Автор Тема: Русский Обще-Воинский Союз ( РОВС)  (Прочитано 224035 раз)

0 Пользователей и 10 Гостей просматривают эту тему.

Оффлайн elektronik

  • Генерал от Инфантерии
  • Штабс-Капитан
  • ***
  • Дата регистрации: РТУ 2009
  • Сообщений: 2742
  • Спасибо: 228
Вышли в свет новые номера газеты "Наша Страна"

Правила проекта "Белая гвардия" http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,238.0.html

Оффлайн elektronik

  • Генерал от Инфантерии
  • Штабс-Капитан
  • ***
  • Дата регистрации: РТУ 2009
  • Сообщений: 2742
  • Спасибо: 228
Re: Русский Обще-Воинский Союз ( РОВС)
« Ответ #111 : 06.10.2012 • 19:12 »
Юбилей А.А.Морозова.

5 октября в далекой Австралии свой 90-летний юбилей отмечает один из последних ветеранов Русского Корпуса и РОА Аркадий Александрович Морозов

А.А. Морозов родился в Румынии в семье офицера Русской Императорской и Румынской Королевской Армии. Ставший изгнанником в 1920 году, поручик Александр Морозов был приглашен королевой Марией на службу в Румынскую Королевскую Армию, в которой дослужился до чина полковника и должности начальника Отдела контрразведки Румынского Генерального Штаба. Его сын, Аркадий, пошел по стопам отца, поступил в Румынское кавалерийское училище. Однако война с Советами, в которую вступила и Румыния, не смогла удержать юнкера Морозова в стенах училища. Он с группой товарищей сбежал в полк 4-й гвардейского кавалерийского корпуса, был произведен в лейтенанты с условием, что после войны закончит 2 последних курса училища. Лейтенант Морозов был награжден Высшим военным орденом Михая Храброго. В 1943 году он переводится в Русский Корпус, в котором служит в отделении контрразведки штаба Корпуса. Осенью 1944 года пробивается из Белграда в Боснию с частями 2 полка. В конце декабря 1944 года направляется в штаб РОА и по распределению попадает в офицерскую школу в Мюнзингене. Закончить её Аркадию Александровичу не удалось. В марте 1945 года он получил ранение во время учений и был отправлен в гоститаль. Конец войны встретил на больничной койке и чудом избежал выдачи Советам. Его спас военный доктор, полковник Фишер, изменив табличку с русской фамилией на румынскую. Судьба отца Аркадия Александровича, в отличие от сына, сложилась трагично. Будучи командиром штурмовой бригады Вермахта, он сдался союзникам, но поняв неминуемость выдачи Советам застрелился.

Аркадий Александрович после войны переехал в Австралию, где и проживает по сей день. Чины 1 Отдела РОВС в России поздравляют Белого Воина - лейтенанта А.А.Морозова с юбилеем, желают сохранить присущее ему боевое расположение духа, здравия, долгих лет жизни, оставаясь верным Христу, Белому Делу и Исторической России!

РОВС
http://pereklichka.livejournal.com/
Правила проекта "Белая гвардия" http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,238.0.html

Оффлайн elektronik

  • Генерал от Инфантерии
  • Штабс-Капитан
  • ***
  • Дата регистрации: РТУ 2009
  • Сообщений: 2742
  • Спасибо: 228
К 90-летию оставления Приморья Белой армией.
В настоящее время готовится к изданию военно-историческая работа И.Л.Рыжова "Последний поход", освещающая эаключительный этап боевых действий в Приморье осенью 1922 года. Автору удалось собрать значительный фактологический материал, основанный на архивных документах обеих сторон. До сегодняшнего дня не было еще ни одного исследования такой полноты: ежедневная хроника войны, бои и незначительные стычки, потери красных и белых прослежены на максимально возможном уровне. Текст иллюстрирован картами, редкими фотографиями, автором разработаны схемы сражений и реконструирован облик образцов техники.

Вниманию читателей предлагается одна из статей И.Л.Рыжова "Последний бой бронепоезда" - о гибели бронепоезда Земской Рати "Волжанин" в октябре 1922 г.Из сухих строк рапортов и донесений ярко встает доблесть и героизм последних белых бойцов, дравшихся отчаянно до самого
конца.

Следует пояснить одно сокращение, применявшееся тогда: "бепо" или б/п обозначает собственно бронепоезд. Могли называть также "броневик", как видно на подписи на одной из фотографий.
А.Ю Бушин

Во многих мемуарах и исторических исследованиях посвященным последним боям Гражданской войны в Приморье можно встретить такой факт, что во время штурма Спасска 8-9 октября 1922 года частями Народно-Революционной армии Дальневосточной республики в числе трофеев был захвачен бронепоезд. Об этом, в частности, писал командир 2-й Приамурской стрелковой дивизии Покус Я.З. Его дивизия принимала самое непосредственное и активное участие в штурме Спасска.

Меня очень заинтересовал этот вопрос. А так как "былинникам речистым" я на слово уже давно не верю, то и решил для себя все-таки докопаться до истины.

Пришлось перелопатить гору литературы, и по большей части только ту, которая была издана в СССР, но везде одно и то же: "В Спасске наши бойцы захватили… бронепоезд противника…". Причем в некоторых опусах даже утверждалось, что было захвачено не один, а ДВА! бронепоезда. Как говориться, чем дальше в лес, тем толще партизаны. Как известно, историю пишут победители, и надеяться, что эти победители будут объективны, по меньшей мере легкомысленно. Оставалась надежда на архивы и мемуары участников с другой стороны, то есть белых.

Прежде всего, надо было узнать, сколько же было бронепоездов в Земской Рати, а именно так были переименованы вооруженные силы белых в Приморье.

Из разных источников, и прежде всего из Государственного Военного Архива, было выяснено, что бронепоездов было четыре. Из разведсводки разведотдела отдела Штаба НРА и Флота ДВР от 15 сентября 1922 года и из ряда других источников удалось выяснить состав бронесил Каппелевской армии, как ее называли красные:
• № 1 "Волжанин" (поручик Воронцов) - 2 орудия, 4 пулемета;
• № 2 "Каппелевец" (капитан Симанович) - 2 орудия, 9 пулеметов;
• № 3 "Дмитрий Донской" (лейтенант Куров) - 20 офицеров и 25 морских стрелков, 2 орудия, 9 пулеметов;
• № 4 (Гурвич) - 55 солдат, 1 орудие, 2 пулемета;
• Бронедрезина - 7 солдат, 1 пулемет;
• Дивизион бронепоездов - 43 офицера, 300 солдат, 7 орудий, 25 пулеметов.

Дивизионом бронепоездов командует капитан Кормишин в составе Железнодорожной бригады полковника Ростовцева.

Удалось найти фото бронепоездов "Каппелевец" и "Дмитрий Донской", сделанные в феврале 1922 года.

Как видно из снимков, бронепоезда эти были самодельные или импровизированные. Никакой стальной защиты они не имели.

В 1922 году гражданская война на Дальнем Востоке велась при огромном недостатки самых элементарных ресурсов. При отсутствии какой бы то ни было материально-технической базы, бронепоезда приходилось собирать из подсобных материалов. Все они, как правило, были сделаны на скорую руку и имели крайне примитивную конструкцию. Это были товарные вагоны, угольные пульманы либо платформы с сооруженными на них блиндажами из шпал, бревен, досок, рельсов, мешков с песком. Часто встречались и бронелетучки — один вагон с орудием или пулеметом, намертво закрепленным на его лобовом торце, и способным вести огонь только вдоль направления железнодорожного полотна. В бортах вагонов устраивались бойницы для пулеметов и винтовок. В качестве тяги применялся любой подвернувшийся под руку паровоз, и лишь изредка котел его обкладывали мешками с песком. Поначалу бронепоезда, даже изготовленные на крупных заводах, отличались явным примитивизмом. Бронеплощадки (а именно их конструкция и характеризует степень совершенства самих бронепоездов) представляли собой вариации на тему: бронеказемат, занимающий примерно три четверти платформы, и на оставшейся площади — упрощенный барбет с тумбовой установкой орудия, нередко с отрезанной хоботовой частью лафета. Подчас на орудии отсутствовал даже штатный щит.

Но самым уязвимым оставался паровоз, который не имел вообще никакой защиты. И именно это сыграет свою трагическую роль в дальнейшем.

На вооружении бронепоездов находилось 1-2 орудия калибра 37 и 76 мм, а также 2-9 пулеметов, причем только половина из них станковые, а остальные ручные. Экипаж состо-ял из 10-20 офицеров и 20-50 рядовых. Иногда к экипажу бронепоезда добавляли пехотную команду численностью до роты.

Но даже и с таким довольно слабым вооружением и отсутствием брони, эти бронепоезда представляли собой грозную силу для противника. И появление их на том или ином участке фронта приносило немало хлопот красным.

Дальнейшие поиски привели меня в Российскую Национальную Библиотеку в городе Санкт-Петербурге, где нашлась книга "Исторический очерк 2-й Приамурской Красно-знаменной стрелковой дивизии. 1919-1923 гг." издание 1924 года.

На свое удивление, я не нашел в ней упоминания о захвате белого бронепоезда в Спасске. Более того, в ней говорилось, что части белых отошли от Спасска именно под прикрытие бронепоезда.

А дальше еще интереснее.

11 октября в 16 ч. 30 мин. 6-й Хабаровский стрелковый полк при 6-ти орудиях после пятичасового боя занял д. Черниговка и ст. Мучная. Белые отошли и заняли позиции в 4-х верстах северо-восточнее д. Халкидон. Красные пытались атаковать по тракту Черниговка-Халкидон, но встретили упорное сопротивление. А огонь бронепоезда заставил их отойти и залечь. Наступившая темнота приостановила боевые действия.

Как видно бронепоезд своими действиями очень мешал красным, сковывая их маневр.

И вот с рассветом 12 октября части группа товарища Вострецова вновь перешла в атаку. 6-й Хабаровский пехотный полк при поддержке Троицко-Савского кавалерийского полка сбил части Сибирской группы генерала Смолина с занимаемых позиций и заняли д. Халкидон. При артиллерийской перестрелки с бронепоездом противника, огнем орудия, внесенного на руках на вершину сопки в 2-х верстах восточнее Халкидона (район нынешнего села Высокое) бронепоезд белых был подбит и зажжен. И, несмотря на поддержку прибывшего со ст. Ипполитовка другого бронепоезда, захвачен частями большевиков.

Так значит, захват бронепоезда произошел не в Спасске, а под сопкой у нынешнего села Высокое. Дальше уже придется обратиться к документам из Российского Государственного Военного Архива.

В одной из телеграмм командира Ударной группы товарища Покуса в Штаб НРА из Спасска от 12 октября говорится:

"Бронепоезд белых, стоявший полторы версты южнее Халкидона, около 9 часов подбит нашим орудием, стащенным на указанные холмы. Второй бепо, подойдя с юга, не мог помочь подбитому и открыл огонь по батальону 6-го полка и Троицко-Савскому кав. полку, решившемуся преследовать".

На основе этой телеграммы и других донесений была составлена Оперативная сводка Штаба НРА за №0263 от 13 октября. В ней говорится, что бепо при двух орудиях подбит артиллерийской батареей с высоты в полуверсте к востоку от д. Халкидон и захвачен батальоном 6-го пехотного полка. То есть бронепоезд вел артиллерийскую дуэль не с одним орудием а целой батареей, а это 4 орудия.

В другой Оперативной сводке Полевого Штаба НРА ДВР №5158 от 13 октября 1922 года сообщалось, что же из себя представлял бронепоезд и что было захвачено на нем. А именно: "2 орудия, одно полевое другое 37 мм, 30 ящиков патронов и снарядов, 2 контрольные платформы, одна площадка, остальные площадки и бронепаровоз попорчены взрывом".

