Трагедия русской честной эмиграции с самого начала состояла в том, что в своем желании непосредственно бороться с советской властью она была силою пространства лишена точки для приложения своей силы.

Пробираться внутрь страны могли только единичные герои, отнюдь не находившие там, как прежние революционеры, «под каждым кустом — и стол и дом»: они делали короткие вылазки и погибали или возвращались, совершив отдельный подвиг и привозя сведения. Но и только.

Все попытки действовать конспиративно через агентов ГПУ — НКВД — кончались неизменно трагической неудачей: доверчивые эмигранты доверялись профессиональным предателям, профессиональные предатели «уславливались», «обещали» и затем обманывали и предавали доверчивых эмигрантов, которых личная доблесть не спасала, а вела к жертвенной, но бесплодной гибели.

Глубокая разведка храбрецов, пробиравшихся во время войны в занятые немцами русские области, дала немало ценных сведений и некоторые ограниченные пропагандные возможности. Но и только.

Выстрелы Конради [1] и Коверды [2] имели для всего мира значение русского национального протеста и предупреждения. Главное — центральной борьбы из всего этого не выходило. Героические эксцессы вливались в общую тактику пропаганды, которая и оставалась главным делом эмиграции.

«Старая» эмиграция давно это поняла и поставила себе задачу: действовать доказательным провозглашением правды о советском коммунизме и в этом заслуги ее orромны и неоспоримы.

Ныне эта правда о большевизме и коммунизме стала достоянием всех правительств западных и восточных держав. Однако мнение самих народов очень далеко еще от верного понимания правды. Доказательством тому служат выборы в Италии (до 8 мил. голосов за комблок) и во Франции, бурление в Латинской Америке, брожение в Индии и гражданская война в Китае. Мировая пресса далеко не на высоте в своих суждениях о советских делах: она то и дело обнаруживает недостаточность своих знаний о РОССИИ, своего понимания русской революции, недостаток зоркости, независимости и просто честности. Здесь для русской эмиграции — великое поле действия. Но надо помнить, что успех дается не только сенсации (Кравченко) [3], а главным образом, доказательности и качеству, что необходим большой политический такт, и что без упорных организационных усилий не достигнешь ничего.

Вторая задача эмиграции, без разрешения которой неразрешима и первая, это внимательное изучение процессов, происходящих внутри РОССИИ. Наше знание и понимание мы должны проверить живым и недавним опытом новой эмиграции. Мы должны доказательно вскрывать перед мировым общественным мнением происходящее в Советии: антинациональную, губительную для РОССИИ политику коммунистов, нерусскость советского империализма, духовную нелепость и разрушительность партийной тирании, сущность и цели советского тоталитаризма, мнимость и лживость советской «демократии», нравственные последствия террора, судьбу русской интеллигенции, искоренение независимых (лучших) характеров в народе, соблазн советско-церковного компромисса, экономическую безнадежность централизованного хозяйства, крушение социализма, борьбу крестьянства с коммунизмом, общий уровень жизни, положение рабочего класса, положение одураченных и униженных национальных меньшинств, состояние промышленности и вооружений, реорганизацию армии и настроение в ней, создание новой привилегированной касты в стране и отношение народа к ней.

Издание соответствующих книг, брошюр и сборников статей на иностранных языках довершит это дело.

Этим задачи национальной русской эмиграции не исчерпываются, но с этого они начинаются.

[1] 10 мая 1923 г. в Лозанне (Швейцария) белогвардеец Конради застрелил В. В. Воровского — советского посла в Италии, генерального секретаря советской делегации на Генуэзской (1922) и Лозаннской (1922 —.1923) международных конференциях. Швейцарский суд оправдал Конради и тем самым осудил большевистский режим в России.

[2] 7 июня 1927 г. в Варшаве белогвардеец Коверда застрелил П. Л. Войкова — советского посла в Польше, причастного к расстрелу царской семьи в Екатеринбурге в июле 1918 г. Суд признал Коверду виновным и приговорил к каторжным работам.

[3] Кравченко Виктор Андреевич (1905 — 1966) — инженер, писатель. Родился в Екатеринославе (Днепропетровск) в семье революционера. Работал в Донбассе. Член ВКП(б) с 1929 г. Во время Великой Отечественной войны — армейский капитан, затем сотрудник советской торговой миссии в Вашингтоне. В 1943 г. попросил политическое убежище в США. В апреле 1946 г. выступил с осуждением политики Сталина. Написал разоблачительные книги <Я выбрал свободу» (издал в Англии в 1947 г., она стала бестселлером) и <Процесс Виктора Кравченко» (Париж, 1949). Жил в США. Погиб при невыясненных обстоятельствах: найден в своей квартире мертвым, с пулевыми ранениями (официальная версия — самоубийство).