Белая гвардия > Александр Васильевич Колчак
Посвящение
Abigal:
Посвящение...
Адмиралу Александру Васильевичу Колчаку
Арсений Несмелов
День расцветал и был хрустальным,
В снегу скрипел протяжно шаг.
Висел над зданием вокзальным
Беспомощно нерусский флаг.
И помню звенья эшелона,
Затихшего, как неживой.
Стоял у синего вагона
Румяный чешский часовой.
И было точно погребальным
Охраны хмурое кольцо,
Но вдруг, на миг, в стекле зеркальном
Мелькнуло строгое лицо.
Уста, уже без капли крови,
Сурово сжатые уста!..
Глаза, надломленные брови,
И между них - Его черта, -
Та складка боли, напряженья,
В которой роковое есть…
Рука сама пришла в движенье,
И, проходя, я отдал честь.
И этот жест в морозе лютом,
В той перламутровой тиши, -
Моим последним был салютом,
Салютом сердца и души!
И он ответил мне наклоном
Своей прекрасной головы…
И паровоз далёким стоном
Кого-то звал из синевы.
И было горько мне. И ковко
Перед вагоном скрипнул снег:
То с наклонённою винтовкой
Ко мне шагнул румяный чех.
И тормоза прогрохотали -
Лязг приближался, пролетел,
Умчали чехи Адмирала
В Иркутск - на пытку и расстрел!
Анна Тимирева
Какими на склоне дня
Словами любовь воспеть?
Тебе вся жизнь отдана,
И тебе посвящаю смерть.
По дороге горестных дней
Твоё имя меня вело,
Но незримо любви твоей
Осеняло меня крыло.
Оттого, что когда-то ты
Сердце к сердцу ко мне приник.
И сейчас, у последней черты,
Слышишь, бьет горячий родник!
Только тронь – зазвенит струна,
И о чём я ни стану петь,
Но тебе вся жизнь отдана,
И с тобой я встречаю смерть.
1949 г.
И каждый год седьмого февраля
Одна с упорной памятью моей
Твою опять встречаю годовщину.
А тех, кто знал тебя, давно уж нет,
А те, кто живы, - все давно забыли.
И этот, для меня тягчайший день, -
Для них такой же точно, как и все…
Оторванный листок календаря.
1969 г.
Abigal:
В. ЯН
Колчак
Толпа пылала жаждой свежей крови,
И с пулеметной лентою матрос,
Держа наган взведенный наготове,
С усмешкой множил море горьких слез.
Под гик и свист, георгьевскую ленту
Покрыв позором славы палачей,
Он, потакая шалому студенту,
Кричал: "Долой начальство и царей!..."
На кораблях, где бухта стелет воды,
Флаг с голубым Андреевским крестом
Сменился красной тряпкою свободы
Над обезглавленным, развенчаным орлом.
Пылают топки пламенно и ярко.
И мичмана, под пьяный, грубый смех,
Летят живьем в огонь. И в кочегарке
Творит Молох свой суд один для всех...
На корабле, покинутом командой,
Ходил спокойно прежний адмирал,
Без тени страха смерти перед бандой
Он, не спеша, по палубе шагал:
Недавно он был первым командиром,
Морской простор он Родины берег,
Хранил он честь России перед миром,
Был властелином бури и тревог...
Но час пробил, - и попрана присяга.
Герой не вправе голову склонить:
Он был слугою спущенного флага
И будет верность Родине хранить...
Шумит толпа разнузданных матросов,
На вид спокоен смелый адмирал,
Он ждет без страха дерзостных вопросов.
Он знает: час решительный настал!..
Со всех сторон, как в стужу волчья стая,
Желая справить свой кровавый пир,
Подходят ближе, медленно ступая,
Они туда, где ходит командир...
- "Извольте сдать команду, чин и шпагу!
Нам царь не царь, и вы не адмирал.
Учтя всю вашу доблесть и отвагу,
Так повелел наш флотский трибунал!..."
Колчак, спокойно выслушав матроса,
Чеканя слово, точно звон монет,
У бухты стоя свернутого троса,
Толпе презренной бросил свой ответ:
- "Мой пост я вам охотно уступаю:
Я был и есть Российский командир,
Присягу я свою не нарушаю,
И для меня позорен ваш мундир!...
Но кортик мой с брильянтовой короной -
Царем в награду мне за службу был.
Не в вашей власти, кровью обагренной,
Отнять все то, что честно заслужил!..."
Колчак стоял в спокойствии бездушном;
Окинув взглядом палубу и порт,
Он кортик снял и жестом равнодушным
Переломил и вышвырнул за борт...
Толпа стояла в сумрачном смущенье
И расступалась медленно пред ним,
А Севастополь, бурный в отдаленье,
Стелил пожара будущего дым...