В Спасском музее удалось обнаружить негативы старых снимков 1922 года, на которых был сфотографирован подбитый бронепоезд и место боя. Благодаря местному краеведу Смоленкову И. мы можем их сейчас видеть. К сожалению они не очень хорошего качества, но что есть.




Теперь стало известно имя подбитого бронепоезда. Это был "Волжанин" под командой поручика Воронцова, который был вооружен 2 пушками (одно полевое 76 мм и второе мелкокалиберное 37 мм), 4 пулеметами.

Более подробно последний бой описал участник последних боев в Приморье поручик Филимонов Б.Б.

Из его дневниковых записей стало известно, что Черниговку обороняли части Сибирской группы генерала Смолина с приданными ей кавалерийскими частями Поволжской группы генерала Молчанова.

На горе Крестовая в 2 верстах к северу от Черниговки стоял заслон полковника Смирнова в составе Иркутской пешей и Петроградской конной дружин и одно орудие. В селе Черниговка Московская, Прикамская и Поволжская конные дружины, рота Красноярской пешей дружины, Штаб Сибирской группы. На высотах южнее села Томская пешая дружина, Воткинская артиллерийская дружина - 1 орудие, Добровольческая батарея - 2 орудия. На станции Мучная - один бронепоезд ("Волжанин"), на станции Манзовка - другой ("Каппелевец").

Пусть современного читателя не пугает слова дружина. По приказу правителя Приамурского Земского края генерала Дитерихса, батальоны стали называться дружинами.

Но так как оборонять саму деревню по условиям местности было невыгодно, то генерал Смолин приказал своим частям занять позиции в 2 верстах к югу от Черниговки. Весь день 11 октября шел бой, то разгораясь то затухая.

Бронепоезд, теперь уже известно, что это был "Волжанин", вел огонь по красным с левого берега реки Люзанки (Низинка) не давая им атаковать и прикрывая отход частей Сибирской группы. И огонь его наносил чувствительные потери наступающим красным. Это известно из телефонограммы Начальника полевого Штаба Главкома НРА № 042/в: "В 16 ч. 30 мин. наши части заняли поселок Черниговка. Особое сопротивление оказывает огонь бепо противника".

Передовые части белых стали испытывать нехватку боеприпасов. "Чувствительный расход патронов" доносил генерал Смолин. В связи с этим, большая огневая нагрузка возлагалась на "Волжанина", на его орудия и пулеметы.

Что происходило дальше известно из донесения генерала Смолина Воеводе Земской Рати генералу Дитерихсу №25/оп от 12 октября 8 ч. 40 мин.:

"В 7 ч. 40 мин. пехота под сильным натиском противника отошла по линии железной дороги за первый мост, что через реку Сухой Яр. В настоящий момент Томская дружина прикрывает бронепоезд, по которому противник открыл сильный артиллерийский огонь. Бронепоезд подбит, три платформы сошли с рельс и горят. Вперед выкинулся бронепоезд № 2 ("Каппелевец") и полковник Ростовцев".

И уже окончательно полную картину боя дополняют воспоминания вахмистра Давыденко из команды бронепоезда и помощника командира Томской дружины полковника Бахтерева, которые стали известны из книги Филимонова Б.Б. "Конец Белого Приморья" изданной в США в 1971 года. Вот что мы теперь знаем.

Ночь передовые части белых провели около Халкидона. Утром со стороны Черниговки появились красные. Они наступают. Заняли сопки. Красная артиллерия ведет интенсивный обстрел белого расположения. У белых имеется в боевой линии один лишь бронепоезд, на него и легла основная боевая задача. Почти вся артиллерия красных сосредоточила свой огонь по "Волжанину". Пехота белых находиться правее (восточнее) железной дороги, занимая сопки. Полковник Бахтерев с конной сотней Томской дружины выдвигается в боевую линию. Красные одним из своих снарядов попали в паровоз белого бронепоезда. С тыла на дрезине ехало несколько человек к бронепоезду. Под огнем красных дрезина перевернулась. У бронепоезда же американский вагон сошел с рельс, опрокинувшись поперек пути. Красные находятся теперь на расстоянии полутора-двух верст от белого бронепоезда. Видя, что он обездвижен, вся артиллерия красных открыла интенсивный огонь. Думать о поднятии американского вагона на рельсы не приходиться. Большевики вскоре пристрелялись и теперь уже били наверняка. Бронепоезд, подожженный снарядами красных, начинает гореть. Для команды белого бронепоезда остается один выход: взорвать орудия и сжечь его. Надо убирать тяжело раненых. Между тем под давлением красных, белая пехота оставила гребни сопок, спустилась вниз на равнину и, оставляя горящий бронепоезд впереди своего фронта, отошла версты на две к югу, где заняла новый рубеж и остановилась. Отступление белой пехоты было довольно поспешным, кое полковник Бахтерев характеризовал словами: "наша пехота посыпалась". Таким образом, горящий белый бронепоезд остался на "ничьей земле". Его команда поспешно отходила, имея в прикрытие лишь кавалеристов полковника Бахтерева. В этот момент эскадрон Троицко-Савского кавалерийского полка решился на атаку небольшого отряда белых, залегших у бронепоезда. Непосредственно около «Волжанина» находилось только 10 всадников во главе с полковником Бахтеревым. Конница красных уже развернулась для атаки, силы слишком неравны, сейчас налетят и порубят. Но неожиданно из-за полотна железной дороги раздались частые залпы. Оказалось, что там собралось около 30 отставших белых бойцов Томской дружины. Видя несущихся на них красных всадников, они не растерялись, но открыли огонь залпами. Этот огонь оказался полной неожиданностью для красных. Их атака захлебнулась и смешалась. Красная конница повернула быстро назад, отскочив на приличную дистанцию. Этот огонь небольшой горстки белой пехоты спас жизнь полковнику Бахтереву и его людям.

От разъезда Манзовка подошел "Каппелевец". Своим огнем он стал прикрывать отход частей белых. И теперь уже на его команду ложились задачи "Волжанина". Им не раз приходилось ранее вместе прикрывать свою пехоту, вести артиллерийскую дуэль с батареями и бронепоездами противника. Особенно часто бились они бок о бок во время Хабаровского похода и под Волочаевкой. Теперь "Каппелевец" уже в одиночку прикрывал остов умирающего собрата. Бронепоезд "Волжанин" горел, его орудия были испорчены экипажем, сняты замки и панорамы, пулемет забраны с собой. Защищать, некогда грозного для врага, а теперь беспомощно замершего на дороге "Волжанина" не имело смысла. Последние его защитники стали отходить за ручей Сухой Яр, отстреливаясь от красных конников, державшихся теперь на приличном расстоянии.

Бронепоезд "Волжанин" не был захвачен, он погиб в бою, до конца выполнив долг солдата. Красным достались только разбитые и полусгоревшие вагоны и платформы, да две испорченные и негодные к стрельбе пушки.

Уходя, белые бойцы сняли с бронепоезда трехцветный флаг Российской империи, символ воинской чести и доблести, символ патриотизма и любви к Родине, знак мужества и стойкости последних Защитников Отечества.

И.Л Рыжов
http://pereklichka.livejournal.com/188366.html?view=1134798#t1134798

Правила проекта "Белая гвардия" http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,238.0.html

Оффлайн elektronik

  • Генерал от Инфантерии
  • Штабс-Капитан
  • ***
  • Дата регистрации: РТУ 2009
  • Сообщений: 2742
  • Спасибо: 228
Судьба Астраханской монархической армии (часть 1)

Редакция Переклички предлагает Вашему вниманию очерк о пути Астраханской армии в годы Гражданской войны 1917-1922 гг. Мнение автора может не совпадать с позицией РОВ Союза

В начале 1918 г. на широких просторах калмыцких степей, раскинувшихся в междуречье Волги и Дона, царило безвластие, сопровождавшееся периодическими вспышками доходящих до кровавой резни конфликтов между казачьими станицами, калмыцкими кочевьями и русскими селами. Эти конфликты были вызваны накопившимися этническими, социальными, политическими и экономическими противоречиями.

К лету 1918 г. калмыцкая степь продолжала оставаться своего рода "диким полем", ничейной пограничной территорией, зажатой между большевистским Поволжьем и Северным Кавказом, являвшем собой арену ожесточенной борьбы между Добровольческой армией, Советами, казачьими властями и национальными правительствами. Здесь переплелись интересы германской армии, оккупировавшей часть Донской области, Добровольческой армии, ведущей кровопролитные бои за Северный Кавказ, и Всевеликого войска Донского. Кроме того, политически влияли на события независимые государственные образования, фактически подчиненные немцам (Украина, Грузия и Азербайджан), а также стремившиеся к "самостоятельной исторической роли" монархические организации и группы, приютившиеся в Киеве и ориентирующиеся на Германию.

( Свернуть )
Главными участниками драматической истории Астраханской армии стали астраханские казаки и калмыки. Астраханское казачье войско, одно из самых малых казачьих войск России (к 1914 г. - около 40 тыс. чел.), в конце 1917 г. перед лицом угрозы со стороны большевизированного населения Нижнего Поволжья, заключило военно-политический союз с калмыцкой верхушкой и приняло в свой состав около 200 тыс. астраханских калмыков. Однако основная масса казаков и калмыков не захотела участвовать в вооруженной борьбе с большевиками и заявила о признании Советской власти. В итоге казачья и калмыцкая верхушка и созданные ими добровольческие вооруженные формирования из казаков, калмыков и офицеров Астраханской губернии в январе – феврале 1918 г. были разбиты и рассеяны красногвардейскими отрядами Астрахани, а их остатки нашли приют в станицах Донского, Уральского и Оренбургского казачьих войск.

К лету 1918 г., когда на территории большинства казачьих войск полыхнули антибольшевистские восстания, и на юге России развернулась широкомасштабная гражданская война, возникли предпосылки для возникновения военно-политических формирований и у астраханского казачества. Основным инициатором и организатором Астраханской армии стал наследственный глава астраханских калмыков 27-летний нойон (князь) Данзан Давидович Тундутов - бывший адъютант вел. кн. Николая Николаевича, принадлежавший к придворным кругам, имевший репутацию энергичного и говорливого, но недалекого авантюриста. При образовании объединенного Астраханского казачье-калмыцкого войска он был избран калмыками главой калмыцкой части войска и утвержден объединенным Кругом вторым помощником войскового атамана с возведением в чин полковника. Во время вооруженной борьбы казаков с астраханскими большевиками в январе - феврале 1918 г. нойон Тундутов был все время в центре событий, хотя сам активного участия в боевых действиях не принимал. После разгрома бежал в степь, всю весну скитался по югу России, дважды попадал в плен к большевикам и оба раза освобождался верными калмыками. А в конце мая 1918 г. объявился в Грузии, представившись "атаманом Астраханского казачьего, объединенного с калмыцким, войска".

Здесь Тундутов завязал деловые и дружеские отношения с представителем германского правительства - "королевско-баварским генерал-майором" фон Лоссовом, вместе с которым выехал 28 мая 1918 г. из Поти на немецком торговом судне "Mina Horn" в Германию. При содействии фон-Лоссова, Тундутов надеялся добиться от немцев материальной и моральной помощи для организации под своим началом вооруженной борьбы с большевиками на юге России. 3 июня они прибыли в Берлин, откуда 5-го отправились в ставку императора Вильгельма II. Продолжительная аудиенция у императора и беседы с офицерами германского Генштаба дали Тундутову обнадеживающий результат: он договорился о создании на немецкие деньги в калмыцкой степи антибольшевистской армии из астраханских калмыков и казаков, которая станет главной союзницей и блюстительницей интересов Германии на юге России.

