звери, еще хуже, презренней
- их слуги, «изменники родины». В то время, как советские патриоты: рыцари без
страха и упрека, храбрые, самоотвер женные, благородные защитники всех угнетен-
ных и оскорб ленных.
Следствием такого подхода к литературному труду, подхода, легко объяснимого
исполнением заданий компар тии и их вождей, и явились постоянные неудачи. На
сот нях страниц их романов перед нами проходят, говорят, страдают и умирают не
живые люди, а мертвые марионетки, которых дергают за веревочки ловкие фокус-
ники и за ко торых вещают по заранее подсунутым шпаргалкам опытные чревове-
щатели. Результат: часто талантливо написанные произведения обращаются в ворох
макулатуры, осужденной к забвению еще нашим поколением. Но, конечно, бывают
исключения, увы еще редкие и несмелые попытки вырваться из этого заколдованно-
го круга фикций и лжи, которыми окутана литература там на родине.
Мне пришлось всю войну провести в немецкой форме с самого начала в Совсо-
юзе и до конца - во Франции. Мне пришлось все время сталкиваться с советски-
ми людьми, во еннопленными, партизанами, инженерами, агрономами, докторами,
учителями, рабочими и колхозниками, мужчинами и женщинами. Наконец, с бес-
численными «изменниками». Я все время старался их понять и, мне кажется, я по-
нял их горькую жизнь во время немецкой оккупации. В то ужасное время, которое
можно определить одним словом -
БЕСПОЩАДНОСТЬ.
Беспощадность со стороны надменного оккупанта, для которого советский чело-
век был простым двуногим живот ным, из которого требовалось выжать максимум
того, что мог дать затравленный, умирающий от голода человек. Пе ред тем как его
за ненадобностью уничтожить.
Беспощадность со стороны советской власти и ее вер ных слуг. Слуг, которые ви-
дели в несчастном замученном со ветском обывателе, только презренную массу, обя-
занную по виноваться и работать до смерти для вящей славы комму низма...
Во время войны я делал записи, отмечая события и людей, которые проходили
мимо меня, потом, когда я по пал в плен к французам, в течении 33 месяцев, сиденья
за колючей проволокой лагеря и военной тюрьмы из этих на бросков я писал роман.
Я старался вывести в нем живых людей, таких, каких я видел на самом деле, когда
пытался, с каким горьким упорством, понять, на фоне событий, свидетелем кото-
рых я был. Потому что по моему, для того чтобы литературное произведение имело
хотя бы малый шанс пережить его автора, оно должно соответствовать следующе-
му требованию: быть художественным вымыслом, построенным на действительно
бывших событиях, где при нимают участие живые люди.
В заключение хочу заметить, что без помощи моей любимой жены, которой уда-
лось из лагеря военнопленных немецких офицеров увезти мои заметки и затем быть
моим первым, беспристрастным критиком, мне не пришлось бы написать этот ро-
ман. Ей мой земной поклон, ей я посвя щаю эту книгу.
В.Л. Герлах
Здесь можно скачать книгу ГЕРЛАХ В.Л. "Изменник":
-
ЗУРОВ Л.Ф. "Кадет"
КАДЕТЫ В ЯРОСЛАВСКОМ ВОССТАНИИ.
О книге Леонида Зурова «Кадет» Из журнала "Кадетская перекличка" № 17 1977г.
Недавно мне попала в руки небольшая книжка Леонида Зурова, с заинтересовавшим меня названием «Кадет». Леонид Зуров один из талантливых эмигрантских прозаиков, ученик и последователь Бунина, начавший писать в Зарубежье. Содержание повести - конец Ярославского корпуса и участие кадет в Ярославском восстании в июле 1918-го года. Тема для нашей зарубежной литературы редкая. Наши писатели, не в пример советским, почему-то редко затригавают такие темы.
Ярославское восстание было одно из самых известных и крупных восстаний того времени. Это восстание называют «Офицерским», т. к. его ядром было в главном молодое офицерство, к которому примкнули юнкера и учащаяся молодежь. В начале был успех - восставшие заняли Ярославль, в котором в то время находился штаб Северного фронта Красной армии, а также на короткое время они захватили и Рыбинск. Но потом большевики спешно перебросили сюда верные им войска (курсантов, латышей, мадьяр, китайцев) и окружили город. У них были бронепоезда, броневики, тяжелая артиллерия, у восставших же под конец не хватало даже патронов для винтовок. Безжалостно бомбардируемый красной артиллерией город горел. Нового притока добровольцев в окруженном городе не было. Большевики же бросали в бой все новые и новые силы, но несмотря на все это белые продержались шестнадцать дней.
Обещанная помощь Союзников, которые якобы высадились в Архангельске и на которую восставшие, начиная восстание, так рассчитывали, не пришла. Да она и не могла придти: восставшие были заведомо и бессовестно обмануты или были кем-то по ошибке неправильно информированы. Союзники высадились в Архангельске только через две недели после того, как восстание было подавлено. Кадеты ярославцы одни из первых примкнули к восставшим. Их было немного, но тем не менее они оставили след в истории этого восстания.
Восстание началось на рассвете 6-го июля нападением небольшого отряда (около 100 человек) под командой полк. Первухина, руководителя восстания, на склады вооружения на окраине города. В воспоминаниях участников восстания Б. Годлевского и Л. Бека («Новое Русское Слово», 30 сект. 1973 г.) можно прочитать: «Через несколько минут после взятия артиллерийского склада 30 кадет Ярославского корпуса выехали на авто-пулеметных машинах в город». Это говорит о том, что кадеты уже были в отряде полк. Первухина при взятии складов вооружения, т.е. были среди первых, начавших восстание.
Мне говорили, что повесть «Кадет» автобиографична и что Зуров сам был ярославский кадет. Как он пишет, уже февральскую революцию корпус встретил отпором. Во время первых первомайских торжеств кадетский оркестр отказался играть марсельезу, отговорившись тем, что они еще ее не разучили. Во время Корниловского выступления кадеты, возмущенные поведением Керенского, готовы были взяться за оружие и только ждали приказа, чтобы идти за Корниловым.