Александр Розенбаум
Романс Колчака (Кусок земли)
Кусок земли, исхлестанный ветрами...
Сухою веткой где-то хрустнет вдруг наган...
Заиндевелыми еловыми бровями
Глаза очертит где-то белая тайга...
Прошу: будь ласков с теми, Бог, кого оставлю
На этой милой, столь забывчивой земле.
Прошу: войди в мой дом, прикрой плотнее ставни,
Чтоб из окон не виден был кровавый след.
А теперь я готов, господа или как вас там!
Верой-правдой служить не дано
Тем, кто веры не знал, и кому правда не чиста,
Тем, кто небо зажег над страной.
Не сметь срывать с меня гвардейские погоны!
Не сметь касаться лапой русских орденов!
Оставьте институткам этот бред ваш революционный!
И отпустите к матерям мальчишек-юнкеров...
Позволю извинить себе убогость мыслей ваших черных.
Но не могу простить нечищеный наган.
Того, что в смертный час мой вы стоите не по форме,
Небритость ваших щек и этот жуткий перегар.
А теперь я готов, господа или как вас там!
Верой-правдой служить не дано
Тем, кто веры не знал, и кому правда не чиста,
Тем, кто небо зажег над страной.
Я принимаю свой парад последний
Идут полки мои под царственный венец
Святой отец, святой отец, души предсмертной собеседник,
Уже лежит, лицом разбитым ткнувшись в снег
Земля вас не возьмет и море вас не примет.
Да, можно научиться убивать врагов,
Но верьте мне, но верьте мне - тысячелетие отринет
Тех, кто решился разменять его на год...
А теперь я готов, господа или как вас там!
Верой-правдой служить не дано
Тем, кто веры не знал, и кому правда не чиста,
Тем, кто небо зажег над страной.
Тем, кто веры не знал, и кому правда не чиста,
Тем, кто небо зажег над страной...
Abigal:
СЕРГЕЙ ГОРБАЧЁВ
Смерть адмирала.
(памяти А.В. Колчака)
7 февраля 1920 года адмирал Колчак был расстрелян большевиками. По одной из версий он сам командовал своим расстрелом…
Минуты равны часам.
Затворов прощальный всхлип.
Старшой, покури, я сам
Скомандую вашим: «Пли!»
Что прячешь свои глаза,
Предательница Сибирь?
Что хочешь ты мне сказать?
За что меня хочешь убить?
От зла не ища добра,
Я кровью платил за кровь.
И смерти боялся враг.
И смерть мне была сестрой.
Я видел порой во сне
Себя среди мертвых тел,
Окрашенный кровью снег,
Арест, приговор, расстрел.
В огне восковых свечей
И в пороховом дыму
Я видел своих палачей,
Свой крест и свою тюрьму.
А голос шептал: «Беги!»,
А голос давал мне шанс –
Но я обещал другим,
И Бог все решил за нас.
И чья-то рука, дрожа,
Сжимала еще цевье.
И в небо рвалась душа.
И каркало воронье…
КИРИЛЛ РИВЕЛЬ
Памяти А.В.Колчака
Холод вечного огня
Вне разверзшихся событий...
Третий Рим вскормил меня,
А четвертому не быти!
Выпал мне для жизни век
С раздвоеньем изначальным:
Дух имперский, звон кандальный,
Влево-вправо шаг – побег!
Оглянуться бы назад,
Чтоб мороз – огнем по коже!
Не пахал я, верно, брат,
Не пахал, но сеял всё же...
Память, словно белый лёд,
Рыжий конь пробил копытом...
Полынья черней Коцита.
Ночь. Февраль. Двадцатый год...
Пирров пир на злом ветру –
Человеческая повесть.
Сколь веков лицом к добру –
Все по грязи, да по крови!
То ли жребий мой: билет
Волчий вытянуть в итоге,
То ль в тупик ведут дороги,
То ль совсем дороги нет?
Мир, моряк, - на свете том.
В небе звездочка сгорает.
Полынью затянет льдом,
А весной и лед растает...
Всюду клин, куда ни кинь...
Что я помню? Что я знаю?
Широка страна родная...
И звезда, увы, полынь!,,
Ни фамилии, ни дат
На погостах не ищите,
И никто не виноват,
Что четвертому не быти...
И полярный вечный снег
На душе лежит, не тает...
Время чести. Время стаи.
Ночь. Февраль. Двадцатый век.
1996
Костоусов-Колчак:
Очень хорошие стихи о Великом Колчаке
Abigal:
--- Цитата: Костоусов-Колчак от 08.12.2010 • 12:54 ---Очень хорошие стихи о Великом Колчаке
--- Конец цитаты ---
Это далеко не все произведения, посвященные Александру Колчаку... Об этом человеке помнили всегда! И помнят сейчас....
Навигация
Перейти к полной версии