Подразумевалось, что, при первом же появлении Тундутова в Поволжье, астраханцы дружно поднимутся на борьбу, и в самые короткие сроки из них будет сформирована мощная многочисленная Астраханская армия, которая развернет наступление на большевиков из калмыцкой степи в сторону Ростова-на-Дону, навстречу германской армии. А на границах с германской зоной оккупации будет организовано контролируемое астраханцами буферное казачье-калмыцкое государство. Германская сторона обязалась выделять для организации и снабжения армии деньги, вооружение, боеприпасы и обмундирование. За это Тундутов должен был придерживаться в своей деятельности определенной политической программы, куда, кроме прогерманской ориентации и монархизма, входил план раздела России на четыре независимых государственных образования: Великороссию, Украину, Сибирь и Юго-Восточный союз с Кавказом. То есть и здесь, как и в случае с Украиной, Доном и Грузией, основным условием, на который можно было получить помощь от Германии, была поддержка ее планов расчленения России.

Из описания встречи в мемуарах Вильгельма II видно, что Тундутов рисовал перед немцами антибольшевистскую борьбу астраханских казаков и калмыков как национально-освободительную, утверждая, что "казаки, не считая себя русскими, чувствуют к большевикам непримиримую вражду". Получив желанные заверения, Тундутов в сопровождении немецкого офицера отправился через Варшаву и Киев в Новочеркасск, к Донскому атаману П.Н.Краснову, куда прибыл 11 июня в компании одного из лидеров киевских монархистов герцога Н.Н.Лейхтенбергского и своего старого соратника, бывшего представителя Астраханского войска при Каледине и Корнилове, И.А.Добринского, обретшего прочную репутацию авантюриста еще в период корниловского выступления.

В Новочеркасске Тундутов сразу же принялся организовывать Астраханскую армию и Юго-Восточный Союз. Уже 11 июня состоялась встреча Тундутова, Лейхтенбергского и Добринского с Красновым. Во время встречи они предъявили ему ноту фельдмаршала Эйхгорна, командующего германскими войсками на Украине, о желательности скорейшего образовании Юго-Восточного союза, удалении с Дона Добровольческой армии (или удалении из ее частей германофобского командного состава), и о возможности поддержки немецких частей против войск Антанты в случае активизации Восточного фронта на Волге.

Астраханскую армию по обоюдному соглашению было решено сформировать на Дону, в районе станции и окружной станицы Сальского округа Великокняжеской (на границе Донского войска и Астраханской губернии). Причем в политическом отношении армия должна была в конечном итоге обрести статус общероссийской монархической организации и воевать под лозунгами "За Веру, Царя и Отечество" и "Единая, Великая, Неделимая Россия". Эта политическая программа, принятая вопреки первоначальной договоренности с немцами, стала плодом переговоров Тундутова с другой заинтересованной стороной - киевскими монархическими организациями, - проведенных в ходе той же самой поездки.

Таким образом, задуманная нойоном Тундутовым "Астраханская казачья армия" должна была стать вооруженной силой нового независимого государственного образования - Астраханского объединенного казачье-калмыцкого войска, а в ходе развертывания превратиться во всероссийскую добровольческую монархическую армию, призванную сыграть главную роль в освобождении России от большевиков, и включить в свой состав всех желающих восстановления империи и монархии. Путанность и несовместимость поставленных задач не смущали деятельного Тундутова. Обосновавшись в Новочеркасске, в гостинице "Европейская", он достаточно быстро сгруппировал вокруг себя находившихся на Дону членов астраханского и калмыцкого войсковых правительств, офицеров обоих войсковых штабов, и, насколько возможно, всех вообще астраханских казаков и калмыков. Уже в середине июня выделилась инициативная группа "астраханцев" в составе Д.Д.Тундутова, И.А.Добринского, есаула Г.В.Рябова-Решетина (офицера астраханской полусотни Лейб-гвардии Сводно-казачьего полка, старшего адъютанта штаба Походного атамана всех казачьих войск вел. кн. Бориса Владимировича) и Б.Э.Криштафовича ("Заведующего калмыцким народом", "комиссара Калмыцкой степи" и председателя калмыцкого войскового правительства). В течение июня на полученные от немецкого командования суммы из имевшихся кадров ими были организованы астраханское войсковое правительство и войсковой штаб. Возникла и возможность формирования воинских частей, так как все больше астраханских казаков и калмыков, недовольных политикой большевиков, искало спасения на Дону. Фигура Тундутова стала пользоваться в Новочеркасске определенным политическим весом и популярностью. Сам он как бывший помощник атамана И.А.Бирюкова получил признание в качестве легитимного главы астраханских казаков и калмыков и статус "Временного Астраханского атамана"

В конце июня - начале июля князь Тундутов вместе с Красновым выступил одним из инициаторов создания замышляемого еще при А.М.Каледине Юго-Восточного союза. Теперь - под видом нового федеративного суверенного "Доно-Кавказского союза", в который должны были войти Донское, Кубанское, Терское и Астраханское войска, "вольные народы степей" и горцы Северного Кавказа. Это государство мыслилось как союзное Германии и именно с ее помощью Краснов и Тундутов надеялись добиться его международного признания. 28 июня в Новочеркасске в Атаманском дворце под председательством Краснова состоялось первое совещание по вопросу об образовании союза. На нем присутствовали от Астраханского войска - князь Тундутов, от Кубанского - П.Л.Макаренко, от горцев Северного Кавказа - П.Коцев, от Донского - А.П.Епифанов и А.П.Богаевский. Совещание высказалось против изложенного Красновым проекта, поскольку он слишком явно устанавливал лидирующую роль Дона в союзе, и никакого решения принято не было. 4 июля было созвано второе совещание для ознакомления с проектом декларации Доно-Кавказского союза. Астраханское войско представляли, кроме Тундутова, Криштафович и Рябов-Решетин. Опережая ход событий, Краснов заранее послал письмо императору Вильгельму II, сообщая об уже достигнутой договоренности между "высокими сторонами" о желании создать свое государство, и обратился с просьбой о поддержке. После второго совещания, столь же бесплодного, текст декларации был разослан для подписи представителям сторон. Однако никто, кроме Тундутова, декларацию не подписал. Даже немцы в итоге отказались поддерживать эту несостоятельную идею.

Независимую "Казакию", как суверенного субъекта международных отношений, никто всерьез не воспринял. Единственным лицом, с которым Краснов заключил свой "союз", стал князь Тундутов. Так провалилась первая из вынашиваемых нойоном Данзаном авантюр.

С Астраханской армией дела у новоявленного Астраханского атамана развивались не многим лучше. Получив от немцев часть обещанных средств, инициативная группа Тундутова в конце июня 1918 г. приступила к формированию в Сальском округе первых астраханских частей. При этом всевозможные штабы, учреждения и прочие бюрократические атрибуты армии росли как грибы после дождя, тогда как формирование боевых частей не спорилось. К середине июля из находящихся на Дону казаков-астраханцев ими был создан только двухсотенный Астраханский казачий дивизион, который сразу же стал привлекаться донским командованием к отдельным операциям. Причисленный к Задонскому отряду полковника Быкадорова, он отличился в совместных с донцами боях под станцией Куберле 19 июля - 8 августа 1918 г. На его базе к концу августа удалось развернуть конную казачью бригаду в составе 1-го казачьего, 2-го и 3-го калмыцких полков.

Необходимо отметить, что Тундутов начал формирование армии не на пустом месте. К моменту его появления в Новочеркасске в составе Донской армии уже действовали отряды астраханских казаков. Астраханская дружина - первое формирование астраханского казачества на юге России - возникла еще весной 1918 г. в Сальском округе из бежавших на Дон участников Астраханского восстания, прежде всего из остатков отряда Сахарова - Тундутова, рассеянного в конце февраля 1918 г. на границе Сальского округа и Астраханской губернии. Этот добровольческий партизанский отряд состоял в основном из казачьих офицеров, примкнувших к ним офицеров регулярных частей и интеллгенции ("вольных казаков") Астрахани. Калмыки до середины 1918 г., как и рядовые станичники, в антибольшевистской борьбе в массе своей не участвовали.

До июля 1918 г. дружина не превышала 200 бойцов и периодически пополнялась казаками, бегущими в восставшие донские станицы от произвола Советов, и являлась единственным боевым формированием Астраханского войска. Она и стала основой для организации конных казачьих частей армии. Вооруженная борьба астраханского казачества с большевиками началась именно на Дону, а не в Поволжье. Произошло это потому, что существовавшие к началу гражданской войны два десятка малочисленных астраханских станиц с хуторами, разбросанных на огромных пространствах трех поволжских губерний, частью находились в крупных промышленных городах (Саратов, Царицын, Астрахань), являвшихся опорой большевиков, или рядом с ними, а частью - вкраплены в почти сплошной массив типичных для данного региона крупных крестьянских поселений, тянущихся вдоль Волги до Каспийского моря, традиционно враждебных казакам и симпатизировавших большевикам. Поэтому любая, даже хорошо скоординированная, попытка антибольшевистского выступления астраханских казаков без посторонней помощи сколько-нибудь реальных шансов на успех не имела. Зато в соседних большинству астраханских станиц землях Донской области уже в апреле 1918 г. полыхнуло мощное антибольшевистское восстание и туда, скорее за помощью, чем на помощь "старшему брату", потянулись наиболее воинственно настроенные астраханцы.

В этом отношении в самом выгодном положении находился 2-й отдел Астраханского войска (от Царицына до Саратова), где русла Волги и Дона максимально сближаются. Генерал И.А.Поляков, описывая бои в междуречье Волги и Дона в начале июня, упоминает о неожиданной помощи, полученной донцами при освобождении станиц Каргальской и Романовской со стороны партизанских отрядов "казаков-камышинцев". То есть, при внешнем спокойствии астраханские станицы являлись горючим материалом в тылу у советских формирований, готовым моментально вспыхнуть при приближении донских частей, что и происходило неоднократно летом - осенью 1918 г.

В течение 1918 г. в районе боевых действий Донской армии разновременно находились Александровская, Александро-Невская, Николаевская, Пичужинская и Царицынская станицы 2-го отдела, c общим населением около 14 тыс. человек. Периодические мобилизации населения этих станиц проводились как в части Красной армии, так и в Донские части, воевавшие на их территории. Район боевых действий и дислокации астраханских соединений находился далеко от станиц и 2-го, и 1-го отделов войска, поэтому целенаправленные мобилизации астраханских казаков не приняли широких размеров, однако командиры донских частей обязаны были направлять, и часто действительно направляли, попавших к ним астраханцев в Сальский округ, в формировавшуюся Астраханскую армию. Некоторый приток коренных казаков в части шел во время наступлений Донской армии на Царицын, когда астраханцы приближались к Волге, но их процент был незначительным даже в конных полках.

Официально комплектование астраханских частей на занятых белыми территориях было возложено астраханским правительством на командира 2-го Астраханского князя Тундутова полка полковника Суворова, который именовался "командующим северным районом Астраханского казачьего войска". Ему как "атаману северного района" были подчинены 2-й Саратовский и Малодербетовский отделы. Проведение мобилизаций, формирование частей и передача их донскому командованию в отделах носили случайный характер и зависели от перемещения линии фронта. Конные казачьи части армии формировались непосредственно в Сальском округе, в основном за счет откочевавших сюда летом - осенью 1918 г. калмыков: 2-й Астраханский князя Тундутова полк - из астраханских, 3-й Зюнгарский калмыцкий полк - из донских и ставропольских; калмыками отчасти пополнялся и 1-й Астраханский казачий полк. Калмыцкая молодежь в целом охотно откликалась на мобилизации, получала астраханскую форму, проходила курс обучения под руководством офицеров и урядников. На смотрах они выглядели вполне пристойно, но по боевым качествам заметно уступала казакам, поэтому конные астраханские полки не представляли из себя серьезной боевой силы и за всю историю существования армии ничем особенным себя не проявили.