Когда после октябрьского переворота большевики потребовали от кадет сдать оружие, 1-ая рота ответила отказом. Когда в первые дни власти большевиков манифестация рабочих проходила мимо корпуса, кадеты открыли настеж окна и кадетский оркестр бесстрашно грянул старый русский гимн. В начале ноября было получено известие, что большевики собираются послать в корпус карательный отряд. В предвидение этого директор распустил кадет по домам. Митю (главное действующее лицо этой повестие) в поезде, когда он ехал домой, солдаты и матросы, узнав, что он кадет, начали избивать и издеваться над ним; собирались повесить на крючке. - «Господи, неужели конец?» -- подумал Митя и, собрав последние силы, рванулся, протащив державших его за руки солдат. - «Э, что возжаться, - сказал весело матрос, - выкинем!» - «Ну, ваше благородие, довольно землю пачкали!...» Его вынесли на площадку. Раскачивали под команду матроса... Путь быстрой белой лентой бежал внизу. Перед лицом мелькнули поручни, зеленый угол вагона, донесся хохот, крик, выстрел, а потом его ударило боком о землю, перевернуло в воздухе и зарыло в снег. Слабо простонав, он сел. Кровь с лица падала на снег...».
Митя остался жив. Как потом говорила вынянчившая его няня: «Видно мать за тебя молилась». Он добрался домой, но долго там не задержался. В конце июня (1918 г.). Митя получил записку: «Всех, кто желает принять участие, просят явиться». Это был договоренный между кадетами сигнал, что борьба начинается. Митя не задумываясь едет в Ярославль. Там совершенно случайно попадает в небольшой отряд, которым командует его учитель математики. Этот отряд налетом занимает Рыбинск. Но командиром учитель математики оказывается неумелым и отряду грозит гибель. Положение спасает старый полковник Лебединский, который принимает на себя командование отрядом.
Потом их отряд оказывается в небольшой деревушке, на берегу речки, и получает два дня неожиданного отдыха. Сбрасывая с себя рубашки и превращаясь в жизнерадостных «белотелых мальчишек», забывших обо всех пережитых ужасах, они купаются в речке, купают отрядных лошадей, забираются на сеновал и оттуда «прыгают вниз по команде, уходя по уши в рыхлое сено». Увидевшая такое веселье хозяйка их двора приходит в ужас: - «Ой, Боженьки, как они прыгают! Мальцы, да вы на гвозди напоритесь, да и сено стискаете. Неужто вы и взабыль солдаты?!»
Потом этих «взабыль солдат» спешно вызвали в Ярославль, там не хватало сил, начиналась развязка. Бои перекинулись в город и велись на улицах, в парках, садах. С каждым днем редели повстанческие ряды. Но отходили, не отдавая без боя ни одной пяди земли, унося на руках раненых. В последнем бою отряда, после которого отряд распался, был ранен Коля Лагин, друг Мити, тоже кадет ярославец.
Нужно сказать, что одновременно, на фоне всего происходящего, разыгрывается первая, очень трогательная любовь между Митей и гимназисткой Аней, по прозвищу «Куний мех». После того как распался отряд, Митя ведет раненого Лагина к Ане, которая его перевязывает. Свидание получается очень коротким. А потом хватающее за душу расставание, а дальше трагический конец - через день Аня вместе со своим отцом, старым полковником, была расстреляна большевиками.
Последним оплотом белых был Спасский монастырь, когда-то в далеком прошлом перенесший татарскую осаду. В монастыре засело около двухсот белых, среди них Митя и Коля Лагин. ... «Кадет поставили у выщербленных когда-то татарскими бревнами стен»... ... «Красные обстреливали монастырь из-за реки, пробовали пробиться к нему заливными лугами, но были отбиты»... ... «Монахини из Казанского монастыря приносили защитникам просфоры, перевязывали раненых. Раненых клали в церкви, а у крылечка клали убитых»... ... «По убиенным служили панихиды»... ...
«А красная батарея продолжала бить по монастырю, разбрасывая по заросшим травою камням кадетскую и монашескую кровь.»... ... «Митя запомнил навсегда пламенные языки, дрожащие на черных струях реки Котросли, розовую от огня церковь с сияющим в ночи крестом, страдающие от раны глаза Лагина, тягучие волны набата и благословляющую руку седого монаха: - «Спаси вас Бог, дети!» -
Митя был один из немногих оставшихся в живых участников Ярославского восстания. Позднее ему удалось пробраться в Прибалтику к ген. Юденичу, где он продолжал борьбу с большевиками.
Всем, кому попадется в руки книга «Кадет» Леонида Зурова, советую ее прочитать. Это книга об одной из героических страниц нашего кадетского прошлого.
Здесь можно скачать книгу ЗУРОВА Л.Ф. "Кадет":
-
Сегодня у нас на сайте интересное и необычное обновление. Оно появилось благодаря исключительной работе Николая Федоровича Ватутина, жителя села Средний Егорлык(Лежанка) Ростовской обл. Это книга воспоминаний Эрика Бредта "Моя жизнь, любовь и невзгоды на Ставрополье". Книга очень интересной судьбы. Её автор – немецкий военнопленный, проживавший в 1916-1919 гг. на Ставрополье в селе Лежанка. Первая версия книги вышла в Германии в 1926 году, но уже после 2-ой Мировой войны ее автор(известный актер) написал вторую, гораздо более подробную версию своих воспоминаний, но она пролежала дома, невостребованная, до его смерти. Сегодня эта книга вышла благодаря усилиям его дочери Эрики и Николая Федоровича Ватутина. Николай Федорович совершил поистине подвиг, переведя книгу, написанную старинным готическим шрифтом на русский язык. Благодаря их усилиям эта книга пришла к читателям. Воспоминания Эрика охватывают спокойную предреволюционную жизнь военнопленных, работавших в крестьянских и казачьих семьях Ставрополья, революционный 1917 год, 1-й Кубанский (Ледяной) поход и вихрь Гражданской войны 1918-19 гг. Почти все друзья Эрика сгорели в этом огненном вихре, кто зарубленный белыми, кто расстрелянный красными, сам же Эрик, провел несколько месяцев в ставропольской тюрьме, где стал свидетелем расправы над офицерами и гимназистами – участниками антибольшевистского восстания летом 1918 года в Ставрополе. Предисловие к этой интересной книге вы можете прочитать ниже.
