Русские зарубежные левые газеты все чаще и определеннее начинают формулировать свои предположения и требования в ожидании крушения советского строя: немедленный созыв учредительного собрания по четырехчленной формуле, немедленное провозглашение всех свобод, скорейшее введение федеративной республики, по возможности спасение всяческого социализма и т. д. Трудно разочаровывать мечтающих: занятие непопулярное и безуспешное. Но политика строится не фантазией и не доктриной. Необходим трезвый учет действительности. Мы должны предвидеть неизбежное и невозможное.

За тридцать лет коммунистического правления вся Россия потеряла свое имущество, свою оседлость и свою городскую — уездную — губернскую принадлежность. Вечные выселения из жилищ, ссылки, переброски, командировки — сдвинули всех с мест и сделали нищими, но не погасили память о дорогих могилах, о законных правах и о своей пашне. Как только отпадет советский террор, вся Россия сдвинется с места, в стремлении к освобождению, к возврату на насиженные родные места, к восстановлению своих прав на недвижимость, к разысканию членов своей семьи, к отмщению, или просто к уходу из северного климата. Двинутся — крестьяне, рабочие, интеллигенция, миллионные концлагеря, беспризорные, уголовные, солдатня; — спасающиеся от узнания коммунисты, возвращающиеся невозвращенцы и эмигранты. Этот текучий хаос будет продолжаться несколько лет, загромождая дороги живыми и мертвыми и перегружая все средства сообщения. В течение этих лет нечего будет думать о составлении, проверке, обжаловании и исправлении избирательных списков, тем более о производстве выборов. Кто попытается это сделать, тот будет заведомо «фальсифицировать демократию». Но правительство в России будет в это время необходимо больше, чем когда-либо. И оно будет существовать, представлять Россию и стремиться к порядку. Следовательно, оно будет не демократическим по своему строению, а диктаториальным.

В лучшем случае этот хаос кое-как уляжется через три-четыре года. В худшем же случае начнутся гражданские войны: с несдавшимися коммунистами; между конкурирующими претендентами на диктатуру, среди которых будет немало деморализованных авантюристов; или между центральной властью и сепаратистами; между диктатурой и бандами... Не исключено, что найдутся иностранные державы, которым будем выгодно поддерживать эти междоусобия (вспомним Китай, Смуту) и которые будут снабжать поэтому то того, то другого из авантюрных генералов или сепаратистских полководцев деньгами, инструкторами и оружием. При таких условиях национальная диктатура станет прямым спасением, а выборы будут или совсем неосуществимы, или окажутся мнимыми, фикцией, лишенной правообразующего авторитета.

Наконец самое возникновение небольшевистской или антибольшевистской власти трудно себе представить в том порядке, что Россия будет отвоевана у коммунистов эмигрантскими демократическими партиями, или, что эти партии будут нарочито проведены к власти победоносными американо-англо-немецкими штыками. На самом деле диктатура встанет изнутри и вряд ли позовет на совет или к участию г. Николаевского [1] или г-жу Кускову [2]. Если это будет диктатура «полукоммунистическая», то она вступит в непрерывный кризис, эволюционируя направо; если же это будет диктатура антикоммунистическая, то она, может быть, и будет обещать созыв учредительного собрания (или «парламента»), но будет откладывать его в силу высших государственных невозможностей и необходимостей. Под этой исторически неизбежной диктатурой русский народ будет отыскивать свои «насиженные места» и «права» хаотическим самотеком и, когда через годы, может быть, и соберется первое возможное в послереволюционной России представительное собрание, то оно встанет перед совершившимся фактом: расправа над ненавистными народу элементами будет закончена, а имущественные права «восстановлены» в захватном порядке.

Мы отнюдь не считаем этого наилучшим исходом и отнюдь не призываем к этому. Но надо быть совсем наивным в политике, чтобы не считаться с этим процессом, как с наиболее вероятным.

[1] Николаевский Борис Иванович (1887 — 1966) — меньшевик, с 1920 г. член ЦК меньшевистской партии. В 1922 г. выслан из Советской России.

[2] Кускова Екатерина Дмитриевна (1869 — 1958) — русский публицист, идеолог «экономизма» — умеренного течения в российской социал-демократии в конце XIX — начале ХХ в. Деятель «Союза освобождения» (1904 — 1905) — нелегального политического объединения либеральных земцев и российской интеллигенции. В 1921 г. работала в Помголе — Центральной комиссии помощи голодающим при ВЦИК. В 1922 г. выслана из страны.