Пехотные части формировались контрактным набором русских офицеров-добровольцев на Украине, в Грузии и на других территориях, оккупированных Германией, или занятых Добровольческой и Донской армиями. Первое вербовочное бюро астраханцев было открыто уже в начале июля 1918 г. в Киеве. Затем "Бюро записи в Астраханскую казачью армию" были открыты в Ростове-на-Дону, Новочеркасске и других южных городах, где подальше от большевиков скапливалось "безработное" российское офицерство.

Кадровые русские офицеры монархических убеждений сыграли заметную роль в создании Астраханской армии. Один из активных участников политической жизни белого юга кн. Г.Н.Трубецкой приводит в своих воспоминаниях ряд отрывков из деловых и дружеских бесед с офицерами-"астраханцами", из которых следует, что еще в период формирования добровольческой бригады М.Г.Дроздовского на Румынском фронте значительная часть вступавших в нее офицеров стремилась к созданию именно монархического соединения. Однако в тогдашних условиях это оказалось неосуществимо. Бригада Дроздовского, включавшая офицеров-добровольцев весьма различной политической ориентации, как самостоятельная боевая единица просуществовала недолго. Она шла на Дон на соединение с армией Корнилова и в конце мая 1918 г. влилась в Добровольческую армию А.И.Деникина, где была переформирована в 3-ю дивизию. Но не все офицеры согласились служить под началом "демократа" Деникина. Многие из них, последовательные монархисты, откликнулись на предложение киевских монархических организаций, и, покинув ряды Добровольческой армии, вступили в формируемую под монархическими лозунгами и на немецкие деньги, Астраханскую армию, став костяком ее пехотных частей. Летом 1918 г. Дроздовский был основным посредником в переговорах между Астраханской и Добровольческой армиями, связанных с переходами офицеров из одной в другую. Наиболее широко вербовку офицеров для Астраханской армии удалось, при помощи германского командования и киевских монархистов, поставить на Украине. Первоначально, в июле - сентябре 1918 г., на Украине существовало множество независимых пунктов набора в армию и отдел снабжения, который возглавлял полковник Гавдзинский. Штаты этих учреждений были несоразмерно велики, наполняющие их "темные личности" получали на свое содержание очень крупные по тем временам суммы, а эффект от их деятельности был весьма мал. Формирование частей шло чрезвычайно медленно.

В октябре - ноябре 1918 г., когда немецкое снабжение прекратилось и астраханские части перешли в ведение донского командования, все украинские бюро (кроме киевского) были ликвидированы. По ходатайству председателя астраханского правительства Криштафовича, представительство Астраханского войска и ведение дел по укомплектованию армии на Украине взял на себя атаман Донской зимовой станицы (посольства) в Киеве генерал А.В.Черячукин, после чего вербовка офицеров пошла несколько успешнее. Черячукин добился выделения некоторых сумм на комплектование армии от гетмана Скоропадского, наладил относительно регулярную отправку офицерских пополнений в Сальский округ. Однако, едва приведя дело комплектования в порядок, Черячукин в связи с уходом немцев и неминуемым падением гетманской власти вынужден был быстро сворачивать и эвакуировать астраханские организации в Новочеркасск. В начале декабря украинская армия Петлюры заняла Киев, Скоропадский бежал и все структуры Астраханского войска сосредоточились на Дону.

В начале августа 1918 г. была сделана попытка открыть вербовочное бюро Астраханской армии в Тифлисе. Города Грузии весной - летом 1918 г. наводнили офицеры бывшего Кавказского фронта, что являлось предметом недовольства и беспокойства социалистического правительства Н.Жордания. Несмотря на посредничество немцев, правительство официально отказало астраханцам в открытии вербовочного бюро, не желая осложнений с большевиками, однако фактическому набору и вывозу офицеров в Сальский округ не препятствовало. Русское офицерство охотно массами вербовалось в новую армию. Большинство - потому что желало просто вернуться в Россию. Других привлекали монархические лозунги и вообще возможность вооруженной борьбы с большевиками. Третьих - высокие денежные оклады (самые высокие по сравнению с другими антибольшевистскими формированиями на юге России). В Тифлисе из завербованных офицеров составляли партии, которые отправлялись через Поти и Керчь в Ростов. В течение всего августа шла регулярная оживленная пересылка офицерства на Дон. К концу сентября, в виду нехватки средств она прекратилась.

Астраханская армия задумывалась Тундутовым очень широко: пехотные, конные, пластунские, охотничьи, партизанские, инженерные, тракторные, авиационные, артиллерийские, броневые и всевозможные гвардейские части, речные и морские флотилии и т.д. и т.п. Был даже издан приказ о формировании в составе армии отдельной Текинской сотни во главе с Ханом Хаджиевым, бывшим адъютантом генерала Корнилова. Для каждой части уже в начале июля приказами Тундутова была установлена своя форма - весьма вычурная и претенциозная. Предполагалось, что к осени 1918 г. армия будет насчитывать в своем составе не менее 60 тыс. бойцов. В соответствии с монархическим духом армии всем ее чинам уже в первые дни формирования было предписано снять добровольческие бело-сине-красные, национальные, нарукавные шевроны и заменить их бело-желто-черными, "романовскими", шевронами, нашитыми углом к плечу. Однако на деле формирование некалмыцких частей армии, с первых до последних дней ее существования, было поставлено очень плохо.

К концу июля 1918 г., кроме двухсотенного Астраханского казачьего дивизиона, из всех задуманных на бумаге частей был сформирован только один офицерский пехотный батальон в 400 штыков, на основе которого к концу августа была развернута двухполковая пехотная бригада неполного состава.

Одной из серьезных причин нехватки офицерских кадров для Астраханской армии стала конкуренция с Добровольческой Армией. Штаб А.И.Деникина развернул целую подпольную войну против руководства Астраханской армии за "души и тела" офицеров. Считая эту организацию своим потенциальным противником, штаб Добровольческой армии регулярно собирал информацию о деятельности и состоянии "астраханцев", по мере сил дискредитировал их, препятствовал попаданию завербованных офицеров в Великокняжескую, всячески переманивал их к себе. То есть эта война сводилась в основном к политическим интригам и отбиванию присланных для Астраханской армии пополнений. Добровольцы добились в своей "антиастраханской" деятельности серьезных результатов: в среднем около 75% астраханских пополнений, не доезжая до Великокняжеской, попадали в состав Добровольческой армии. Да и сам Тундутов, изначально бестолково поставив все дело формирования и уже в июле 1918 г. собрал вокруг себя бесчисленную свиту из всякого рода кутил и выжиг, вместе с которыми активно растрачивал немецкие суммы, ведя праздный образ жизни. Как свидетельствует современник, в штабах и учреждениях Астраханской армии "царил дух Царского села". Это также отталкивало от астраханцев потенциальные офицерские кадры.

Основная масса офицеров и казаков Астраханской армии относилась к Тундутову и его затеям безразлично или отрицательно. Сам он не пользовался уважением среди подчиненных; куда большим "уважением" пользовались те крупные средства, которые он получал от немцев. Когда же немецкие средства иссякли и несостоятельность затеи стала вопиюще очевидной, начальник штаба армии подполковник Рябов-Решетин и генерал-квартирмейстер подполковник Полеводин от имени астраханских офицеров и казаков попытались через генерала Е.Ф.Эльснера, представителя Деникина в Новочеркасске, наладить контакт с командованием Добровольческой армии и неоднократно обращались с просьбами о переходе в ее состав. Однако Деникин неизменно отвергал ходатайства астраханских частей, исходя из политических соображений.

Николай Суренский

Продолжение следует...
http://pereklichka.livejournal.com/
Правила проекта "Белая гвардия" http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,238.0.html

Оффлайн elektronik

  • Генерал от Инфантерии
  • Штабс-Капитан
  • ***
  • Дата регистрации: РТУ 2009
  • Сообщений: 2742
  • Спасибо: 228
Судьба Астраханской монархической армии (часть 2)
К концу августа - началу сентября 1918 г., по сведениям штаба Добровольческой армии, вся Астраханская армия состояла из двух офицерских, одного казачьего и двух калмыцких полков. Однако полки эти были сборные, слабого состава и не представляли из себя реальной боевой силы. Вместо приведения в порядок уже существующих частей, Тундутов отдавал приказы о создании все новых и новых полуфантастических формирований. Это лишний раз подтверждало показной, политический характер армии и отсутствие за громкой вывеской реального содержания.

Политическое руководство формируемой армией официально принадлежало астраханскому войсковому правительству. Военным руководителем армии в августе 1918 г. был выбран проживавший в Киеве, достаточно известный в армейских кругах, генерал-лейтенант А.А.Павлов, - монархист по убеждениям, человек сугубо военный, далекий от политических интриг, блестящий кавалерист. Сам Тундутов в императорской армии был корнетом, и не смел претендовать на эту роль.

Таким образом, создав видимость бурной организационной работы, на деле Тундутов и его сподвижники даже к концу лета не сформировали ни одной сколько-нибудь крупной боевой единицы. И тут дело заключалось не только в авантюризме калмыцкого князя. Этому мешала изначальная двойственность и непоследовательность всех заинтересованных сторон, участвовавших в организации армии. Тундутов, Краснов, немцы, киевские монархисты, офицеры-дроздовцы - каждый стремился к достижению своих целей и выгод, часто взаимоисключающих, в совокупности делающих продуктивную организационную работу просто невозможной. Немцев не устраивали “единонеделимские” настроения киевских монархистов, что сказывалось на финансировании армии. Значительную часть офицеров не устраивала позиция немцев, требовавших за оказываемую помощь признания раздела России, что порождало утечку в Добровольческую армию, и т.д.

В конце августа немцы, видя неудачу и бесперспективность затеи с Астраханской армией, прекратили субсидировать Тундутова, и он вынужден был обратиться за продолжением финансирования к киевским монархистам. 7 сентября между “Советом монархического блока” и руководством армии был заключен договор (от астраханцев его подписали - атаман Тундутов, командующий Астраханской армией генерал-лейтенант Павлов и управляющий Внешним отделом войскового правительства Добринский). В соответствии с этим документом политическое руководство армией передавалось киевским монархистам. В статье 2-й говорилось: “Астраханская армия должна быть использована для борьбы со всеми противниками возстановления Законопреемственной монархии и возсоздания России”. В качестве политического и духовного руководителя формирующейся армии киевские монархисты попытались привлечь жившего в Крыму вел.кн. Николая Николаевича, однако он отверг это предложение.

Очень скоро выяснилось, что киевские монархисты, не обладают достаточными материальными средствами для содержания армии, поэтому с начала осени она начала испытывать острую нехватку буквально всего, что в итоге поставило вопрос о ее дальнейшем существовании.

Видя отрицательное отношение массы астраханцев к собственной персоне, их желание перейти к добровольцам, безвыходность финансового положения, Тундутов уже в августе - сентябре пытался наладить контакт с Деникиным, прося его принять астраханские части в Добровольческую армию. 4 августа Тундутов направил генералу М.В.Алексееву, верховному руководителю Добровольческой армии, официальную телеграмму, в которой просил его содействия для включения Астраханской армии в Добровольческую, “исторический путь которой является единственным для истинных преданных сынов Единой, Великой России”. Эта телеграмма была перехвачена немцами и послужила одним из поводов для расторжения их договоренностей с Тундутовым. Однако Деникин, не желая подрывать свой авторитет связями с прогерманскими организациями, наотрез отказывался от сотрудничества с астраханским атаманом, в котором он видел лишь авантюриста, разлагающего офицеров.

В этих условиях единственной серьезной фигурой, действительно заинтересованной в организации и использовании астраханских частей, оказался П.Н.Краснов. С самого начала своей атаманской деятельности он выказал стремление к занятию Нижнего Поволжья для обеспечения рубежей “суверенного Дона”, расчитывая на поддержку казаков-астраханцев, калмыков и, отчасти, крестьянского населения. В конце августа - начале сентября, когда Краснов добился от Большого войскового Круга решения наступать на Царицын, союз между донцами и астраханцами приобрел практическое значение.