Книга нигде не издавалась.
***
Эрик Бредт "Моя жизнь, любовь и невзгоды на Ставрополье"
Записки немецкого актёра - военнопленного 1916 – 1918г.г.
(http://s019.radikal.ru/i604/1401/b7/73ee0a5b8be8.jpg)
Эрик Брэдт (1890 – 1965)
Предисловие
После возвращения из Среднего Егорлыка (Лежанки) в Лейпциг зимой 1919 года мой отец, Эрик Брэдт (Erik Bradt), сразу же возобновил работу в театре. Его полные захватывающих впечатлений от времени, проведённом в России, и точные, подробные заметки, записи, наброски все больше побуждали его написать обо всём пережитом.
В 1926 году в издательстве «Matthes», в Лейпциге, появился первый том его книги «Пахарь поневоле», а в 1927 году второй том.
О книге много и хорошо говорили, успех воодушевил моего отца. Наряду с работой в театре, он решил и далее посвятить себя писательской деятельности.
В 1932 году он приехал на работу в Гамбургский театр. В Гамбурге только что была основана радиокомпания.
Новое средство массовой информации - радио - его очень заинтересовало. Он писал пьесы для молодого радиовещания, также радиоспектакли для детей и подростков и выступал, как актер, во многих радиопередачах. Я помню две передачи, темами которых были русские произведения (легенды): «Чудотворные нищие» и «Святой сапожник».
В 1935 году он написал пьесу о полярном исследователе Фритьофе Нансене, которая была поставлена в Данциге в 1936 году.
В 1935 году мой отец женился на моей матери - актрисе Еве Бишофф (Eva Bischoff), игравшей в Гамбургском театре.
1940г.- родился мой брат Йоханес (Johannes).
1941г.- родилась я – Эрика (Erika).
Страшные годы войны 1939-1945 г.г. мой отец провел в городе Гамбурге, который с 1941 года постоянно подвергался бомбардировкам. В 1943 г. из-за этого мы, дети, с мамой должны были бежать из Гамбурга. Эти два последних года войны, во время которых мой отец был отделен от своей жены и детей, и ничего о них не знал, стоили ему многих сил.
В конце 1945 г. вся маленькая семья снова была вместе, переживая голодные послевоенные годы. В 50-х годах все нормализовалось, и мы, дети, могли расти в любящей, теплой атмосфере.
Вспоминаю отца, сидящего на кухне с нами, своими детьми, и рассказывающего. Он никогда не говорил о войне. Он рассказывал о жизни в деревне, с лошадьми и коровами, о пахоте в степи, о хороших русских людях, и как трудно пасти стадо овец.
Он также рассказывал, как однажды одна русская крестьянка подарила ему синюю рубаху в белый горошек.
Я слушала эти рассказы, как сказки.
Мой отец не мог забыть ужасных, но порою и прекрасных лет в России.
Снова и снова он возвращался к своим воспоминаниям о Лежанке и Насте.
И, спустя тридцать лет, он решил рассказать всё еще раз, совсем по-другому, гораздо более подробно, чем в «Пахаре поневоле», более реалистично, рассказать от первого лица. Даже название будущей книги было изменено. Второе издание должно было называться: «Настя. История моей жизни, любви и невзгод в Лежанке».
В 1965 году мой отец умер.
Рукопись не была напечатана, и в течение десятилетий оставалась обычной пачкой бумаги.
Да, прошло много времени, пока я, наконец, прочла рукопись и с изумлением поняла: Лежанкой же называется «Средний Егорлык»! Эта Лежанка – Средний Егорлык – существует на самом деле!
Теперь я, наконец, могла найти на карте России это степное село, южнее города Ростова, и в августе 2009 года я поехала туда в первый раз.
Я показала страницы из книги моего отца в школе учителям Татьяне Владимировне Стецюре, Раисе Акимовне Поляковой и обнаружила открытые сердца и тёплый интерес. Николай Фёдорович Ватутин показал места, где жил и работал мой папа.
На Рождество 2011 года Николай Фёдорович Ватутин прислал мне свою книгу «Человек и малая родина», в которой он также писал о моем отце и упомянул о моём визите. Я была вне себя от радости.
Мы связались друг с другом и очень быстро сошлись в одном: рукопись моего отца обязательно должна быть переведена и издана книгой!
Книга принадлежит Лежанке, она принадлежит истории этого места, она ближе и роднее жителям Лежанки , чем людям в Германии.
Николай Фёдорович Ватутин переводил два тома «Пахарь поневоле», которая напечатана готическим шрифтом, для сравнения событий и редактирования рукописи и подобрал иллюстрации. Преподаватель Ростовского университета, Дикалова Татьяна Александровна, сделала перевод первой части рукописи. Ватутин Николай Фёдорович перевёл вторую часть. Елена Петровна Ватутина оформила текст на компьютере.
Таким образом, в результате совместного немецко-русского сотрудничества, возникла эта книга.
Я благодарю всех от всего сердца, и желаю книге моего отца найти много заинтересованных читателей в Лежанке и России.
Эрика Корделия Моос-Брэдт (Erika Cordelia Mohs-Bradt).
г. Кассель. 2012 г.
***
Здесь можно скачать книгу БРЕДТА Эрика "Моя жизнь, любовь и невзгоды на Ставрополье":
-
"Русский Корпус на Балканах во время II Великой войны 1941—1945 гг. Исторический очерк и сборник воспоминаний соратников" под редакцией Д.П. Вертепова (издательство "Наши Вести", Нью-Йорк, 1963 г.)