Именно с этого времени начинается боевая деятельность основных сил Астраханской армии в качестве Волжского отряда под командованием генерала Демьянова, в состав которого входили Офицерская стрелковая бригада генерала Виноградова (Астраханский и Украинский пехотные полки) и Конная бригада князя Тундутова (1-й Астраханский казачий и 2-й Астраханский князя Тундутова конные полки). Они участвовали в первом наступлении Донской армии на Царицын, причем, ведя бои в пределах Астраханской губернии, Волжский отряд пополнился астраханскими казаками. 3-й Зюнгарский калмыцкий полк, временно отделенный от бригады, самостоятельно действовал в Сальском округе и Элистинском уезде, обеспечивая тыл правофланговой группировки.

Основные боевые задачи астраханских частей в сентябре 1918 - феврале 1919 гг. состояли в обороне Сальского округа от действовавших в калмыцких степях частей Красной армии, защите стратегической железной дороги Царицын – Тихорецкая, обеспечении правого фланга Донской армии и участии в ее наступлениях на Царицын.

В течение сентября Волжский отряд, приданный Сальскому отряду полковника Постовского, совместно с донцами, обычно находясь на их южном, правом, фланге, вел борьбу со Степной (Сальской) группой 10-й красной армии (почти 12 тыс. бойцов при 40 орудиях и 90 пулеметах), располагавшейся в районе станций Куберле - Ремонтная - Котельниково (железнодорожной ветки Царицын - Тихорецкая), на границе Сальского округа и Астраханской губернии. В результате успешных наступательных действий Сальского отряда и астраханцев в сентябре эта группа красных была вытеснена из занимаемого района и в начале октября присоединилась к царицынскому гарнизону.

В конце сентября - начале октября части астраханцев приняли активное участие во втором наступлении на Царицын, действуя с южного направления, в районе Жутова, Сарепты, и практически приближаясь к царицынским пригородам. Волжский отряд занял почти весь Малодербетовский улус и успел провести там мобилизацию калмыков в конную бригаду.

В связи с успешностью развития наступления и уверенностью в близком освобождении Нижнего Поволжья от большевиков, Тундутов и его сподвижники составили и издали “Положение об управлении Астраханским краем”. Астраханский край объявлялся суверенным казачьим государством, членом федерации казачьих войск юга России, состоящим из Астраханского войска (с казачьей и калмыцкой частями), пяти русских уездов и Букеевской (казахской) орды. Высшими органами власти и управления края объявлялись круг, правительство и атаман. Войсковое правительство было частично реорганизовано в астраханское краевое правительство по типу донского. Его главой стал Криштафович, управляющим Военным и морским отделом правительства – генерал Павлов. Началась срочная организация новых и новых всевозможных штабов, отделов и управлений, раздувались штаты старых.

В начале октября советская 10-я армия перешла в контрнаступление и оттеснили донские и астраханские части к Дону и Салу. Успех красным обеспечил удар в тыл астраханцам Стальной дивизии Д.Жлобы. Дивизия неожиданно для донского, добровольческого и красного командования снялась с фронта под Ставрополем, где в составе советской 11-й армии сдерживала атаки Добровольческой армии и стремительным маршем вышла к Царицыну, 2 октября оказавшись в тылу у астраханцев под Чапурниками. В течение 45-минутного боя Стальная дивизия наголову разбила пехотную и конную бригады, причем погиб сам командир отряда генерал Демьянов и попал в плен его штаб. После разгрома Волжского отряда донские войска Северо-Восточного фронта, которым командовал генерал К.К.Мамантов, оказались под угрозой окружения и вынуждены были отступить из-под Царицына. Инициативу с краевым правительством, как неуместную в сложившейся ситуации, свернули.

Разгром под Чапурниками фактически ознаменовал начало нового этапа в истории Астраханской армии. Еще 30 сентября, окончательно признав свое поражение в деле формирования особой монархической армии, киевские монархисты и руководство астраханцев заключили с генералом Красновым договор, по которому Астраханская армия передавалась под командование Донского атамана. 11 октября приказом Краснова была образована Южная армия, формировать которую предполагалось из неказаков, жителей соседних Воронежской, Саратовской и Астраханской губерний, во главе которой согласился встать широко известный, но уже престарелый генерал Н.И.Иванов. Астраханские части, вернее все что от них оставалось, были включены в нее в виде Астраханского корпуса. Кроме Краснова часть средств для Южной армии (по союзному договору) обещал выделить гетман Скоропадский. Однако реально все финансирование и снабжение армии лежало на донском правительстве. Главной задачей новой армии Краснов поставил освобождение от большевиков сопредельных с Доном территорий (для Астраханского корпуса - Астраханской губернии), и создания буферных зон для обеспечения безопасности границ Донской области.

В составе Астраханского корпуса по штату положено было сформировать пехотную и конную бригады, артиллерийский и броневой дивизионы, авиаотряд, саперную роту, автомобильный дивизион, химический взвод, бронепоезд. Во главе корпуса был поставлен донской генерал Чумаков. Он оказался, как и Черячукин, неплохим организатором: имевшиеся казачьи и офицерские части были приведены в порядок, пополнены иногородними Сальского и 2-го Донского округов, созданы недостающие по штату, и уже в начале ноября вновь сформированный Астраханский корпус, выросший до 4 тыс. чел. (3 тыс. штыков и 1 тыс. шашек), был введен в бой на правом фланге Донской армии. Но это потребовало от Чумакова слишком больших сил. 30 ноября он по болезни ушел с занимаемой должности, и с 1 декабря 1918 г. до упразднения корпуса им снова командовал генерал Павлов.

Включение Астраханского корпуса в Южную армию было чисто формальным и оказалось временным. Уже 31 октября был издан приказ об исключении корпуса из состава Южной армии и включении в Донскую.

В течение ноября 1918 г. сформированный генералом Чумаковым корпус успешно оборонял Сальский округ от красных, выполняя роль Юго-Восточного фронта Донской армии, и штаб Астраханского корпуса, находившийся в ст. Великокняжеской, являлся одновременно штабом Юго-Восточного фронта.

К концу осени 1918 г. военно-политическая обстановка на юге России претерпела серьезные изменения, что непосредственно отразилось на судьбе Астраханского войска и его “армии”. После поражения Германии в мировой войне ее войска стали покидать юг России и помощь прогерманским правительствам Украины и Дона прекратилась. Красная армия развернула наступление на Дон, добиваясь успехов благодаря разложению частей Донской армии. Добровольческая армия, очистив от Советов Кубанский край, Ставропольскую и часть Черноморской губерний, превратилась в ведущую антибольшевистскую силу на юге России. Наконец, в Новороссийске, Екатеринодаре и Новочеркасске появились представители Антанты, обещавшие щедрую военную и материальную помощь противникам большевиков и прежде всего Деникину. Тундутов быстро переориентировался на новых союзников, стал неизменным участником всех встреч и мероприятий с ними, и более того, взял на себя роль посредника между представителями Антанты и генералом Красновым, начав открыто вести двойную игру - и на Деникина, и на Донского атамана. В начале декабря он переехал в Екатеринодар, где находилась ставка Деникина, и попытался официально оформить свои союзные отношения с добровольцами и Антантой. Однако новыми интригами он лишь еще больше дискредитировал себя и ему ничего не оставалось, как уйти в тень.

26 декабря 1918 г. на станции Торговая состоялось совещание Деникина и Краснова, закончившееся заключением соглашения о подчинении Донской армии командующему Добровольческой и образовании Вооруженных сил на юге России (ВСЮР). Была решена и судьба Астраханского корпуса. Он был формально передан на пополнение частей Добровольческой армии, хотя фактически до конца февраля 1919 г. продолжал входить в состав Донской армии и участвовать в боях на ее правом фланге. На этом совещании очень ярко обозначилось безразличное и даже неприязненное отношение к астраханцам как добровольцев, так и донцов, причем каждая сторона стремилась извлечь из корпуса максимальную выгоду при минимальных затратах.

Серьезный отпечаток на судьбу Астраханской армии наложил ее сложный этносоциальный состав, в котором выделялись как минимум три державшиеся особняком исторически чуждые друг другу группы - калмыки, казаки и русские офицеры. И особенно острыми были противоречивые казачье-калмыцкие отношения.

В 1918 г., в виду отсутствия на Дону признанных лидеров коренного астраханского казачества, под влиянием тундутовских финансов, общих интересов и значительного численного преимущества калмыков, твердой почвы для оформления особой казачьей линии в политической жизни войска не возникало.

В январе 1919 г., когда состояние корпуса во всех отношениях ухудшилось, усилилось недовольство и дезертирство калмыков, ушел в тень дискредитировавший себя Тундутов, между казачьей и калмыцкой верхушкой обозначились серьезные противоречия. Представители калмыцкой интеллигенции - присяжные поверенные С.Баянов, Н.Очиров и другие - стали склоняться к идее союза с большевиками, созыва общекалмыцкого съезда совместно с подсоветскими калмыками, создания единой советской Калмыкии. Более того, они негласно наладили контакты с советскими властями Астрахани и вступили с ними в тайные переговоры, длившиеся всю зиму 1919 г. Заведующий Калмыцким отделом Астраханского губисполкома Амур-Санан добился даже объявления амнистии для Баянова и его сподвижников в случае их перехода на сторону Советской власти. Но благодаря своевременным мерам, принятым Деникиным, и их последующим успехам на фронте калмыков удалось удержать в составе войска.

В начале 1919 г., изучив “астраханский вопрос”, Деникин пришел к выводу, что устранив Тундутова, снабдив астраханские части верным командованием и подчинив их себе, из Астраханского войска можно извлечь определенную пользу. Не последнюю роль сыграл и политический фактор: в деле создания на юге России антибольшевистского государственного объединения из Вооруженных мил на юге России (ВСЮР) и казачьих войск одним из важных звеньев должны были стать земли Астраханского казачества, расположенные между донцами и уральцами. Ради одного этого нужно было хотя бы номинально сохранить Астраханское казачье войско в составе ВСЮР. С другой стороны, поскольку коренные астраханские станицы находились под властью большевиков и действующие части пополнялись в основном калмыками, между ними и казаками необходимо было обязательно сохранять статус-кво - отношения, декларированные в конце 1917 г.

В декабре 1918 г., после присоединения Астраханского войска к ВСЮР, на Дон стали съезжаться лидеры коренного астраханского казачества: первый помощник атамана Г.М.Астахов, председатель войскового круга и правительства Н.В.Ляхов, бывший начальник войскового штаба полковник А.Н.Донсков и другие. В объединенном казачье-калмыцком правительстве начались конфликты: между калмыками и казаками, между Тундутовым и правительством. Это вызвало беспокойство главного командования ВСЮР и заставило вмешаться в ситуацию. Тундутов пользовался большим влиянием среди калмыков и вполне мог восстановить их и против казаков, и против добровольцев. Раскол в верхушке Астраханского войска между либералом Ляховым, которого поддерживал Деникин, и Тундутовым, партнером Краснова, положение которого становилось все более шатким, дополнился столкновением двух начал в самой калмыцкой среде – монархического прогерманского (нойон Тундутов и его сподвижники) и демократического проантантовского (Баянов, Очиров и нойон Тюмень).

В январе 1919 г. в Ростове состоялось расширенное совещание астраханского правительства, на котором Тундутов был лишен атаманского звания и отстранен от дел, причем участники совещания выделили ему крупную сумму в качестве компенсации. Вместе с ним убрали и всех его сподвижников - Рябова-Решетина, Добринского, Криштафовича. Все ключевые должности в войске заняли сторонники прочного союза с Добровольческой армией, отчасти либеральных и демократических взглядов, лидерство вновь закрепилось за коренным казачьим офицерством. Система управления формально была приведена в тот вид, в каком она была учреждена войсковым кругом в 1917 г.: два круга, два правительства, единый атаман с двумя помощниками. Однако, адекватно сложившейся ситуации, до окончания войны во главе войска были оставлены единые руководящие органы. Исполнение обязанностей астраханского атамана было возложено на Н.В.Ляхова, его помощниками стали полковники Г.М.Астахов и А.Н.Донсков, помощником по калмыцкой части войска стал нойон Тюмень. Главой объединенного казачье-калмыцкого правительства был избран Санджи Баянов; членами правительства - Н.Очиров, Д.Онкоров и другие. В военном отношении так же решили сохранить казачье-калмыцкое единство, однако, по возможности, не смешивать в полках и сотнях чуждые друг другу коренной казачий и калмыцкий элементы.

Фактически ростовское совещание представляло собой “деникинский” переворот и полное подчинение астраханцев главному командованию ВСЮР. Однако, во-первых, Тундутов не смирился со своим изгнанием, во-вторых, произошедшие в правительстве перестановки не устраняли причины калмыцко-казачьих трений: калмыки в Астраханском войске в этот период являлись большинством и склонялись к самостоятельности: бадма и нойон были для них единственными непререкаемыми авторитетами и их интересы дальше калмыцкой территории не распространялись. Это дало Тундутову, воспринимавшему Астраханское казачье войско как собственный улус, над которым он бог и царь, основание и возможность настраивать калмыков против нового правительства и атамана. Уехав в Астраханские степи, он устраивал там калмыцкие съезды, объявил о расторжении договора между казаками и калмыками и образовании из калмыков особого Волжского казачьего войска, “избрав” себя его атаманом. Претензии нойона Тундутова поддерживал гелюн Бова Кармыков, “развивавший перед невежественными калмыками легенду об его божественном происхождении”.

Выступления Тундутова взволновали калмыков и вызвали дезертирство из калмыцких полков. Чтобы избежать развала астраханских частей, Деникин вынужден был срочно удалить Тундутова и Кармыкова из пределов Астраханского войска и занимаемой ВСЮР территории, после чего страсти несколько поутихли.

Дальнейшая судьба Тундутова складывалась не менее ярко и динамично. Весной - летом 1919 г. он находился в Баку, занимаясь политическими спекуляциями за счет своего народа в сношениях с азербайджанским правительством и агентами Кемаль-паши. Добыв у них деньги, осенью 1919 г. он вернулся к калмыкам и подбивал их на мятеж против астраханцев и добровольцев, пока вновь не был изгнан Деникиным. После эвакуации Русской армии Врангеля в ноябре 1920 г. в Турцию он объявился в Константинополе в качестве “светского и духовного главы калмыков и Астраханского атамана”, мистифицируя оккупационные власти Константинополя и правительство Венгрии, награждая английских офицеров русскими орденами. Однако после отстранения от атаманства Тундутов перестал играть серьезную роль в жизни войска.

Между тем в декабре 1918 г. Астраханский корпус, имея фронт по линии Атаманская - Граббевская - Манычский, занимал основными силами район Котельниково - Гашун - Куберле, расположив тылы в Шаблиевке, Торговой и Развильном. Корпус имел в своем составе 2,4 тыс. штыков и 2,4 тыс. шашек при 12 орудиях и 15 самолетах, входящих в состав 1-й Астраханской казачьей дивизии (один казачий и три калмыцких полка), 1-й стрелковой бригады, 1-й пластунской бригады, трех батарей и авиаотряда.

Развивая наступательные действия против Степной группы Терехова (6 тыс. бойцов при 20 орудиях и 57 пулеметах) и группы Удовиченко (2,2 тыс. бойцов при 4 орудиях и 30 пулеметах), то есть против вдвое превосходящего по численности противника, астраханские части отбросили красных на линию Заветное - Торговая - Ремонтное - Крестовое, вытеснив их из пределов Сальского округа в Астраханскую губернию и выдвинулись передовыми отрядами к Киселево.

С 26 декабря, когда началось третье, последнее, наступление Донской армии на Царицын, в результате которого казачьи части к 5 января 1919 г. прорвались непосредственно в пригороды Царицына, Астраханский корпус, продолжая выполнять прежнюю задачу - оборонять Сальские и Манычские степи, - одновременно выделял свои части для вспомогательных ударов по Царицыну с юга, в районе Чапурников и Сарепты.

В начале января 1919 г. сильные морозы, большие потери при отсутствии пополнений и возрастающее упорство противника вынудили донцов прекратить наступление. 12 января началось контрнаступление 10-й красной армии, в результате которого к началу февраля Донская армия была отброшена от Царицына.

Фронт Астраханского корпуса мало менялся в течение января, в основном проходя по линии Киселево - Заветное - Торговая - Ремонтное - Крестовое - Кормовое. Против Астраханского корпуса действовали части Степной групы Терехова. Бои шли с переменным успехом, однако серьезного преимущества красным добиться не удалось. Во время повальной деморализации и отступления донцов монархический Астраханский корпус (особенно его пехотные части) показал себя с лучшей стороны, надолго удержав фронт и нанеся противнику серьезные потери. Только вследствие оголения донцами левого фланга, под угрозой окружения, отступил к концу февраля к Салу и Манычу.

Командование Степной группы отмечало, что в боях против малочисленного Астраханского корпуса участвовала в основном пехота, которая, боясь окружения, растягивалась в линию, терпела постоянные поражения от небольших подвижных групп астраханцев. За ноябрь 1918 - январь 1919 гг. между противниками произошло более 60 боев, но решительного успеха ни одна из сторон добиться не смогла. За весь указанный период у корпуса было мало крупных операций, он был разбросан небольшими группами, отрядами и гарнизонами по широкому фронту, но в целом действовал успешно и не допускал красных в Сальский округ.

Февраль 1919 г. стал последним месяцем существования Астраханского корпуса. Генерал Бредов, по распоряжению Деникина проведший его подробное обследование, представил достаточно яркую картину состояния Астраханского войска и его частей, накануне их окончательного включения в состав ВСЮР.

Атаман войска, он же военный министр астраханского правительства Н.В.Ляхов имел свою резиденцию на станции Торговая. Там же располагался войсковой штаб. Войсковое правительство под председательством С.Баянова трудилось в Ростове. При войсковом штабе состояли: запасной стрелковый полк, учебная команда, школа пулеметчиков, запасная сотня, запасная батарея, Лейб-гвардии Астраханская казачья сотня (конвой атамана) и войсковая типография, издававшая газету “Вестник Астраханского казачьего войска”.

Управление начальника снабжений Астраханского войска, возглавляемое полковником Сорокиным, находилось в Новочеркасске и работало как самостоятельный орган. При нем состояли: 1-я отдельная Астраханская тракторная рота, а также слесарные, токарные и другие мастерские.

Штаб Астраханского корпуса располагался на станции Великокняжеская. При нем состояли: тяжелая артбатарея, инженерная рота (железнодорожный, саперный, телеграфный и подрывной взводы), авиационный дивизион (3 отряда), транспортный взвод, броневик “Астраханец” и кадр бронедивизиона.

К 19 февраля корпус занимал фронт протяженностью более 200 верст, имея в своем составе 660 штыков, 1 260 шашек, 48 пулеметов, 7 орудий, а вместе с находящимися в тылу кадрами частей - 404 офицера и 2355 казаков, то есть треть состава корпуса находилась в тылу.

В состав корпуса входили: 1-я Астраханская казачья дивизия генерала С.П.Зыкова (четырехполковая) с двухбатарейным Астраханским казачьим артдивизионом (123 офицера, 1760 казаков, 19 пулеметов, 2 орудия; коренных казаков в строю оставалось не более 400), 1-я Стрелковая бригада генерал-майора Достовалова (2 полка и батарея - 101 офицер, 211 стрелков, 15 пулеметов, 5 орудий), 2-я стрелковая бригада генерал-лейтенанта Гунцадзе (два полка - 60 офицеров, 75 стрелков, 2 пулемета) и 1-я пластунская бригада генерал-майора Патрикеева (два полка и батарея - 11 офицеров, 60 бойцов).

Корпус обеспечивался из средств Донской и Добровольческой армий (причем в 1919 г. денежное довольствие вообще не выплачивалось, из продовольствия выдавался только хлеб). Астраханцы абсолютно во всем испытывал острый недостаток: и в вооружении, и в технических средствах, и в обмундировании, и в продовольствии. Обоз находился в зачаточном состоянии, при переездах в основном эксплуатировались перевозочные средства местных жителей. Медицинское обслуживание практически отсутствовало (например, 3-й казачий полк находился на попечении одной сестры милосердия, и та к 19 февраля заболела тифом и была эвакуирована), в результате чего все части были охвачены эпидемией сыпного тифа. Среди конского состава свирепствовала чесотка.

Практически ни одна из задуманных Тундутовым частей так и не была сформирована. Из сформированных большинство числились только на бумаге или имели мизерный кадр и находились в тылу. Из всего корпуса более или менее боеспособной была лишь казачья дивизия, зато в тылу сидела масса нахлебников, числившихся в каких-то реально не существующих и никому не нужных учреждениях, многочисленных штабах и управлениях.

Астраханский корпус, которому до развертывания в настоящее боевое соединение было еще очень далеко, не мог самостоятельно существовать, пополняться, обеспечивать свой конский состав ремонтом, и потому уже с начала февраля начался его неизбежный развал.

1 марта 1919 г. остатки корпуса были включены в состав Добровольческой армии, в группу войск генерала Кутепова, действующую в том же районе, и отведены в тыл на отдых и переформирование. Реально это “переформирование” вылилось в расформирование и распределение бойцов по боеспособным добровольческим полкам. В частях корпуса в это время шли полным ходом разложение и деморализация: между донцами и астраханцами нарастали неприязненные отношения, грабежи местного населения стали обычным делом. Это, кстати сказать, дало повод донскому генералу В.И.Сидорину обвинить атамана Краснова на февральской сессии Большого войскового круга в попустительстве злоупотреблениям “карательных отрядов” монархистов, третировавших мирных жителей. Часть астраханского офицерства обсуждала планы вообще покинуть юг России и пробраться к Колчаку. Среди офицеров и рядовых распространилось неповиновения приказам начальства. Произошел примечательный перелом в отношении к пленным: на них просто перестали обращать внимание и они, предоставленные сами себе, или блуждали в тылу, или поступали в белые части, или вообще возвращались к красным.

Таким образом, попытка немцев, Тундутова и Краснова создать на базе Астраханского казачьего войска и калмыцкого населения общероссийскую монархическую армию под наименованием “Астраханская” завершилась полным провалом.

О.О. Антропов
http://pereklichka.livejournal.com/190337.html
Правила проекта "Белая гвардия" http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,238.0.html

Оффлайн elektronik

  • Генерал от Инфантерии
  • Штабс-Капитан
  • ***
  • Дата регистрации: РТУ 2009
  • Сообщений: 2742
  • Спасибо: 228
Журнал "Белое Дело" №7
« Ответ #115 : 30.10.2012 • 19:50 »
Журнал "Белое Дело" №7
Вышел в свет новый номер журнала "Белое Дело", издаваемый Братством Ревнителей Православия им. Святителя Тихона, Патриарха и Исповедника Всероссийского.


"Белое Дело" №7

Редакция Переклички
Правила проекта "Белая гвардия" http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,238.0.html

Оффлайн elektronik

  • Генерал от Инфантерии
  • Штабс-Капитан
  • ***
  • Дата регистрации: РТУ 2009
  • Сообщений: 2742
  • Спасибо: 228
Дмитровская суббота в Русской Армии.
« Ответ #116 : 03.11.2012 • 19:13 »
Дмитровская суббота в Русской Армии.