В книге описывается боевая страда Русского Корпуса на Балканах во время Второй великой войны 1941-1945 годов и она является сборником воспоминаний соратников.Книга, обнимающая 416 страниц хорошо иллюстрирована: портрет последнего командующего Русским Корпусом (ныне председатель Союза чинов Русского Корпуса) полковника А.И.Рогожина; затем портреты основателя и первого командира Корпуса генерала М.Ф.Скородумова и последующего - ген.штаба генерала Б.А.Штейфона; много фото-снимков высшего командного состава Корпуса, а также снимков, иллюстрирующих жизнь Корпуса - начало формирования, прибытие пополнений, смотры на походе и т.п."Русский Корпус - явление единственное и беспримерное" - говорится в введении к этой книге."Нигде и никогда не было случая, чтобы после двадцати лет эмиграции люди на чужой территории доблестно сражались, хотя и в чужих мундирах, за свои возвышенные патриотические цели".Русский Корпус на Балканах был прямым продолжением вооруженной борьбы против большевиков на территории России, прерванной на двадцать лет, когда белые армии принуждены были уйти в изгнание. Необходимо отметить, что районы комплектования Корпуса были немцами ограничены лишь балканскими странами, как то: Румынией с Буковиной, Бессарабией (и то не сразу), Сербией, Болгарией, Хорватией, Грецией; позже, по настоянию немцев, дала согласие и Венгрия. Поэтому районы вербовки людей для Корпуса в других странах рассеяния русских эмигрантов были закрыты. Лишь по личной инициативе небольшое количество добровольцев стеклось из других стран, как это мы видим из вышеприведенных данных. Даже в самой Германии вербовка была запрещена...
Ф.Кариус
"Вестник первопоходника" № 82/83 Август-Сентябрь 1968 г.
*******
В книге много фотографий, скачать можно здесь: http://www.belrussia.ru/page-id-3674.html (http://www.belrussia.ru/page-id-3674.html)
-
Николай Реден "Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914–1919"
Николаю Редену пришлось пройти через невероятные испытания, увидеть жизнь медвежьих углов России, узнать тюрьму и оценить всю прелесть воли. Когда разразилась революция, юный гардемарин оказался в своей стране во враждебном окружении. Он перешел границу с Финляндией, воевал в составе Белой армии в Эстонии. После разгрома белых с группой молодых флотских офицеров на похищенном корабле он совершил переход в Копенгаген. Не раз пришлось юноше побывать на грани жизни и смерти. Судьба хранила Редена, ему удалось, пройдя множество испытаний, найти новую родину и не забыть о своей принадлежности к народу страны с трагической, но великой историей.
Книгу можно скачать здесь:
-
Монастырев Н.А. "Гибель царского флота"
(http://www.belrussia.ru/kontent/pict/Biogr/mona.jpg)
ВВЕДЕНИЕ
Глава I. ПЕРЕД ВЫПУСКОМ
Глава II. СЕВАСТОПОЛЬ
Глава III. В ШКОЛЕ ПОДВОДНОГО ПЛАВАНИЯ
Глава IV. ВОЙНА
Глава V. РЕВОЛЮЦИЯ И ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА
Глава VI. КОНЕЦ
Н.А. Монастырев. Гибель царского флота.
Введение
Предлагаемые современному российскому читателю мемуары принадлежат офицеру Императорского Черноморского флота Нестору Александровичу Монастыреву. Имя для широких читательских кругов наших соотечественников абсолютно неизвестное, тем более, если принять во внимание, что публикуемые воспоминания, как и все остальные работы Монастырева никогда не издавались на русском языке.
Однако лет 40 — 50 назад среди обитателей Русского морского зарубежья и профессиональных морских историков Запада книги Нестора Монастырева, по праву считавшегося патриархом русской зарубежной маринистики, пользовались широкой известностью и популярностью. Изданные на французском, немецком и итальянском языках они заняли достойное место в коллекциях лучших библиотек Европы и Северной Америки.
Капитан 2 ранга Нестор Александрович Монастырев родился в Московской губернии 16 ноября 1887 года. После нескольких курсов Московского университета неистребимая тяга к морю превращает его в 1909 году из столичного студента в юнкера флота. После сдачи положенных экзаменов по полной программе Морского корпуса Монастырев получает 5 октября 1912 года офицерский кортик и погоны мичмана.
Первые годы морской службы прошли на кораблях Черноморского флота. Перед войной Нестор Александрович окончил Школу подводного плавания на Балтике, но остаться в рядах Балтийского флота ему не удалось. Вместе с остальными офицерами-черноморцами Монастырев вернулся в Севастополь.
В первые месяцы мировой войны на Черном море Нестор Александрович плавал на эскадренных миноносцах, поддерживавших правый фланг наших войск, наступавших на Трапезунд, а затем получил назначение минным офицером на только что построенный, единственный в мире подводный минный заградитель «Краб». На «Крабе» Монастырев участвовал в знаменитой постановке мин у Босфора, на которой подорвался германский легкий крейсер «Бреслау». За этот блестящий успех Нестор Александрович был награжден Георгиевским оружием и получил из рук императора Николая II Высочайший подарок — золотой портсигар.
Следующая важная веха в морской службе Монастырева — командование подводной лодкой «Нерпа». В этой должности он встретил февральскую революцию. Встретил безусловно враждебно, ибо воспоминания Монастырева не оставляют никаких сомнений в его монархических симпатиях Твердые монархические убеждения неминуемо приводят Нестора Александровича к конфликту с силами, разваливающими флот как боевую единицу в тяжелые дни войны. Для людей, с первых минут Великой войны занявших пораженческую позицию, куда приятнее и ближе был, допустим, капитан 2 ранга М.М.Богданов, с февраля 1911 года протиравший кресла в качестве адъютанта Штаба Севастопольского порта, чем храбрец офицер-подводник лейтенант Мо-настырев, ежесекундно смотревший смерти в глаза в горловине Босфора или у берегов Анатолии и Румелии.
Окончательный развал флота застал Нестора Александровича командиром подводной лодки «Скат». Заочно приговоренный большевиками к смерти, Монастырев чудом спасся во время массовых убийств офицеров в Севастополе в декабре 1917 — феврале 1918 годов.
Когда Крым перешел под контроль Добровольческой армии, его назначили минным офицером подводной лодки «Тюлень», укомплектованной исключительно офицерским составом. На «Тюлене» Нестор Александрович участвовал в боевых действиях против красных на Азовском море. Последним его кораблем стала подводная лодка «Утка», командуя которой, Монастырев в составе Русской эскадры 15 ноября 1920 года навсегда покинул Севастополь и через Константинополь перешел в Бизерту.
В эмиграции начинается новая страница жизни Нестора Александровича. Под его редакцией и руководством в Бизерте вышел в 1921 — 1924 годах 31 номер первого журнала Русского морского зарубежья — «Морского сборника».