Державной Волею Государя Императора 22 августа 1903 года приказано в войсковых частях, управлениях, учреждениях и заведениях Военного Ведомства, имеющих своих священников, совершать в Димитровскую субботу (перед 26 октября) панихиды по усопшим воинам за Царя и Отечество на брани живот свой положившим. До появления этого Высочайшего повеления в Димитровскую субботу русская армия чтила память всех павших в Куликовской битве (1380 г.). День скорби земли русской был установлен Великим князем Дмитрием Иоанновичем Донским.

Таким образом, в Дмитровскую субботу вся русская военная сила живет одним чувством: она славит и вспоминает тех, кто в различное время отдал на алтарь отечества драгоценный дар Божий - свою жизнь. Русская армия скорбит и, отдавая дань глубочайшего уважения соратникам своим, боевым товарищам, коленопреклоненная возглашает вечную память тем, кости которых плотным слоем покрыли поля брани, раскинутые в различных местах мира.
В этот день русский воин вспоминает всех, без различия чинов, членов одной своей семьи-армии; не существует для него в этот час ни фельдмаршала, ни рядового бойца. Исполненный долг объединяет всех. Этот день несет в армию известное удовлетворение и покой, он наполняет сердца тех, кто низко стоит в рядах, гордостью и сознанием величия переживаемых минут, он вызывает в памяти ряд бессмертных образов русской военной силы, он напоминает о длинной веренице героев наших предков, которым благодарная Родина в этот день низко кланяется до сырой земли. И есть что вспомнить русскому штыку, есть над чем остановить свое внимание, есть перед кем благоговеть в изумлении. С крохотного кусочка земли, напоминающего размерами современную нам Новгородскую губернию, Россия выросла в мощный колосс, раздвинув свои пределы от моря до океана.

Кто же, как ни русская армия внесла свою лепту в эту огромную работу государственной стройки.Кто как не она ценою громадного напряжения и жертв дарила своей Родине страницу за страницей своего блестящего боевого прошлого; кто как не русский штык, кто как не серая шинель с чистым сердцем, беззаветно и с молитвой на устах шел во имя Родины, гордо закинув голову перед неумолимой смертью. И по мере того как ре¬дели ряды бойцов, раздвигала ма¬тушка Русь широко свои пределы.

Русская армия предоставила своей Родине в различные эпохи такие яркие образцы мужества, силы, долготерпения и любви, которыми вправе гордиться страна. Не место и не время подробно останавливаться на заслугах русской рати, перечисляя ее подвиги в строгой последовательности и порядке. Не опускаясь в глубину веков, несколькими штрихами можно было бы напомнить нашим бойцам в день прославления своих предков рельефно и наглядно грандиозную, совершенную ими работу.

Так, движение к Балтийскому морю стоило русской армии за 21 год борьбы 500.000 больных и 120.000 убитых и раненых и потребовало за весь период войны 1.700.000 бойцов. Движение на юг к Черному морю за 4 войны с турками стоило 300.000 больных и 90.000 убитых и раненых и потребовалось выставить в поле 1.500.000 бойцов. Бесконечной длины получился бы список, если бы я вздумал перечислить хотя бы выдающиеся подвиги наших бойцов...

Как не вспомнить в этот день незабвенного Кондратенко, потеря которого была равносильна потери крепости. Россия не знала своего героя много лет. Всю жизнь скромно, тихо работал он на пользу Родине и медленно двигался вперед по служебным ступеням, не избалованный вниманием и отличиями.

"Прошел ты мимо меня скромным, хотя и способным работником, - писал М.И.Драгомиров в некрологе, - и работал так, как последний рядовой, и сделал в три месяца то, на что работающим с прохладой мало и шести лет... Слава твоя неувядаемая, но потеря невознаградима. "Плачьте близкие и присные, плачь вся Россия, зане потеряла ты большого человека, которого скоро может и не наживешь"!...

"Это начало конца",- говорили артурцы, узнав горестную весть. Кондратенко был для Артура тем же, чем Нахимов для Севастополя. И как со дня смерти последнего перестала жить крепость, так с момента удара в блиндаж снаряда, прекратившего жизнь Кондратенко, отлетела душа обороны и замерла крепость. Кондратенко умер телесно, но духовно он жив в памяти благодарной России. Пройдут годы, из поколения в поколение будет передаваться славная его деятельность, и понесет народная молва весть о его истинной и чистой службе Родине из хаты в хату, и в необъятной Руси прозвучит имя его как народного героя.

Сила этого необыкновенного воина заключалась в его глубокой религиозности, кристаллической нравственности, беспредельной любви к родине. Он знал своих бойцов, для них он был свой, родной, понятный. И они шли. Шли безропотно туда, куда вел их этот мощный волей раб меча. Эта невидимая связь была прочна, она одухотворяла бойцов, она удесятеряла их силы. С ним страшная оборона крепости не казалась адом. Артур, объятый пламенем, Артур, погибающий в развалинах в неравной борьбе. Артур, посылающий врагу последние патроны... Артур, взятый, но не сданный. Таков был план Кондратенко, другого он и не мог дать. Каждый рядовой при жизни генерала знал, что последний кусок хлеба в крепости будет первым днем полного торжества врага, и сознавал, что день этот еще далек. Кондратенко день за днем превращал Артур в место будущего поклонения силе и величию духа русского народа. Судьба судила иное и не дала ему видеть последние часы многострадального гарнизона при такой обстановке, которую бы все равно этот богатырь не пережил. И он ушел в иной мир со спокойной совестью и чистым сердцем, дав России незабываемый пример истинного и чистого служения долгу.

Где тот художник, чья талантливая рука должна была бросить на полотно эти бессмертные эпизоды и на вечные времена передать их следующим поколениям как бесценное наследство?.. Где тот поэт, который в звучных, задушевных, трогательных стихах дал бы образ наших богатырей... Где следы перьев мужей науки, которые бы заставили нас трепетать, читая одну страницу за другой и в благоговейной тишине преклониться перед их памятью?..

Недалеко то время, когда волею Государя Императора будет поставлен памятник бойцам в минувшую кампанию. Настанет время, когда каждый православный, проходя мимо, невольно лишний раз вспомнит, что:

За горами Сибири высокими
Бились храбро с достойным врагом;
Умирая, деревни далекие
Вспоминали с последним крестом

И для вас, будущих бойцов, на долю которых неминуемо выпадут боевые, страдные дни, есть чем вспомнить этот день: на этих же скамьях всего несколько лет назад сидели те, которые уже не числятся в рядах армии. Они остались на полях брани, исполнив честно и бестрепетно долг свой, и только молчаливые мраморные доски в церкви с именами славных борцов указывают, что незримо живут они духовно в стенах училища…..

Сколько истинно верных сынов дало училище Родине, сколько бойцов и в турецкую войну, и в только что минувшую кампанию справедливо заслужили вечную память и благодарность... И хотел бы сказать им в этот день. Слава вам, гордость наша, вы положили камни того фундамента, на котором высится здание великого духа, и мы пойдем в час, когда волею Державного Вождя станем в ружье, пойдем продолжать начатую вами стройку на святое, бестрепетное служение Родине.

Статья из журнал «Александровец» № 5 (13) за 1909 год.
Автор Генерального штаба полковник Михаил Сергеевич Галкин
http://pereklichka.livejournal.com/
Правила проекта "Белая гвардия" http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,238.0.html

Оффлайн elektronik

  • Генерал от Инфантерии
  • Штабс-Капитан
  • ***
  • Дата регистрации: РТУ 2009
  • Сообщений: 2742
  • Спасибо: 228
Re: Русский Обще-Воинский Союз ( РОВС)
« Ответ #117 : 09.11.2012 • 19:53 »
Журнал "Белое Дело" № 9 (49)

 Вышел в свет новый номер журнала "Белое Дело", издаваемый Братством Ревнителей Православия им. Святителя Тихона, Патриарха и Исповедника Всероссийского.

Как начинался 1917 год (Л. Спирин)
1917. Хроника Февральской революции
Пьяные погромы и борьба за власть в 1917-м
Духовенство РПЦ и Февральская революция (М. Бабкин)
Заветы февраля (И. Ильин)

Белое дело.

http://pereklichka.livejournal.com/
Правила проекта "Белая гвардия" http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,238.0.html

Оффлайн elektronik

  • Генерал от Инфантерии
  • Штабс-Капитан
  • ***
  • Дата регистрации: РТУ 2009
  • Сообщений: 2742
  • Спасибо: 228
Последний Главнокомандующий Русской Императорской Армии (часть 1)
ухонин Николай Николаевич появился на свет 1(13).12.1876 года в старинной дворянской семье города Киева Киевской губернии Российской империи. Его отец - полковник Николай Лаврентьевич Духонин происходил из дворян Смоленской губернии. Первоначальное военное образование Н.Н.Духонин получил во Владимирском кадетском корпусе (г. Киев), который закончил 1894 году. На службу поступил 01.09.1894 и продолжил военное образование в 3-ем Александровском военном училище. Из портупей-юнкеров выпущен из училище в чине подпоручика 12.08.1895.

Ровно через год Н.Н. Духонин направляется для дальнейшего прохождения службы в Санкт-Петербург в лейб-гвардии Литовский полк и зачисляется в него в чине подпоручика гвардии. После производства в поручики гвардии, он в 1899 году поступает в Николаевскую академию Генерального штаба, которую блестяще закончил в 1902 г. Лагерный сбор отбывал в Варшавском Военном Округе. С 06.11.1904 по 02.01.1906 занимается штабной работой в чине старшего адъютанта штаба 42-й пехотной дивизии.
В 1906 году в жизни будущего генерала произошло немаловажное событие: по приезду в Киев Николай Николаевич вскоре вступил в брак с Натальей Владимировной Вернер - дочерью почетного гражданина этого города, красивой и образованной девушкой. Кроме этого за отличия в службе он получил третьи степени орденов Святого Станислава и Святой Анны. Затем последовала работа на должности помощника старшего адъютанта штаба Киевского Военного Округа (02.01.1906.-08.01.1907).

Некоторое время служебные обязанности Духонин делит с другим старшим адъютантом округа - подполковником А.С. Лукомских, у которого уже имелся опыт этой работы. Он помог молодому коллеге быстро вникнуть в суть дел, а затем постоянно помогал в работе. Это положило начало зарождению дружеских отношений между офицерами, которые они поддерживали и все последующие годы. Могли ли они тогда себе представить, что через 10 лет, после провала корниловского мятежа, Духонину придется менять Лукомского на посту начальника штаба Ставки, а затем освобождать его из быховской тюрьмы и ценой собственной жизни спасать от самосуда "революционных" солдатских масс?

Затем следует должность штаб-офицера для поручений при штабе Киевского Военного Округа (08.01.1907-02.09.1908). С новым начальником штаба округа, генералом М.В. Алексеевым, которого Н.Н. Духонин помнил ещё по лекциям в академии, тоже сложились хорошие отношения. Совместная работа и личные отношения с Алексеевым оставили неизгладимый след в памяти Николая Николаевича. В лице Михаила Васильевича он создал себе кумира, которого боготворил и которому стремился всячески подражать в работе. Это, в свою очередь, не прошло мимо внимания Алексеева, высоко ценившего профессиональные знания, исполнительность и штабную культуру Духонина. В последующие годы им еще не раз предстояло работать вместе, решая сложные задачи.

22.04.1907 г. (ст.ст.) Н.Н. Духонин был произведен в чин подполковника; 02.09.1908-30.04.1910 был прикомандирован к Киевскому Военному училищу для преподавания военных наук, проходил цензовое командование батальоном в лейб-гвардии Литовском полку (30.04.-02.09.1910). После этого Н.Н. Духонин вернулся к преподаванию в училище (02.09.1910-24.09.1912), во время которого был досрочно произведен в полковники (ст. 06.12.1911).