Проживая в Африке, Монастырев продолжал интересоваться историей Российского морского флота. Из под его безусловно талантливого пера одна за другой выходят книги: «В Черном море 1912 — 1920». Париж, 1928; «На службе Императорскому флоту». Берлин, 1930; «История Русского флота» (совместно с С.К.Терещенко). Париж, 1931; «На трех морях». Тунис, 1932; «Подводный корабль». Париж, 1935; «Груманд, неизвестный Шпицберген», «На борту „Фуко"». Париж, 1937; «Дорога на норд норд-ост», «Земля Франца-Иосифа». Париж, 1937.
До сих пор не увидели свет, оставшиеся в рукописи работы Нестора Александровича: «Одиссея Русского Императорского флота», «Северные витязи», «К теплым морям».
За свою плодотворную творческую деятельность Монастырев был награжден французским правительством Орденом «Пальм Академик». Скончался Нестор Александрович от инсульта на своей ферме в г. Тарабарка в Тунисе 13 февраля 1957 г., не дожив нескольких месяцев до своего семидесятилетия.
Первое знакомство отечественного читателя с творчеством Нестора Монастырева, офицера-подводника и писателя-мариниста, на наш взгляд, является необходимым шагом на пути возвращения на многострадальную Родину доброго имени еще одного русского человека.
А. Иоффе
*****
Монастырев Н.А. "Записки морского офицера"
Галли Монастырева "Он был и остался русским офицером..."
Книги можно скачать здесь:
-
БАБКИН И.А. "Рассказы штабс-капитана Бабкина"
Около года назад мне в руки попала объемная папка с рукописями.
Автор - Иван Аристархович Бабкин. Рассказы его в основном о
гражданской войне, на которой он был в чине штабс-капитана. Моя работа
была переписать эти воспоминания, слегка подредактировать, а теперь
дать людям почитать. Прошу на ваш суд, господа читатели: "РАССКАЗЫ
ШТАБС-КАПИТАНА БАБКИНА".
Книгу скачать можно здесь:
-
Встреча
Автор: "Первопоходник" Дата: 2013-12-14 00:29
Август 1919 года. Полдень... Солнце знойными лучами пронизывает
железнодорожную станцию, окруженную дубовым лесом... Жарко... Недалеко
шумный, полный веселья Киев, только что отпраздновавший приход
Добровольческой Армии. В один из особенно чудесных, ярких и жарких
полдней на станции стоял эшелон конной артиллерии. По обыкновению, я
слонялся по платформе, перебрасываясь ленивыми фразами то с одним, то
с другим офицером эшелона, и кормил упряжных лошадей сахаром и
сухарями. Я ласкал красиво изогнутые, сильные шеи крепких коней (все
они, как на подбор, были вороные), прекрасно убранных, сытых. Умные
морды тянулись ко мне, ловя лакомства мягкими губами, а когда я, шутя,
говорил: "не дам", - тихо ржали и терлись о плечо... Свисток паровоза
и через минуту подошел Киевский пассажирский поезд. Станция оживилась,
и по платформе замелькали незнакомые лица. Взгляд мой упал на
безногого солдата, выползшего из вагона на платформу. Человек-обрубок,
без обеих ног, поддерживая себя маленькими костылями, пополз по
платформе в мою сторону. Он, повидимому, когда-то был высокого роста и
богатырского сложения, и красив он был той красотой Ильи Муромца,
которую не так часто теперь можно встретить в деревне. Мне стало
жалко: как должно быть велико горе этого человека, здоровяка и
красавца... Я не мог понять, - как можно и перенести все это, и
остаться живым. Я стал шарить по карманам, ища денег, чтобы хоть
чем-нибудь ему помочь. Я почувствовал какую-то неловкость, стыд перед
ним... Внезапно над моим ухом раздалось громкое, возбужденное ржание
коня. В нем слышались радость и нетерпение. Я быстро обернулся.
Стоящий в вагоне вороной красавец-жеребец пожирал налитыми кровью
глазами ползущего перед вагоном солдата. Он явно был взволнован,
раздувал ноздри и гремел подковами по настилу вагона. Жеребец
буквально выходил из себя. Бревенчатая перегородка едва сдерживала его
рвущееся на волю сильное тело. Вагон дрожал и качался от его
стремительных движений. Ржание все усиливалось, и призывный крик
покрыл все звуки на станции. Калека повернулся и взглянул на коня. На
лице выписалось несказанное изумление, восторг и радость... Он
бросился к вагону, отшвырнул костыли и закричал: - Цезарь!.. Цезарь!
Ты?.. Да неужто это ты?... Конь буквально бесился. Он весь был -
радость и счастье... Безногий черепахой подлез и с ловкостью обезьяны
вскарабкался в вагон, прямо под ноги коня. Стал на колени у его морды
и исступленно целовал беспокойно вздрагивавшие ноздря животного.
Собиралась толпа... Человек-обрубок охватил руками шею коня,
подтянулся на руках и повис на ней. Конь легко поднял голову и тихо,
как-то тонко-тонко и радостно заржал...
Ловким движением тела калека перемахнул на спину Цезаря, налег на
перегородку. Казалось, вот-вот выпрыгнет. Но перегородка не
поддавалась, а перескочить через нее не позволял потолок... И коню, и
всаднику, видимо, так хотелось умчаться... - Что за шум? - спросил
подошедший офицер батареи. - Да ваше ж благородие... да подумайте ж,
мой конь, мой. Еще с Великой войны, еще до войны, в полку... - Какого
полка? - спросил офицер калеку. -Лейб-Гвардии Конного... - радостно
заорал солдат. Но голос его сорвался, он взглянул на свои "шенкеля",
побледнел, затрясся и тихо добавил: - Это раньше, ваше благородие... а
теперь... теперь уволен в чистую... Эх... ваше благородие, -
захлебнулся слезами голос бедняги, - свой же, родной конек. Вышел с
ним на войну, вместе служили… Офицер промолчал и отвернулся. Цезарь и
безногий всадник наслаждались близостью. Радость их была так понятна и
так безгранично трогательна... Слышится команда: - По местам!...
Солдат едва успел выпрыгнуть из вагона, как эшелон тронулся. Цезарь
рвался в своем стойле и жалобно плакал. Да, он плакал, иначе нельзя
было назвать этого тихого, прерывистого, жалобного ржанья. Эшелон
удалялся и, наконец, скрылся... Безногий, стоявший на коленях и все
время в остолбенении смотревший на коня, упал на землю и зарыдал. Он
рыдал по-бабьи, с причитаниями... горько и безнадежно. Я подошел к
несчастному и тронул его за плечи. "Успокойся, друг, поползем-ка в
хату. Угощу тебя, ты расскажешь мне про все". Всхлипывая, калека
потащился за мной, останавливаясь и размазывая по лицу обильные
слезы... - Брось, солдат, плакать. Не баба... Выпей лучше, да
рассказывай. Выпив рюмку водки, Кузьмин долго рассказывал мне про свой
славный полк, про атаки, про своего коня Цезаря, с которым вышел на
войну и сроднился. Рассказывал, как умён, как красив и силен был его
конь, как спасал он своего хозяйка, как хозяин спасал своего коня,
холил его и любил... Прост и в своей простоте прекрасен и страшен был
рассказ безногого богатыря. Никакими словами нельзя передать всю
простоту этого горя, красоту боевых приключений гвардейского
солдата... Не раз, принимаясь всхлипывать, передал мне медленно
хмелевший Кузьмин все, что накопилось в его душе.
- Ваше благородие, больно, тяжко теперь... Ни кола, ни двора...
Бобыль-бобылем... Да вот, видите, ноженек нема. А что мне без них
делать, как жить?.. Неграмотный я - Эх, ваше благородие, пропала
Россия. Нет царя, нет и России... Ничего нет - ни радости, ни света.
Это уж известно, под холуями никогда мы не были, никогда и не будем, с
ними добра не найдем. Мы долго сидели с Кузьминым... Вдруг он спрыгнул
со скамьи, подкатился ко мне на коленях и завопил: - Ваше благородие,
ничего нет у меня теперь на свете... один только Цезарь. Дозвольте
просить вас похлопотать, чтобы меня пустили в эту батарею. Ничего не
надо, только бы около коня быть, ухаживать за ним... Ваше благородие,
помогите мне, век буду благодарить. Четыре ведь года не видел коня,
вот узнал же, значит любит еще... Ой, ваше благородие, похлопочите, а
то не знаю, что с собой сделаю. Он ползал по хате за мною и умолял...
Утром я отправил беднягу Кузьмина, теперь счастливого, снабдив его
письмом к командиру батареи, в котором описывал все подробно и просил
принять инвалида и помочь ему. Осколки великой армии, всадник и конь,
явили мне тогда картину незабываемой и верной боевой дружбы. Такова
была наша Императорская Россия.
"Первопоходник", № 6 Апрель 1972 г.
-
История 1-го Кубанского похода и Белых Армий
ВЕСТНИК ПЕРВОПОХОДНИКА
№ 75 Декабрь 1967 г.
ПЕРВОПОХОДНИЦА ЖУЧКА.
Старый греческий пароход "Константинополь", наконец, доплелся до Нью-Йорка.
Трюмные пассажиры, русские иммигранты из Константинополя, заполнявшие весь пароход, облегченно вздохнули. В пути качало пароход немилосердно, кормили отвратительно, одно утешение был хлеб - прекрасно испеченный свежий хлеб с чаем был для многих единственной пищей.
Хотя пароход выехал на месяц ранее открытия квоты, но опоздал к 1-му августа: десятки кораблей со всех концов света уже прибыли заранее, чтобы их пассажиры попали первыми в квоту. Перспективы были не из веселых - или придется сидеть на пароходе целый месяц, или же, если русская квота будет заполнена, нас отвезут обратно в Турцию. Носились слухи, что когда Президенту Соединенных Штатов Гардингу доложили об этом, он схватился за сердце и умер.
Среди бывших воинов Добровольческой Армии создавались фантастические планы: захватить пароход, уйти в Тихий океан, высадиться на одном из необитаемых островов, носящих русское имя - открытых русскими мореплавателями в 19-м веке - поднять русский флаг и основать русскую колонию. Среди пассажиров были люди всевозможных профессий - были и морские капитаны, и инженер-механики, и доктора и т.д.
Конечно, сейчас же нашлись пессимисты, которые доказывали невозможность подобной авантюры:
Во-первых, уголь на пароходе весь вышел, жадные греки-владельцы нагрузили на пароход угля в обрез; попали мы в бурю, поэтому шли тихим ходом, ибо капитан боялся очутиться в океане без угля.
Во-вторых, мы будем объявлены морскими пиратами и... Никто не хотел слышать дальнейшего...
Но вот среди тысячной мятежной толпы нашлась одна безбилетная, да и беспаспортная пассажирка, которая благополучно съехала на берег. О ней-то я и хочу рассказать.
В верхнем трюме, где были построены нары поперек всего парохода, я изловчился захватить место у иллюминатора - совсем, как в каюте 1-го класса; где-то в самом темном углу устроился какой-то тихий человек, который редко покидал свою нару. Прозвали его корниловцем, ибо он все еще носил корниловскую черную рубашку, на которой выгоревшие очертания погон и нарукавной эмблемы выдавали ее происхождение.
Не все в трюме знали, что везет он с собой контрабанду - маленькую собаченку Жучку, черненькую с белыми пятнами дворняжку. Соседи приносили косточки, кусочки мяса, хлеба после обеда и кормили ее. А Жучка была умненькая, за всю дорогу ни разу не залаяла и вела себя отлично во всех отношениях.
По приезде в Нью-Йорк, когда пароход стоял на якоре на рейде, приехало много лодок и катеров - встречать родных и знакомых, репортеры газет и т.д.
Один из приехавших вызывал нашего корниловца. Кто-то сбегал в трюм и остался там сторожить Жучку. Корниловец поговорил с приехавшим, и можно было только понять, что он приедет к пароходу вечером.
Ввоз собак в Америку был обставлен с невероятными трудностями и расходами: нужно было иметь свидетельство от ветеринара о всех прививках, паспорт собаки, ее родословную, происхождение и т.д. Кроме того, собака должна провести месяц в карантине, за что нужно платить, и т.д. Ну, куда же человеку с одной рубашкой все это оплатить?