Летом 1913 года генерал Алексеев предложил ему служебную командировку в качестве наблюдателя на маневры австро-венгерских войск, он с радостью согласился. О значимости этой командировки в условиях надвигающейся Великой войны, в которой Австро-Венгрия должна была стать одним из противников России, говорить не приходится. Духонин отлично выполнил служебное задание и по возвращении был награжден орденом Св. Владимира IV степени, а также получает пост старшего адъютанта штаба Киевского Военного Округа (24.09.1912-22.07.1914).

В то же время служба свела Духонина с работавшим в штабе округа подполковником М.Д. Бонч-Бруевичем. Последний как раз переживал глубокую душевную драму в связи с разводом с женой. Николай Николаевич не только морально поддержал сослуживца, но и помог ему с жильем. Позже судьба еще не раз сводила этих людей, столь непохожих друг на друга. И события 1917 года - лучше тому доказательство.

Вот такого офицера выпустила Николаевская Академия Генерального штаба. Офицера, который обладал проникнутым чувством долга, глубоко верующим в Бога, ярким патриотом и любившим простого солдата. Он нес свое служение Родине в страшные годы на ответственнейших постах, отдавая все свои силы работе. Блестящая карьера штабного офицера, которая сложилась у Н.Н. Духонина, была нарушена Великой войной. Сразу после её начала полковник Духонин подаёт рапорт о переводе на фронт.
А.А. Котляревский
http://pereklichka.livejournal.com/
Правила проекта "Белая гвардия" http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,238.0.html

Оффлайн elektronik

  • Генерал от Инфантерии
  • Штабс-Капитан
  • ***
  • Дата регистрации: РТУ 2009
  • Сообщений: 2742
  • Спасибо: 228
Последний Главнокомандующий Русской Императорской Армии (часть 2)

Под шрапнелью Великой Войны

1 августа 1914 года началась Первая Мировая война, которая принесла нашему Отечеству много бед, но даже тут офицеры и солдаты Русской Императорской Армии доказали на деле, что они умеют постоять за свою Веру, Царя и Отечество. Показав на деле чудеса героизма.

Непосредственным поводом к войне послужило убийство 28 июня 1914 года австрийского эрцгерцога Франца Фердинанда девятнадцатилетним сербским террористом, студентом из Боснии Гаврилой Принципом, который является одним из членов террористической организации "Млада Босна", боровшейся за объединение всех южнославянских народов в одно государство. Австро-Венгрия сочла это удобным поводом для расправы с Сербией. Ультиматум, выдвинутый ей Веной, заставил Россию пригрозить австрийцам войной и начать мобилизацию, вспугнувшую весь Германский блок. В итоге 1 августа кайзер объявляет войну Российской империи, а чуть позже 6 августа так же поступает Австро-Венгрия.

Война застает полковника Духонина на действительной военной службе в должности старшего адъютанта отдела генерал-квартирмейстера штаба 3-й армии Юго-Западного фронта (на которой он находится с 19.07.1914). Духонину было поручено заниматься вопросами разведки, с чем он блестяще справился. В то время 3-й армией командовал генерал от инфантерии Н.В. Рузский, а сама армия была сформирована в Киевском Военном Округе и входила в состав войск Юго-Западного фронта.

Впервые Духонин проявил себя в 1-й Галицийской битве с 5 августа по 8 сентября 1914 года против австро-венгерской армии Конрада фон Хётцендорфа. За проведение рекогносцировки в сентябре 1914 года в районе крепости Перемышль награжден орденом святого Георгия 4-й степени.

Однако молодому полковнику не сиделось на штабных должностях, и в январе 1915 года его по настойчивым просьбам отправляют на передовую позицию командиром 165-го Луцкого пехотного полка. Участвовал во главе полка в боях против наступающего противника. Под командованием Духонина полк успешно действовал, прикрывая в период наступления противника 19-22 апреля 1915 года отход 42-й пехотной дивизии у реки Бяла и в боях у села Мокры 25-27 апреля. Позже, за умелое руководство полком и личное мужество командир полка был награжден орденом Святого Георгия 3-й степени (из официального приказа):

"...1) будучи в чине полковника и командуя 165 пехотным Луцким полком, в боях 19, 20, 21 и 22 апреля 1915 года, исполняя возложенную на него задачу - прикрывать отход частей своей 42 пехотной дивизии, которые находились под угрозой быть отрезанными от единственной переправы через реку Бялу вел ряд очень тяжелых и упорных боев с значительными силами противника, под убийственным огнем легкой и тяжелой артиллерии (до 42-сантиметровой включительно), обстреливавшей не только с форта, но с обоих флангов и несмотря на яростные атаки отборных частей тирольских стрелков и отход находящейся слева 70 пехотной дивизии, а затем и 2 сводной казачьей дивизии, вследствие чего был обнажен левый фланг и тыл остальных дивизии, ведшей бой на противоположенном берегу реки Бялы, ясно сознавая возложенную на него задачу, находясь под убийственным артиллерийским, ружейным и пулеметным огнем, подвергая свою жизнь явной опасности, в высшей степени талантливо удерживал натиск противника, переходя при каждом возможном случае в контратаку и этим ударами, лично им руководимыми, удержал противника, чем дал возможность частям 42 пехотной дивизии отойти за реку Бялу в полном порядке, причем было все до последнего зарядного ящика и повозки;

2) в ночь 24 апреля того же года, когда вследствие растянутости позиции было потеряно кладбище северо-восточнее села Когурска Воля на позиции Маховка-Волки, и противник прорвал наше расположение и угрожал выйти в направление Дзяры - Чарны и отрезать путь отступление, Генерал-майор (был возведен в чин 06.12.1915 г. - прим. ред.) Духонин с присланными ему ротами резерва, под сильным огнем противника, лично перешел в наступление, поддержанное частями 165 пехотного Луцкого полка и не только отбросил превосходного в силах противника, причем было захвачено в плен 1 офицер и около 100 тирольцев 1-го полка, но и захватил часть неприятельских окопов, чем положение было окончательно восстановлено;

3) в боях у Мокрее 25, 26 и 27 апреля того же года, имея полк 7 офицеров и 1200 солдат и занимая фронт в 7 верст, три дня сдерживал наступление превосходных сил противника, переходя для этого в частичные наступления на наиболее угрожаемых участках; благодаря этим действиям, части дивизии имели возможность задержаться на позиции до получения приказа об отходе, и развитие успеха противника на соседнем участке позиции было остановлено." (Выс. пр. 15.06.1917).


Увы, в результате этих героических оборонительных боев полковник Духонин был ранен. С 8 сентября 1915 года это обстоятельство вынудило покинуть его полк, но позволило хоть немного передохнуть. Война шла своим чередом, но как ее начало ощущал сам полковник, давайте узнаем из его писем, которые сохранились, правда, в отрывках. Среди войны он находил минуты, чтоб на случайных листах бумаги тут же, в штабе полка или фронта, набросать несколько слов привета любимой жене, поделиться с ней беглой мыслью, связанной, однако, всегда с служебными переживаниями, которые поглощали все его существо, все досуги, всю личную жизнь. Они перед нами - эти случайно уцелевшие письма, краткие, набросанные спешным размашистым почерком. В них он искренно и открыто высказывает свои сокровенные мысли. Суммируя их, мы познаем духовный облик честного русского офицера, прочного своими вековыми традициями, своим ясным, благим мировоззрением.

От 1915 года. Полковник Духонин командует на Галицийском фронте 165-м пехотном Луцком полком:

"Работы много, и нет минуты, когда меня не могли бы потребовать и я не был бы нужен: но так и должно быть на войне - на своем посту, ответственном и важном."

"Молю Господа, чтобы сохранил всех и сподобил всем снова увидеться и зажить мирно, но раньше, конечно, победив; без этого невозможно вернуться и смело всем смотреть в глаза. Мы победим; дух солдат очень хороший, офицеры отличные..."

"Как много значит победоносный бой. Какой чудный, прямо богатырский вид у тех рот, которые более всего пострадали, но с честью и славой вышли из боя! Победа окрыляет надеждой и дает уверенность в себе. Людям этим, кажется, ничего не страшно, и их можно повести куда угодно, несмотря ни на какие трудности..."

"Часто забывают, что это не солдаты мирного времени с хорошо развитым чувством долга; здесь в большинстве случаев серый, простой, бесхитростный мужик, взятый от сохи, ибо в полку у меня до 1000 ополченцев, никогда не служивших, и до 600 новобранцев. В полку есть опытные, доблестные, умные офицеры, такие, о которых я всегда мечтал..."

8 сентября 1915 года Н.Н. Духонина как ценного специалиста, вновь возвращают на штабную работу, но на этот раз с повышением: он получает должность исполняющего делами генерала для поручений при главнокомандующем армиями Юго-Западного фронта генерала от артиллерии Иванова Н.И. 6 декабря 1915 года получает чин генерал-майора высочайшим приказом Государя императора Николая II. С 22 декабря 1915 года был помощником генерал-квартирмейстера штаба Юго-Западного фронта генерала Дитерихса. 5 мая 1916 года, после назначения генерала Дитерихса начальником 2-й Особой пехотной бригады, назначен генерал-квартириейстером штаба Юго-Западного фронта.

Молодому генералу повезло и с непосредственным начальником: в марте 1916 года командующим Юго-Западного фронта был назначен генерал от инфантерии А.А. Брусилов. С этого времени, Н.Н. Духонин принимает самое активное участие в разработке плана знаменитого Луцкого прорыва (4-й Галицийский битве).

Об этих незабываемых днях А.А. Брусилов впоследствии писал в своих воспоминаниях "Во время этой подготовке к наступлению, работы крайне тяжелой и кропотливой, как лично я, так и командированные мною для этой цели... офицеры Генерального штаба и штаба фронта ездили для проверки работ и добытых сведений о противнике. Не могу не помянуть тут добрым словом двух неутомимых самоотверженных молодых сотрудников и боевых товарищей: генерал-квартирмейстера Духонина, впоследствии так трагично погибшего, и начальника артиллерии талантливейшего генерала Дельвига".

Как видел положение дел весной 1916 года генерал-квартирмейстер штаба Юго-Западного фронта, увидим в его письме супруге:

"Боязно всходить на эту высокую и ответственную кафедру, становиться кормчим такого гигантского корабля, каким является фронт. Нечего и говорить, что чувствую я себя мало подготовленным к предстоящей в высшей степени ответственной работе. Буду верить в помощь Божью, ибо незримая рука ведет меня помимо моей воли..."

В феврале-марте 1917 года в Санкт-Петербурге разразилась революция, и в стране установилась двоевластие: с одной стороны - Временное правительство во главе с председателем князем Георгием Львовым и с другой - Петроградский Совет. Самодержца царя Николая II принудили отказаться от престола и вскоре из-за закулисных интриг дом Романовых прервал свое царствование. Сразу же после этого начался развал фронта и Русской армии. Солдаты по одному, изредка по несколько человек стали самовольно покидать расположения своих соединений, устремляясь, домой без приказа о демобилизации.

После Февральской революции Духонин Н.Н., как лояльно настроенный по отношению к Временному правительству генерал, 29 мая 1917 года был назначен исполняющим делам и начальника штаба армий Юго-Западного фронта. 4 августе он был произведён в генерал-лейтенанты и назначен начальником штаба главнокомандующего армиями и Западного фронта.

17 августа, накануне собрания членов солдатских комитетов гарнизона Минска, где находился штаб, опасаясь демонстраций "против Верховного главнокомандующего и Московского совещания" и попыток освобождения арестованных после Июльских событий в Петрограде, привел в боеготовность кавалерийские части. 7 сентября запретил провести такое же собрание, посвященное поражению выступления генерала Лавра Григорьевича Корнилова. Но через два дня выходит указ Керенского: генерал-лейтенант Духонин становится начальником штаба верховного главнокомандующего.

А.А. Котляревский
http://pereklichka.livejournal.com/193750.html
Правила проекта "Белая гвардия" http://ruguard.ru/forum/index.php/topic,238.0.html