Несколько человек предложили свою помощь. Двое дежурили на палубе; как только явился нью-йоркец на лодке, один из них сбегал в трюм. В трюме уже все было готово - мешок и веревка; Жучку посадили в мешок, завязали веревкой, и пока хозяин нес ее подмышкой, его окружали четверо, чтобы никто не заметил, что он несет. Выждав момент, когда никого близко не было, группа сгрудилась у борта, и мешок на веревке начал опускаться вниз. Лодка подлетела, подхватила мешок, веревку перерезали одним ударом, и лодка исчезла в темноте. Вздох облегчения вырвался у всех.
Тут кто-то спросил корниловца - а что это за собаченка?
Наш молчаливый спутник, за всю дорогу не сказавший десятка слов, начал СВОЙ рассказ:
- Пристала Жучка к нашей роте в Первом Кубанском походе, где-то на Кубани. Под Кореновкой я был ранен, залез в какую-то канаву и потерял сознание. Очнулся в хате, в околотке, мне делали перевязку; рана была не тяжелая, но я потерял много крови.
Мои сослуживцы рассказали, что они уже отступили, как вдруг откуда-то появилась Жучка, громко лает и бежит в сторону, словно хочет что-то сказать. Кто-то пошел за нею, а она привела к тебе, в канаву. Вот она - твоя спасительница!
Жучка подошла, повиляла хвостиком, ласково лизнула меня. С тех пор мы с ней и подружились. Ездила она со мною в обозе, пока я не выздоровел. Ходила со мною в бои. Оказалось, что не я один был спасен ею. Покидая поле брани, она деловито обегает все поле, обнюхает всех лежащих и, если заметит признаки жизни, поднимет лай. Сидела она со мной в сторожевом охранении и не раз открывала приближение красных.
Вся рота души не чаяла в Жучке, да и весь полк знал Жучку. Когда она была ранена, вся рота ждала, что скажет доктор; рана оказалась легкая, пуля сорвала только кусок шерсти, но Жучку продержала на привязи всю неделю.
Ах, всего и не расскажешь, какие проделки устраивала Жучка! И в разведки ходила! Захватили мы как-то большое село на Украине, остановились в большом хорошем доме - хозяева, видимо, сбежали. Пошли мы с Жучкой осматривать сеновал, вдруг Жучка сделала стойку, шерсть вздыбилась, и носом водит на сено. Я громко сказал: "Ну, здесь никого нет!" - и вывел ее поскорее. Привел свой взвод, окружил сеновал и кричу: "Выходите, а не то сожгу сеновал!". Вышло человек десять красных, захваченных врасплох, которые решили спрятаться в сене, а ночью уйти.
О, Жучка все видела: Новороссийскую эвакуацию, Рим, Крым, огонь, воду и медные трубы! Голод и холод и смерть на каждом шагу. Когда кого-либо из ее друзей убивали - Жучка грустила, дежала на земле, положив голову на лапы, ничего не ела.
Жучка была верный друг, настоящий корниловец!
Не обошлось и без романов; иногда Жучка исчезала на день, два.
Дело уже было в Таврии. Является однажды Жучка и приводит с собой кавалера - красавца, немецкого полицейского пса.
Пес был настоящий джентельмен - чистый, расчесан, прекрасно воспитан, ласков и ходил по пятам за Жучкой.
Вся рота только ахнула - и как она умудрилась в дикой, пыльной степи найти себе такого кавалера!!!
"Ай да Жучка! Знай наших, недаром мы Корниловцы - все достанем, из-под земли выкопаем!"
- о -
В роте было несколько бывших пленных красноармейцев, которые опознали пса: он принадлежал красному командиру батальона, который сражался против нас.
"Ай-да Жучка! В плен красного взяла!" - Жучке почет и уважение.
Дня через два является в роту старик-крестьянин и говорит, что его послал красный командир, который стоит в их селе. Он знает, что его пес попал в плен, и, по просьбе всего батальона, он предлагает обмен пленных: день тому назад они захватили в плен вашего капитана X., и он предлагает его в обмен за пса.
Ротный долго не думал, только хотел знать, как произойдет обмен. Старик сказал, что он получил указания на этот счет: один корниловец поведет пса на веревке, старик проведет в известное место у леска; подойдя к леску, старик возьмет пса и поведет его в лесок, а оттуда выйдет капитан - хотя он и ранен, но ходить может.
Когда уводили пса, Жучка пыталась бежать за ним, но ей строго сказали: "нельзя!"; для верности привязали и поставили часового: "война, голубушка, война!"
В роте горячо обсуждали этот случай. Кто-то поднял вопрос - а что, если бы Жучка попала в плен? - "Да за Жучку мы бы десяток красных отдали!" - было общее решение.
Обмен произошел гладко. Пришел измученный, раненый, раздетый капитан X. Через день его должны были бы сдать в Чека... конец...
"А где моя спасительница?" - Жучка, увидев капитана, встала на задние лапки и умиленно завиляла хвостиком. Капитан стал во фронт и сквозь слезы сказал:
- Жучка, спасибо тебе! Никогда тебя не забуду!"
Корниловец замолк, вспоминая прошедшее, а потом добавил:
- А вот теперь капитан X. спас Жучку! Это он был в лодке!
А.Долгополов.
Вестник первопоходника: воспоминания и стихи участников Белого движения 1917-1945. Ред. коллегия: В.Мяч, А.Долгополов, Г.Головань, Ф.Пухальский, Ю.Рейнгардт, И.Гончаров, М.Шилле, А.Мяч, Н.Мяч, Н.Прюц, Л.Корнилов, А.Терский. Художник К.Кузнецов.
-
РЕЙНГАРД Ю.А. "Рассказы-воспоминания"
РЕЙНГАРДТ Юрий Александрович (1897-1976).
(http://www.proza.ru/photos/reingardt.jpg)
Участник 1-й Мировой войны и Белого движения, в 1917-1920 годах воевал в Добровольческой армии. Почти весь его боевой путь связан с 1-м Офицерским генерала Маркова полком, где он дослужился до звания капитана. Большую часть жизни он прожил в эмиграции в Брюсселе, работал таксистом, но главным делом для него до конца дней было литературное творчество.
Талант Юрия Рейнгардта проявился уже в гимназические годы, но, к сожалению, основная часть его произведений при жизни не печаталась. Лишь некоторые рассказы-воспоминания о Добровольческой Армии он опубликовал в 1960-е годы в журналах русского зарубежья «Вестник первопоходника», «Первопоходник» и «Связь по цепям марковцев». Самое ценное в этих рассказах - живая передача обстановки Гражданской войны с точки зрения рядового очевидца и образы простых участников событий, многие из которых больше нигде не упомянуты.
Оригинальность рассказам придаёт умение автора наряду с трагизмом увидеть и комические стороны происходившего.
К рассказам-воспоминаниям о Добровольческой армии примыкает целый пласт лирики Юрия Рейнгардта. Его перу также принадлежат хорошие поэтические переложения известных сказок «Аленький цветочек» Аксакова и «Дикие лебеди» Андерсена. Вершиной творчества Рейнгардта в этом жанре стала искрящаяся юмором сказка-пародия «Одним махом семерых побивахом» по мотивам русской народной сказки «Фома Беренников» и сказки Андерсена «Храбрый портняжка».
Все произведения Юрия Рейнгардта независимо от литературного жанра проникнуты любовью к России, русскому народу, родному языку. Несомненно, они найдут отклик в сердцах российских и зарубежных читателей.
В 2010 году Архив Русской Эмиграции (г. Брюссель) выпускает в свет книгу Ю.А. Рейнгардта "Мы для Родины нашей не мертвы".
=================
Прохождение службы:
1-го февраля 1917 г.
Поступил в Александровское военное училище 1-го июня 1917 г.
Произведен в чин прапорщика 15-го июня 1917 г.
По особому ходатайству выехал на фронт, не быв в запасном батальоне.
Прибыл в 175-й Батуринский полк и назначен младшим офицером в 8-ю роту (пехота).
15-го июля 1917 г.
Назначен временным и.о. начальника команды траншейных орудий.
Конец августа 1917 г.
Утвержден в должности начальника команды траншейных орудий.
Ноябрь 1917 г.– отбыл на Дон в первых числах месяца 13-го ноября 1917 г.
Попал в отряд есаула Чернецова 14-го декабря 1917 г.
Прибыл в 5-ю сводную офицерскую роту 15-го декабря 1917 г.
При разворачивании роты в 1-й офицерский батальон, был зачислен в третью роту капитана Пейкера.
Начало января 1918 г.
Переведен в железнодорожную бригаду (поручик Лысенко) машинистом локомотива связи штаба по линиям Ростов – Батайск, Ростов – Таганрог.
По оставлении Таганрога переведен обратно в 3-ю роту 1-го офицерского батальона.
13-го февраля 1918 г.
При образовании 1-го Офицерского полка, вместе со всем батальоном ставшим 1-й ротой (полковник Н.Б. Плохинский) был зачислен в 3-й взвод.
В рядах этой роты участвовал в Первом походе, во Втором, очищении Северного Кавказа и Каменно-Угольного района до ст. Енакиево, не занимая никаких командных должностей.
11-го февраля 1919 г.
После взятия Енакиево, назначен в Отряд особого назначения (полковник Федотьев): охрана Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Николаевича.
1-го апреля 1919 г.
Переведен в роту Ставки Главнокомандующего.
Май 1919 г.
Вернулся в полк и назначен начальником команды разведчиков 4-го батальона.
Июнь 1919 г.
При разворачивании полка в дивизию в городе Белгороде, назначен помощником командира 10-й роты.
Август 1919 г.
Назначен командиром 8-й роты.
В этой должности оставался до окончания Гражданской войны.
В Крымский период неоднократно временно командовал батальоном.
Знаки отличия: Знак отличия за 1-й Кубанский (Ледяной) поход, орден Николая Чудотворца.
Пятнадцать ранений:
18 августа 1917 г. под мызой Эрик разрывной ручной гранатой в ногу.
3 октября 1917 г. под замком Кейпен пулевое ранение в плечо.
15 марта 1918 г. в Ново-Димитриевке разрывной пулей в лицо.
25 марта 1918 г. под Григоре-Афинской пулевое ранение в правую руку.
30 марта 1918 г. под Екатеринодаром пулевое ранение в левый бок.
Начало мая 1918 г. под Сосыкой (ст. Павловская) тяжелое пулевое ранение в живот.
Июль 1918 г. под Тихорецкой, под Пласуновкой, под горой Недреманной, под Медведовской (Ставрополь), под Енакиево, под ст. Борки, под Ольгинской.
15 апреля 1920 г. дважды за Перекопом.
Примечание: Участие в Добровольческой белой армии начинается с прибытия на Дон, в Алексеевскую организацию.
Здесь можно скачать замечательную книгу воспоминаний Ю.А. Рейнгардта:
-
МАКАРОВ Ю.В. "Моя служба в Старой Гвардии. 1905–1917"
(http://militera.lib.ru/memo/russian/makarov_uv/01.jpg)
Аннотация на сайте «Эрмитажа»: Юрий Владимирович Макаров служил в
лейб-гвардии Семеновском полку - одном из старейших воинских
формирований русской армии, стяжавших славу на полях сражений. В своих
мемуарах он обозначил важнейшие вехи в истории Семеновского полка в
последний период его существования - с 1905 по 1917 год. Это
объективный беспристрастный, но глубоко личностный рассказ о жизни и
быте русского офицерства, прежде всего его элиты - гвардейцев, их
традициях и обычаях, крепкой воинской дружбе и товариществе, верности
присяге, нравственном кодексе офицерской чести. Автор создал
колоритную панораму полковой жизни в мирное и военное время, яркую
портретную галерею типичных представителей русского офицерства - от
подпоручика до свитского генерала. Особенная историческая ценность
работы состоит в уникальных сведениях, которые ныне малодоступны даже
для историков. Подробно описана внутренняя жизнь городского и
лагерного офицерского Собрания. Немало страниц посвящено культурной
жизни Петербурга-Петрограда начала XX века. (http://www (http://www). hermitage.
museum. ru/html_Ru/11/b2003/hm11_2_19. html)
Книгу можно скачать здесь: